— Я тоже думаю, что всё это блеф, Ваше Величество, — выказал сомнение Крайтис. — Если Легенда и вправду находилась в пещере, то, скорее всего, погибла. Так как мы не заметили, чтобы тёмные извлекли из освобождённой пещеры хотя бы одного спасшегося.
— Эта мысль также приходила мне в голову. Но слушай дальше: «…Чтобы не подорвать финансовое состояние нашего «братского» государства, устанавливаю срок выплаты указанной суммы — три месяца. В противном случае, Гедеон, пеняй не себя — я вынуждена буду объявить Светлому Лесу ВОЙНУ!»
Зал затих. Война — это уже серьёзно.
— Леяра этим самым ещё раз подтвердила то, что Легенда погибла. Иначе, через девяносто дней королева дроу сама нарушит древнюю клятву о перемирии.
— А не разумнее ли заплатить? — неуверенным голосом предложил кто-то из генералов.
— Только сумму оговорим. Уж слишком завышенная, — подхватил министр финансов и начал прикидывать: — На восстановление Шакруны — тысяч пятнадцать, компенсация семьям погибших — столько же. Ещё двадцать накинуть, за действительно имевший место факт предательства Домом Далотиатуса. Таким образом, мы покажем, что всё выяснили и приносим извинения. А виновные же сами себя и наказали. Итого получается пятьдесят тысяч. Но никак не сто двадцать.
— Нет! Раз они хотят войны — значит, получат её. А показательное милосердие тёмных ещё выйдет им боком. Нам дают три месяца для эвакуации женщин и детей. Матриарх Леяра «слишком ценит жизнь, чтобы полностью уничтожать её, а вот глупых и лживых мужчин всё же следует проучить». Ну что ж, за это время успеем основательно подготовиться.
Собравшиеся советники снова зароптали, переговариваясь между собой. Открыто перечить моему слову никто не решался. Даже несмотря не то, что ужасно опасались дроу — за прошедшие века воспоминания о давней войне до сих пор вызывают ужас.
— А вдруг, всё-таки «мстящая Теоларинэ»… — заговорил осмелившийся Крайтис, но я резко оборвал его:
— Тогда она и остановит это безумие!
***
Крайтис. По пути из дворца я переваривал новости. Мои раздумья не прервались и дома, когда переодевался, ужинал и поднимался в свой кабинет.
Гедеон сошёл с ума — готов развязать войну с тёмными. Леяра тоже хороша. Но ей простительно — она женщина, да ещё дроу. Причём оба понимают, что погорячились, но не желают переступить через эльфийскую гордость. Сейчас бы провести правильные дипломатические переговоры, глядишь, и остыли бы: сумму контрибуции (даже согласимся называть её так) уменьшили, а публичную казнь заменили заточением в тюрьме. Лет этак на сто пятьдесят — много, конечно, но Матриарх на меньшее не согласится. Впрочем, для старших народов это — не срок.
А в том, что Ахаар о чём-то недоговаривает, абсолютно уверен. Там, в Шакруне, в действиях светлых было что-то тёмное.
Неожиданно дверь отворил дворецкий и прервал мои размышления:
- Ваше Сиятельство, прибыл архивариус Эстихандро — сообщил он.
— Веди его сюда.
Пока слуга ходил за гостем, я (на всякий случай) опоясал кабинет дополнительным слоем защитных заклинаний — не хватало ещё, чтобы Цветаниэль узнала о предстоящей беседе. Девушка недавно вернулась, чересчур возбужденная, но общаться не пожелала, тут же сославшись на усталость, и отправилась в свою комнату.
— Извините, что в столь поздний час, Ваше Сиятельство. Но вы сами приказали, как только леди Цветаниэль покинет библиотеку, немедленно явиться с докладом, — начал оправдываться вошедший эльф.
— Ты правильно поступил, Эстихандро. Мне всё равно не спится. Ну, просвети, чем же интересовалось наше юное дарование?
— Занималась поиском книг, в которых упоминается о перемещениях в другие миры: о Вратах, Проводниках, Странниках. Затем попросила чистую бумагу и «магическое перо» для выписывания пометок. Но после того, как исписала лист с двух сторон, почему-то скомкала написанное и сунула в тот разрез платья, из которого выглядывает грудь. Мне показался весьма странным такой жест.
— Да, необычное место для «тайника». Что дальше?
— Под конец девушка проявила любопытство к Драконам.
— Интересно, чтобы это всё значит? Надеюсь перо у тебя с собой?
— Конечно, Ваше Сиятельство, — Эстихандро протянул мне предмет. — Позвольте поинтересоваться: а как вы догадались, что эльфийка им воспользуется?
— Ну, недаром же король Гедеон назначил меня советником?
— Несомненно, Ваше Сиятельство.
Достав из сейфа чистый лист, я положил его рядом с зачарованным пишущим предметом. Затем изогнул магические линии, сплёл в воздухе несколько узоров и произнёс заклинание «обратного времени». Эстихандро удивлённо наблюдал, как перо «ожило» и затанцевало на бумаге, повторяя написанное ранее. Правда «вспоминалось» всё в обратном порядке: с последней строки и справа налево, как бы перематывая события вспять. Но именно так и работает подобное волшебство. Вот уже дописалась первая буква верхней строки, и вещь замерла. Я быстро перевернул лист и процесс продолжился. Когда содержимое полностью восстановилось, магия рассеялась.
Одновременно с архивариусом мы наклонились над столом. Оказывается, Цветаниэль делала записи какими-то чудными рунами, расшифровать которые никак не удавалось.
— Тебе случайно не знаком этот язык? — поинтересовался я у Эстихандро.
— К сожалению, нет, Ваше Сиятельство. Но поразительно напоминает письменность Драконов. Однако грамоте чешуйчатых меня обучали — тут всего лишь сходство.
— Ну и как это понимать? — спросил я скорее себя, нежели находящегося рядом эльфа.
— Не знаю, Ваше Сиятельство, — пожал плечами Эстихандро, всё-таки воспринявший последнюю фразу на свой счёт. — Но смею предположить, что леди Цветаниэль на самом деле не совсем девушка, а того. Догадываетесь?
— Чего того? — всё же не понял я. — Будь любезен выражайся яснее. При твоём образовании двух слов связать не можешь.
— Думаю, она — тоже Дракон. Ведь некоторые из них способны менять облик и посещать нас. Вот и она жаждет узнать, как много нам известно об их народе.
— Не обижайся, Эстихандро, но это — бред, — раздражённо отверг я его идею. — Ты слишком много читаешь сказок. То, о чём говоришь, не имеет доказательств. Кроме того, будь Цветаниэль на самом деле Драконом, то не стала бы убивать себе подобного. Даже ради конспирации. Уж слишком мала их численность. Да и сам ты только что, заявил, что руны на листе — не являются письменностью ящеров.
Хранитель архива промолчал.
— Ладно, свободен, — сказал я ему. — Благодарю за верную службу. Ступай, отдохни и завтра можешь взять выходной. Распоряжение насчёт допуска эльфийки в Королевскую Библиотеку остаётся в силе. Как только узнаешь ещё что-нибудь — жду с докладом. И помни: о нашем разговоре — никому ни слова.
