— Будь на всякий случай поближе к Поттеру, — тихо сказал я Шварцу и подошел к мисс Мазерс, поймав на себе ее напряженный взгляд.
— Надеюсь, вы не будете возражать, если эту операцию мы проведем вместе?
— Откуда у вас эти имена? — прошептала она, тряхнув зажатой в кулаке бумажкой. — Вы должны были сказать их мне или мистеру Пирсу, а не утаивать и тем более не рассказывать о них всем подряд!
— Неужели, — усомнился я. — Должен?
— У вас же задание!..
— Правда? А я счел это просьбой коллеги и передам ему все имена, как только мы закончим операцию. При всем моем уважении к мистеру Пирсу, он мне не начальник и не может отдавать приказы. А из Дахура я ничего не получал.
Тем временем Шварц начал действовать и вместе с легионерами вышел из комнаты. За ним последовали авроры и Поттер. Мы с Эмилией вышли последними, очутившись в длинном коридоре, чей вид говорил о том, что мы находимся в Министерстве. Двое легионеров отправились на поиски лифтов и лестниц, чтобы перекрыть выходы, а остальные занялись кабинетами.
Вскоре послышались крики: "Спецоперация! Палочки на стол! Не колдовать!". Я не слишком надеялся, что люди, которых кентавры видели в лесу, до сих пор находятся здесь, однако эти детали меня не беспокоили. Мне нужен был повод, и я его получил.
К счастью, конфликтов и стычек мы избежали. Обездвиживающих заклятий применять не пришлось: нам никто не сопротивлялся, и палочки задержанных лежали теперь в рюкзаке у Эмилии. Мы обнаружили двадцать человек, но ни одного из четверки Грея. Когда задержанных привели в одну из комнат, авроры с легионерами отправились опечатывать кабинеты, указанные в ориентировках, и нас осталось четверо — мы со Шварцем и Поттер с Эмилией.
Невыразимцы были спокойны, не выражая недовольства до тех пор, пока к ним не подошел Гарри.
— Мистер Поттер, — произнес один из них. — Мы арестованы? В чем нас обвиняют?
— Вы задержаны на сутки. Вопрос об аресте решится в ближайшие часы. Всем вам я предлагаю добровольное сотрудничество; в противном случае в связи с серьезностью дела мы будем вынуждены использовать особые методы дознания, — ответил он.
— А вы в курсе, что у сотрудников Отдела Тайн иммунитет, и действие некоторых положений о безопасности на них не распространяется, в том числе и особые методы дознания? — спросил другой невыразимец.
— Только не когда речь идет о заговоре против маггловского правительства и министра магии, — отрезал Поттер.
Повисла тишина. Невыразимцы казались удивленными, хотя вряд ли кто‑то из нас поверил в искренность их эмоций.
— В конце коридора стоят два портала, — продолжил Гарри. — Один из них ведет в Запретный лес, другой — назад, в Министерство. Через них мы сюда попали, и должен сказать, вы не слишком удивились нашему появлению. Все вы знаете о декабрьском нападении на Хогвартс и о попытке взлома гробницы. У нас есть целый ряд свидетелей, что сегодня утром через эти порталы в Запретный лес проникло двенадцать человек, которые затем вернулись назад, в Министерство. Кто‑нибудь может объяснить, как возникли эти порталы и что за люди ими пользовались?
Все молчали.
— Дело ваше, — Поттер достал телефон. — Я вызываю конвоиров. Вас отведут в камеры аврората и оформят задержание.
Удивление на лицах невыразимцев сменилось каменным равнодушием. В отличие от задержанных, Эмилии явно хотелось мне что‑то сказать. Пока Поттер вызывал конвой, мы с мисс Мазерс вышли в коридор, и она тихо проговорила:
— Что вы творите! Собираетесь арестовать всех невыразимцев? Вы понимаете, что среди них — наши агенты?
— Я не собираюсь арестовывать всех. Если эти люди не имеют отношения к порталам и нападению, мы их отпустим. А если дадите имена агентов, моя задача существенно облегчится: легилименция — не самая приятная работа, — усмехнулся я.
Эмилию мои слова очень встревожили, и я подумал: если Пирс хотел, чтобы в работе со мной она набралась опыта, то поставил ее в крайне невыгодное положение. Наивно было надеяться, что я стану с ней сотрудничать. Впрочем, отрицательный опыт бывает куда эффективнее положительного…
— Им нельзя давать веритасерум и нельзя применять легилименцию!
— Дайте список, и я их отпущу.
— Вы ужасны! — шепотом воскликнула Эмилия. — Это вы должны нам список, а не мы — вам!
Из комнаты с невыразимцами вышел Поттер.
— Гарри, мы можем поговорить? — спросил я. Эмилия отошла, и мы направились по коридору в сторону порталов.
— Ну, что там еще по твоему плану? — спросил он. — Тех четверых здесь нет.
— Думаю, их уже арестовали. Мы за ними со вчерашнего дня присматриваем. Так, на всякий случай…
— Хочешь весь ОТ в Азкабан отправить? — повторил Поттер мысль Эмилии. — Ты хоть примерно представляешь, к чему это приведет?
— Я представляю это не примерно, а точно. Вот что мы должны сделать дальше. Когда ты оформишь задержанных, пусть твои люди начинают допросы, пока что без особых методов, как ты выразился. Тебе, боюсь, придется взять на себя пресс–конференцию. Провести ее надо как можно быстрее, потому что кто‑то наверняка захочет тебя опередить, когда узнает, что случилось, а быть вторыми с прессой означает оправдываться. Обязательно покажи ту запись — она сделает легитимными любые твои действия. Это твой козырь, который объясняет все, что происходило раньше, происходит сейчас и еще какое‑то время будет происходить. Ну и порталы, конечно, прямое доказательство. Что касается души Риддла, рано или поздно о ней все равно станет известно, но лично мне кажется, что сегодня упоминать о ней не стоит.
— Только если ты не хочешь, чтобы в понедельник из Хогвартса забрали половину учеников, — пробормотал Поттер. — Разумеется, я ничего о ней не скажу… пока, по крайней мере. А потом можно будет связать ее обнаружение с телом Риддла.
Я мысленно порадовался, что мне не пришлось говорить об этом самому.
— Нужно выставить охрану здесь… — я указал на вход в портальную, — и у комнаты с Волдемортом. У зала могу поставить наших, им будет всё равно.
— Считай, что я не понял твоего намека, — недовольно поморщился Поттер.
Мы дошли до конца коридора и повернули обратно. Прибывшие авроры–конвоиры начали выводить задержанных.
— Так о чем ты разговаривал с мисс Мазерс? — спросил Поттер после небольшой паузы.
— В общем‑то ни о чем. Она была недовольна отдельными деталями операции.
— А почему она выражала свое недовольство тебе, если ее начальник — я?
— Не знаю, Гарри. Может, потому, что я — не ее начальник?
— Считаешь, ее направили ко мне специально?
— Такая вероятность существует, но скорее всего, дело не в тебе. Полагаю, Эмилию включили в группу из‑за меня.
