— Мы не успеваем, — Олег негромко сказал вслух то, о чем я подумал только что.
Да, мы представляли собой хорошо отработанную многочисленными рейдами боевую роту. Даже новички, многие из которых вписались случайно, не портили единый механизм, но у врага была орда. Там где наш танк подставлял щит под удар дрезга, дикарь-драман бросался вперед. Да, он умирал, но на его место вставал другой. Трупы росли. Ничуть не брезгуя, "берсерки" шли дальше, продвигаясь вперед. Причем быстро. Гораздо быстрее, чем мы.
Дрезги прогибались под мощным напором, их грузные тела бессильно валились на землю, рассеченные мечами, разрубленные секирами, проткнутые стрелами. Обитателей каменного донышка посреди бескрайнего леса вырезали, как откормленный тучный скот. И выхода не было. Хотя…
Я постарался сосредоточиться, хотя вокруг все шумело и галдело, да и голова была не в лучшем состоянии. Но все же. Дрезги — создания Матери, отдаленно напоминающие медведей и окруженные со всех сторон лесом… Неужели? Хм, можно попробовать. На мне в любом случае куча баффов и защита от Хло. Надеюсь, она не пригодится.
— Что ты делаешь? — поздно спохватывается Навухудоносор, видя, как я пробираюсь между танками вперед.
Ничего не отвечаю, лишь спешно выхожу из рейда. Теперь я сам по себе.
— Худоумный, мать твою, куда поперся? — вторит ему с левого фланга Горилла.
Но уже поздно. Я улучаю момент, когда один из наших драманов-танков первой линии отступает на шаг, под атакой пары центнеров ярости, и проскальзываю вперед. Позади альянс, а впереди дрезги. Даже не пытаюсь вытащить нож или снять лук. Слышу, как постепенно стихает позади сражение.
Один из наиболее здоровых полумедведей, видимо, первый после вожака, с любопытством нюхает меня. Фыркает и ревет так, что срочно хочется присесть за каким-нибудь камушком с листком лопуха, но не трогает. Отодвигает носом в сторону, дескать, не мешайся, и бросается на своих обидчиков, закованных в броню. Дрезги присоединяются к своему командиру, и вот я уже посреди темного моря, волнующегося и накатывающего на стальной берег, которое не обращает никакого внимания на Друга Леса.
Меня трясло, как мокрый, сорвавшийся с дерева лист. Еще бы, я был один посреди бурного водоворота крепко пахнущих шкур. Да, они не обращали на меня внимания, хотя несколько раз сильно задели пробегающие на подмогу. Я нагнулся, опершись на дрожащие колени, и глубоко вздохнул. Фуф, все нормально, все хорошо. Все идет по плану, имя которому импровизация.
Я медленно побежал вперед, маневрируя среди полумедведей, лишь легонько касаясь пальцами их густой, свалявшейся и мокрой шерсти. Все оглушительнее становился вой Бурого, который несколько раз тревожно обернулся, точно следил за мной. Надеюсь, здоровяк, ты меня помнишь. Мы с тобой в одном сне встречались.
Добежал до того самого камня, вытянувшегося широким утесом, и принялся карабкаться наверх. Вражеские драманы рубили уже совсем недалеко, метрах в тридцати. Только они были внизу, да еще уперлись в самых грузных и высокоуровневых дрезгов, личную оборону вожака, которую тот сам и подпитывал аурой. Хватаюсь за ровную поверхность камня, со страхом глядя на Бурого.
Пальцы сами нашли знакомые канавки искусственного происхождения. Взобравшись, я стал жадно щупать взглядом выступ. Слава Аллаху и Ленивому Богу, все как я и предполагал. Широкий ровный круг с руническими узорами.
Вы открыли портал в Покои Отца.
Только истинный герой сможет беспрепятственно войти в Покои Создателя и остаться в живых. (Количество игроков, способных перейти через портал — 1, время восстановления портала — 30 секунд).
Отмахиваюсь от Диты. Почему-то ее голос сегодня больше раздражает. Бурый несколько раз неодобрительно поворачивает свою морду, от чего у меня холодеет ориентировочно где-то между коленями и животом. Блин, а ведь так и придется уходить в "прекрасное далеко", вражеские драманы на десятки метров ближе к цели, чем силы альянса. Спешно проверяю жреческие скилы Лока, высеченные в виде небольших татуировок на левой руке.
Хотя, скорее, обманываю сам себя, медленно тяну время. Все понимаю, но очень не хочется соваться в логово Создателя к трем поставленным охранникам, как там… Страж Огня, Страж Воды и Страж Сумрака.
Но находится отличный катализатор, который ускоряет принятие решения. От вражеской армии отделяется могучая фигура хумана, облаченного в черные одежды — плащ, капюшон, жилет, кожаные штаны на застежках. Если бы еще глаза были разного цвета, сказал бы, что Гаррет. Но нет, рога, причем какой-то навороченный, с уникальными абилками, ежесекундно уходящий в стелс и возвращающийся уже за спинами дрезгов. Короткий взмах кривыми кинжалами, судя по зеленой дымке от ран, отравленных, и снова прыжок в невидимость. По всей вероятности, раньше не скакал, потому что умение рассчитано на небольшой промежуток времени. А вот теперь рога решил, что половины минуты ему явно хватит, чтобы добраться до выступа… и до врага.
Игрок поднимает голову и долю секунды смотрит на меня. Спина непроизвольно холодеет, а к горлу подкатывает ком. Жутко глядеть на свою точную копию: глаза, нос, щеки, губы. Смазливенький актер третьесортных дневных сериалов на федеральных каналах, предложенный по умолчанию, которого любой здравый человек отвергает, подгоняя внешность под свой стандарт красоты. Рога рвется вперед, даже не пытаясь убить мобов, движимый единственной целью — добраться до портала.
Отодвигаю дурное предчувствие, хотя волосы и так уже стоят дыбом, но все же всматриваюсь в игрока: имя, ранг… Пусто, ничего. Диафрагму сжимает от нервного возбуждения. Безымянный. Безымянный… Такой же, как и я, человек, лишившийся своего тела и обретший вторую жизнь здесь, в Верравии. Только он марионетка, действующая по указке властной руки сверху. Особь, от которой не стоит ждать ничего хорошего. Боевая единица, подготовленная и натасканная, чтоб нести смерть.
Активирую портал, и мир теряет краски.
Вы прибыли в Покои Отца, Верхний Уровень.
Тьма такая, что хоть глаз выколи. Единственное, что хоть как-то помогает, — разбросанные алые куски камня, от которых пышет жаром шагах в двадцати. На стенах едва заметные, почти потухшие знаки рун. Странно, я ожидал увидеть кого-то из Стражей, даже опасался. А тут пусто.
Приближаюсь к единственному освещенному участку, и в душе зарождается нехорошее чувство. То, что я принял изначально за куски огненного камня, вблизи походило на застывшие останки мертвой плоти, по неведомой причине спекшиеся до твердого состояния. Пытаюсь рассмотреть.
