– Насколько поубавилось? – не сразу понял я.
– Они вообще исчезли. Не в том смысле, что совсем, – поправился Сайко, – просто перестали обращаться к услугам Бесстрастных Близнецов.
– Это карликов, владеющих чудо-коробкой?
– Не стоит называть их карликами. Могут и обидеться.
– Понял. Что-нибудь еще можешь рассказать про «Улыбку»?
– Больше ничего. Наш сопровождающий, – Сайко кивнул на Лаонтиса, – все подробно объяснил.
– Значит, игра будет честной? – Я до сих пор не мог поверить в то, что Фромп решился на столь отчаянный шаг.
– Во-первых, Близнецы слишком дорожат своей репутацией, чтобы игра была нечестной, а во-вторых, даже сами владельцы загадочного артефакта не знают, как устроена их чудо-коробка.
– Звучит убедительно, однако всем известно, – я подозрительно покосился на слугу короля, но все же закончил предложение, – что Фромп тот еще…
«Негодяй», – хотел было сказать я, но в последний момент передумал:
– …тот еще парень.
– Что верно, то верно, – легко согласился Сайко, – но даже у тех еще парней иногда случаются заскоки, толкающие их на самые отчаянные авантюры. Кстати, об авантюрах. Мне кажется, лучше заранее подготовить королевских магов к тому, каким будет мое желание.
– О чем речь? – вежливо поинтересовался Лаонтис, до сих пор не вмешивавшийся в разговоры о короле.
– Тот, кто выйдет живым с «Арены искупления», может загадать желание, которое маги короля обязаны будут исполнить. Я бы хотел услышать божественную игру Глашатая Ветра. Это и есть предел моих желаний.
«Сегодня все посходили с ума, – устало подумал Лаонтис. – А может быть, со мной случилось нечто ужасное – и я стал ненормальным? Хотя нет. Этого не может быть. Со мной все в порядке. ВСЕ… В ПОЛНОМ… ПОРЯДКЕ!»
– Желание достойное, я обязательно передам королю, а он, в свою очередь, сделает все от него зависящее…
– …чтобы его исполнить, – с нажимом произнес Сайко.
– Да.
– Я предпринял все возможное, чтобы выполнить свою часть договора, – мысленно обратился авантюрист к собачке, скромно сидящей в ногах. – Что скажешь? Мы в расчете?
– Да, мы в расчете, – легко согласилась Вини, потому что не сомневалась – король пойдет на все, лишь бы не упасть лицом в грязь на глазах подданных.
– Отлично. – К Сайко начало возвращаться хорошее настроение.
Несмотря на то что он потерял миллион золотых (контракт с Утешителями для принца) и на груди по-прежнему оставался паук, высасывающий проклятие Сантибарры, жизнь уже не казалась столь мрачной, как пару часов назад.
«Магический супермеч», которым повергли в пыль могущественного демона, можно продать за очень приличную сумму. Пускай это будет не миллион, но меньше чем за пятьсот тысяч Сайко его не отдаст. Два остальных меча будут котироваться чуть дешевле, но все равно продажа оружия вернет часть утраченных капиталов.
«Я просто радуюсь жизни. Это самая светлая и чистая радость, какую только можно придумать», – так сказал Лаонтис.
Прямо сейчас Сайко мог не задумываясь поставить свою подпись под этим изречением. И, немного подумав, добавить: «Нет таких денег в мире, которые было бы жалко отдать за эту чистую радость…»
Остаток пути проехали молча. Каждый думал о своем. К тому времени, как мы достигли площади Звезд, собравшиеся там люди уже были в курсе предстоящей игры. Да что там гости – вся столица гудела, словно растревоженный улей. Шутка ли – поставить на кон целое королевство! Такое даже представить трудно, не говоря уже о том, чтобы решиться на столь отчаянный шаг.
А король не просто пошел ва-банк, а сделал это на глазах у всех. Посреди празднично украшенной площади возвышался помост, на котором стояли небольшой стол и два обычных деревянных стула. Отсутствие помпезности как бы говорило – это просто игра. И ничего более. Не стоит придавать большого значения ставкам. Два человека сели перекинуться в карты, и тот, кто выиграет, получит целую империю, а проигравший не станет огорчаться. Ведь все в этой жизни преходяще. Сегодня выиграл королевство, завтра проиграл, главное то, что ты до сих пор дышишь и можешь радоваться жизни…
Прежде чем мы покинули карету, у меня состоялся разговор с достаточно неоднозначной личностью по имени Ласковый Жу. Начальник тайной полиции полностью оправдывал свое прозвище. Правда, его ласковость была какой-то не слишком естественной. Но я был слишком занят своими мыслями, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как несоответствие внешности и занимаемой должности.
Аспирин выглядел как милый старичок с пухлыми щечками и нежной ямочкой на подбородке, а был тем еще психопатом. Мио Четвертый носил стринги. Антопц являлся олицетворением древнего зла.
Среди всех этих величественных фигур какой-то начальник тайной полиции выглядел не более чем жалкой пешкой. И тот факт, что его откровенно боялся Лаонтис, лично мне ничего не говорил.
Л.Жу сразу же понял: в рейтинге принца Рентала его котировки низки, как никогда. Но оказался достаточно умным, чтобы не показать своего раздражения.
– Король предлагает сначала сыграть, а затем устроить банкет. – Начальник тайной полиции говорил тихо, как будто приоткрывал завесу над государственной тайной. – Публика слишком возбуждена, поэтому не сможет в полной мере насладиться атмосферой праздника до тех пор, пока не прояснится ситуация с победителем.
– И что требуется от меня?
– Согласие.
– Сначала сыграть, а только потом отпраздновать успех или поражение?
– Да.
– А как насчет желания? – неожиданно встрял Сайко.
– Какого желания? – Л. Жу не сразу понял, о чем речь.
– Вот тебе и здравствуйте! – Любитель зоопарков всплеснул руками. – Герои не жалеют жизней, бьются на «Арене искупления», затем выходят победителями и, вместо того чтобы загадать желание, вынуждены ублажать толпу, играя в карты.
Начальник тайной полиции подарил Сайко свой самый «ласковый» взгляд и в который уже раз вспомнил о доктрине.
– У меня не было возможности передать королю волю героев, – неожиданно подал голос Лаонтис, – и поэтому его величество не в курсе, что самое заветное желание принца Рентала – услышать игру Глашатая Ветра.
Ласковый Жу удивленно поднял вверх бровь, всем своим видом выражая безмерное удивление.
– Сумасшедшего старика, играющего на дудке? – не удержался он от вопроса.
– Я бы не стал столь категорично выражаться по поводу талантов всеми уважаемого старца, – тактично ответил Лаонтис.
Начальник тайной полиции уже и сам понял, что сказал глупость. И чтобы замять собственную ошибку, уточнил:
