— Анечка, рядом с тобой кувшин. Налей Мигелю вина.
Анюта взялась за узорную металлическую ножку хрустального бокала и залюбовалась взрывом разноцветья в сверкающих гранях. "Как красиво", — вздохнула она и поставила бокал, наклонила к нему изящный носик кувшина с вином. Юлий и Мигель о чём-то увлечённо говорили, поэтому не заметили, как замешкалась девочка, как вина налила не до края…
— Красиво, правда? — сказала Анюта, поднимая бокал, и друзья тоже загляделись на вино, заворожённые рубиново-алым блеском.
Долго держать сосуд слишком высоко для себя девочка не могла. Но, рассеянно следя, как прозрачные, плохо видимые волны медленно поднимаются с её запястья и мягкими кругами укладываются на маслянисто-шёлковую поверхность вина, Анюта успела повторить несколько раз, как учил её Юлий: "Мигель, ты приехал сюда на три дня праздника, приехал только веселиться, потому что давно не виделся со своим другом Юлием".
Тяжесть бокала слегка оттянула ей руку, и девочка передала его гостю. Мигель ещё немного полюбовался на играющий блеск вина и мелкими глоточками стал пить.
"Надо же — не заметил!" — удивилась Анюта и взглянула на Юлия. Он что-то рассказывал Мигелю, но смотрел только на неё. Кажется, он тоже не видел, что она сделала, но догадался — и был доволен. Девочка улыбнулась ему и подтвердила:
— Три дня праздников — это здорово!
2.
А рано утром прибыли ещё гости.
После весело проведённой ночи Мигель, как и большинство приглашённых, уснул ближе к рассвету. Умная Анюта же здраво рассудила: глупо оставаться на празднике до конца, только для того чтобы сонно таращить глаза и мешать Юлию держать за руку своё "главное изменение в жизни". Она распрощалась со всеми, кто был ближе всех к ней, и Юлий с Ольгой, своей девушкой, проводили её до спальни.
Первая куча впечатлений и приятные хлопоты — что ещё нужно для крепкого сна? Сидя на широченном подоконнике и вспоминая вчерашние события, Анюта улыбалась и смотрела на внутренний дворик, куда выходили окна её комнаты. Так рано, что по двору деловито передвигались не более трёх человек одновременно. Девочка вспомнила об удивительно красивом и ухоженном саде, незаметно переходящем в парк, и решила прогуляться.
Когда она, прыгая через две ступеньки, бежала по лестнице, внизу, на площадке, появился человек, в чьи объятия, разбежавшись, она и угодила.
— Юлий, привет! Почему не спишь?
— Выспался уже, красавица. А ты что так рано?
— А я дома привыкла. Пошли гулять! Или у тебя дела?
— С делами я тоже закончил. Вот только выйду во двор посмотреть, всё ли в порядке. Не хочешь со мной? А потом — в сад. Я ведь угадал — ты туда собралась?
— Туда. А почему со мной, а не с Ольгой?
— Увы, девушка так измучилась играть и танцевать, что не знаю, проснётся ли она к ужину. Так-то вот… Кстати, о делах. Насколько я понял, Мигель получил вчера не просто бокал вина, а с некой изысканной приправой?
— Юлий, а почему ты сам этого не сделал? Возле тебя тоже стоял кувшин.
— Если бы я даже очень захотел, я не смог бы выполнить этот трюк так незаметно и впечатляюще, как ты. Я знаю, как делаются все эти штучки. Но попробуй я на практике их воплотить, была бы катастрофа. Какой наговор ты ему подсунула?
— Что он приехал сюда специально на все три дня праздника.
— Великолепно! А главное, что наговор оказался сильнодействующим и бесследным. Я хоть колдовать не умею, но следы любого воздействия различу сразу. Твоего — не увидел.
— А если Мигель через три дня вспомнит, что у него было какое-то дело, и будет искать, что помешало ему его выполнить?
— Милая сестрёнка! Наговор похож на чернильную каплю, которая падает в тарелку с прозрачной водой. Что будет с каплей в тарелке?
— Она растворится.
— А что будет с водой?
— Она почти не изменит цвета.
— Правильно. И здесь то же самое. Мигель помнит о своих делах, но сейчас они для него окрашены менее чётко. Степень важности потеряна. Ослаблена.
— А вдруг дело было очень важное, а мы ему всё испортили?
— Хорошо знаю Мигеля. Будь так, он не заскочил бы ко мне.
— Юлий, смотри — машина!
— Странно, кто бы это мог быть в такую рань?
Они смотрели на машину с лестницы при входе в дом. Чёрный джип остановился у самых ступеней.
А секунды спустя Анюта так растерялась, что оцепенела.
Открылась дверца со стороны водителя, и вышел Вадим, который сразу пошёл к багажнику. А с противоположной стороны от водителя появился Мишка и с поклоном открыл дверцу пассажирского салона. Незнакомца, лениво вышедшего из джипа, Анюта видела впервые.
А потом растерялся и Юлий. Он начал было спускаться к вновь прибывшим, машинально ведя за собой девочку, и резко остановился: прихватив чемоданы и спортивную сумку, Вадим и Мишка, с ничего не выражающими лицами, поднялись мимо них прямо в дом. Изумлённая Анюта хотела окликнуть Мишку, но удержалась, а рассерженный Юлий поволок её вниз, к машине.
Предмет его раздражения прислонился к машине и курил. С удивлением девочка обнаружила, что перед нею ровесник Мишки и Вадима — долговязый худой парнишка с каким-то измученным, измождённым лицом.
— Что ты себе позволяешь! — сердито заговорил Юлий. — Это против всех правил университета — зомбировать людей в личных целях!
— Не нравится — раззомбируй! — огрызнулся худышка. — Посмотрю, как у тебя получится! Слушай, Юлий, не зли меня, ладно? И так злой, аж самому тошно.
— Насчёт "раззомбируй" — ловлю на слове. Надо же освежить в памяти…
— Освежай-освежай, — пренебрежительно сказал худышка. — Только отстань от меня, хватит читать мораль по поводу и без.
— Вот оно что! — Кажется, Юлий понял причину нервозности своего нового гостя. Последующие его слова подтвердили его догадку — худышка сразу отвернулся: — Ты поссорился с матерью и сбежал ко мне! Я прав?
— Двух придурков с чемоданами я послал в свои комнаты. Надеюсь, они не заняты?
— Как сказать… Хотели было… Ладно, в общем, ты попал сюда в разгар праздника в честь этой прелестной дамы. Знакомьтесь: Анна — Марк.
Марк вынул сигарету изо рта и поднёс ладошку Анюты к губам. Девочке оч-чень не понравился заносчивый худышка, и она уже раздумывала, чем бы его уязвить. До сих пор здесь, у Юлия, она чувствовала себя уютно, но появление Марка, его странная власть над Мишкой и Вадимом пробудили в ней желание даже не пошалить, а похулиганить. Чуть голова Марка склонилась, девочка немедленно взглянула на сигарету. Через секунду худышка отшвырнул внезапно вспыхнувший окурок и затряс пальцами.
Пряча улыбку (Марк слишком сосредоточен на себе, чтобы увидеть связь между вспыхнувшим огоньком и девочкой), Юлий предложил:
