Мы вышли за ворота, арендовали повозку и, отъехав от города на пару сотен метров, так, чтобы область вокруг хорошо просматривалась и поблизости не крутились незнакомцы, и только там приступили к обсуждению нашего положения и дальнейших действий.
— Господин Александр, в вашем районе не было облавы ищеек Небожителей? Как прошла ваша ночь?
— Ночь была слегка утомительной из-за кое-кого.
Я глянул на лежащий на дне повозки футляр, подозрительно давно не подававший звуков и, забеспокоившись, что Немезида могла задохнуться без доступа к воздуху, потянулся и открыл вентиляционное окошко напротив головы. Пленница была жива, и активно раздувала ноздри, выражая свой гнев и недовольство. Способов это сделать у неё было немного. Просто взяла небольшой перерыв. Видимо, притомилась с кляпом и не дающими сомкнуть челюсти металлическими удилами дудеть в щели. Нижнюю часть женского лица с кожаным намордником, удерживающим удила и кляп во рту, увидела и моя спутница.
— Кто это?
— Немезида.
— Что? Но как она? Как она тут поместилась? — искренне удивилась Уна, оценивая скромный размер коробки, не больше детского гробика.
— Не полностью, — почесав затылок, буркнул я.
— Господин, вы разрезали богиню?
— Ну да, мне пришлось! Она хоть и не очень тяжелая, но долго с ней целиком не поносишься, а если оставить ей руки, исцелится, нападет или сбежит, сама понимаешь.
— Вот как, — помрачнев, прошептала женщина и закусила нижнюю губу.
Уна выглядела расстроенной. Она втянула шею в плечи и старалась не смотреть на коробку. Её обидчица находилась сейчас в очень незавидном положении. Быть искалеченным и бесправным должно быть очень больно и обидно, хотя злобная богиня это целиком заслуживала, доброе сердце Уны невольно сочувствовало и ей.
— Провозился полночи с этим футляром и его содержимым, а так, всё было спокойно. Меня никто не побеспокоил, а тебя?
— Меня тоже, но после произошедшего в храме я совсем не могла уснуть. Боялась, что за мной придут.
Тут я понял, что Уна напрашивалась ко мне присоединиться не из праздного желания поселиться со мной в одной гостинице. Ей было очень страшно после пленения и пыток. Она панически боялась опять быть схваченной. Искала защиты. Надеялась получить мою защиту ночью, а я отказал. Не прочувствовал я этот момент. Видимо, я внушал наставнице чувство безопасности. Оно и понятно. Кто еще мог нагнуть местных богов. «Ладно, не буду её отсылать в следующий раз», — запоздало подумал я. Учту её подавленное состояние в будущем, а то я слишком сконцентрировался на маскировке Немезиды и думать забыл про всё остальное.
— Вот ещё кое-что, Уна. Зови меня не Александр, а Ян. Хорошо?
— Да, господин Ян. Постараюсь не забыть.
— Кстати и тебе надо изменить имя. Сама придумай, но что-то попроще, вроде Таня, Маня, Муня, Муна.
— Муна — мне нравится. А что оно означает?
— Муна? — призадумался я. Звучало похоже на английское «Moon» — Луна.
— Это имя спутника одной планеты.
— А что такое пла-не-та?
— Ну, это как звезда в небе, но маленькая и не светится. К примеру, мы и сами сейчас находимся на планете, но на той планете нет воздуха.
— Я-ясно, — пробормотала Уна, но по глазам я понял, что она ничего не поняла. Надо было расспросить её о знаниях о мире, чтобы понимать, что от неё можно ожидать, а то я как-то на автомате решил, что мы воспринимаем и понимаем мир одинаково, хотя мы же наверняка из совсем разных миров или, как минимум, эпох. Она была рыцарем, значит, про космос и планеты у неё нет никакого представления.
— Я буду Муной. Хорошо, господин Ян?
«Добавлена всего одна буква. Старое и новое имя слишком похожи, маскировка так себе, но легко запомнить», — подумал я. Может, убедить её взять что-то другое? А, да ладно, её все равно знают в лицо, а кто не знает, тому и одной буквы хватит, чтобы не поняли, кто она.
— Хорошо, но и «господином» меня звать тоже не надо. Мы же тут на равных. Ты герой, я герой, никто никому не господин. Поняла? — предложил я.
— Да.
— Вот и хорошо. Говори свободно.
— Я попробую, гос… Ян.
— Хватит себя принижать. Привыкай быть на равных со всеми. Ты же сама вскоре станешь Небожителем, а возможно и Богом.
— Да, — согласно кивнула спутница и призадумалась.
Я дал женщине переварить новую информацию и продолжил:
— Так, раз в Тристраме уже полдня тихо, значит, новых Небожителей пока не появилось. Как думаешь?
— Наверное.
— Надо этот момент выяснить. Твои друзья ещё в городе?
— Да, но мы не совсем друзья. Если точно, то совсем не друзья. Они ученики секты Меча Истины и хотели вернуть свои КТ, поэтому и согласились поехать со мной. Мы просто живем в секте по соседству.
— Вот как. Ты им рассказала про то, что тебя схватили и мучили храмовники?
— Нет. Ничего не сказала.
— Вот и правильно. Не нужно никому знать, что ты в опале Храма. Кстати, а почему это произошло? Вчера не было времени спросить. Чем ты насолила Немезиде?
— Я не знаю. Я хотела лишь рассказать, что Святой Тан погиб, а меня повели в тюрьму, приковали к стене. Появилась она и начала бить и кричать, а потом жечь и измываться.
— Просто так, без серьезной причины?
— Она спрашивала кто я и… ещё про вас. Что вы умеете и можете. Называла нас сообщниками.
— Ага, понятно. Ты сказала, что я убийца и сейчас нахожусь в городе, и они хотели узнать, где именно. Получается, ты пришла сдать меня врагам. Ясненько. Хотела выслужиться перед богиней.
— Нет! Что вы! Я просто хотела… Я не знала… Я думала…
— Понятно. Думала, получишь награду, а тебе вдруг самой досталось. Не рой яму другому, сам упадешь.
— Нет, поверь мне, я не хотела, чтобы они сделали с вами что-то плохое.
— А что? Ты думала, они меня по головке погладят, когда узнают, что я уничтожил их слугу?
— Простите, я думала, что поступаю правильно, но я не сказала главе секты, что вы отправились в Тристрам.
— Боялась, что отберут твои денежки, если кто-то другой меня схватит?
— Нет! Я не думала, что вы меня обманете. Даже после того, что произошло со святым защитником, я чувствовала, видела в ваших глазах, что вы на самом деле не злодей. Хотя, Святой Тан. Бедный Тан, он был хорошим человеком. Очень жаль, что вы его убили, он меня многому научил и никогда не отказывал, если я просила что-то рассказать о Башне и стражах. Заботился обо мне.
— Неужели. Что-то со мной он не так хорошо обошелся. Угрожал.
— Это из-за меня. Он всегда был внимателен ко мне, оказывал знаки внимания. Думаю, я ему нравилась, поэтому он и вышел из себя, заметив у вас мои вещи.
— Да?
— Да. Среди служителей храма тоже есть хорошие, честные и добрые люди. Они лечат людей, оказывают нуждающимся помощь, выдают одежду тем, кто погиб. Наставляют новичков истине, законам справедливости и заветам Богов. Они также карают злодеев и преступников. Не все служители храма злые и жестокие. Они также обучают целительству героев, воспитывают жриц.
— Я не спорю, что кого-то обманули или силой заставили служить преступникам. Храм внушает всем, что борется за истину и справедливость, но тех, кто в его главе, ты уже увидела. Уна определись уже, за кого ты. За Храм Культа с его «божками» или за меня.
— Я за вас, но не против Храма. Я против злых и алчных людей, готовых мучить и убивать ради веселья и наживы. Я была воспитана, как рыцарь. Служила честному и благородному господину — Герцогу Амберскому. Я люблю юную госпожу Инессу, как свою собственную дочь.
— Стоп, стоп, стоп. Давай то, что было в прошлой жизни пока оставим в прошлом. Мне каждый второй герой рассказывает, какой он был раньше, как он чего-то достиг или наоборот лишился. Я хочу понять, кто ты сейчас. Ты опустишь оружие, сбежишь, будешь жалеть тех, кто захочет и попытается меня убить или разделишь со мной тяжелую ношу, не просто на словах, а на деле?
— Я дала слово рыцаря.
— Вот я и хочу узнать, что это значит. Что стоит твоё слово? Если нас окружат враги, и всё будет выглядеть безнадежным, что ты будешь делать? Сбежишь или будешь защищать мою спину до смерти?
