Ознакомительная версия.
– Все понятно, паря, – сообразил хитроумный демон. – Лучше ответь мне, какова цена вопроса?
– Ась?.. – Мальчишка недоуменно захлопал ресницами, похоже, вопрос Шмультика остался вне зоны его понимания.
– Ну, сколько твой батя просит за место в очереди? – пояснил демон.
– А… – мальчишка уважительно посмотрел на цыганистого незнакомца и, набрав в легкие воздуха, выпалил, будто в прорубь головой сиганул: – Всего-то один фунт серебром.
Пока Гвен и Шмультик весело переглядывались, сжавшийся в комочек пацан потихоньку начал открывать крепко прищуренные от страха глазенки. Похоже, на сей раз никто не собирался угощать его крепкой зуботычиной. Он понял, что правильно выбрал снасти, насадил наживку, дождался поклевки, и теперь рыбке ни за что не сойти с крючка.
– Что, – участливо поинтересовался Гвенлин, – частенько достается?
– Да бывает, господин, – полным оптимизма голосом ответил мальчик. – Это ничего, сейчас день год кормит.
– Значица, никакого купца не было, – констатировал демон. – Вы с батей собственный небольшой бизнес проворачиваете. Не удивлюсь, что желающих сорвать по легкой деньжат из числа местных дармоедов в этих очередях больше, чем соискателей.
– Ваша правда, почтенный господин, – не моргнув глазом пацан подтвердил подозрения улыбчивого незнакомца цыганистой наружности, – тут, пожалуй, вся наша улица места столбит, да и соседи также не дураки, остальных я не знаю, но кое-кого вроде бы мельком встречал раньше.
Гвенлин шлепнул по плечу предприимчивого сопляка и громко скомандовал:
– Хватит болтать, малец! Веди к своему шустрому батюшке…
Вслед за тем, как оговоренная сумма перекочевала в глубокий карман мальчишкиного папаши, Гвенлин и Шмультик оказались в голове длиннющей очереди, а еще через двадцать минут стали счастливыми обладателями небольшой деревянной дощечки с надписью заглавными буквами «ПРЕТЕНДЕНТ» и стилизованным изображением короны в правом нижнем углу. Чиновник, выдавший дощечку, предупредил юношу, что «пачпорт» снабжен магической меткой и подделать его невозможно.
Таким образом, все основные дела на сегодня были выполнены, оставалось ждать турнира, который должен был начаться завтра ровно в девять на Воловьей Пустоши, что в трех верстах к югу от столицы. Возвращаться в гостиницу ни Гвен, ни демон желания не выразили. До самого вечера наши герои гуляли по дивному городу Майрану: глазели на расфуфыренную публику, запрудившую центральные улицы, дегустировали местное игристое в прохладных подвальчиках квартала Виноделов, забыв о голодном товарище, томящемся в гостиничных застенках, без всякого зазрения совести отобедали в одном из самых дорогих ресторанов. Лишь поздно вечером компаньоны вернулись в «Поющую ундину», специально для Мандрагора прикупив по дороге две головки самого обыкновенного сыра местного производства. Однако, придя в номер, застали магического корня спящим.
Сразу же по прибытии Гвенлин стянул с себя изрядно поднадоевшую кольчугу, шлем, а затем и прочую одежку и, отмыв физиономию от сажи, преспокойно залег в койку. Через минуту юноша сладко посапывал, а его инфернальный товарищ собрал в кучу все доспехи, приобретенные на рынке у незадачливого бронника, и отошел вместе со стулом поближе ко входной двери. Усевшись лицом к выходу, так, чтобы не мешать спящим, демон принялся выполнять какие-то странные манипуляции. В результате чего из-под его искусных рук время от времени сыпались снопы искр. Впрочем, Шмультик изо всех сил старался, чтобы вспышки света не потревожили его друзей и не привлекли внимание немногочисленных в ночное время суток прохожих. Часа через два демон закончил. Он придирчиво осмотрел результаты своей загадочной деятельности, удовлетворенно хмыкнул и вернул боевой инвентарь на место.
Утро следующего дня, как обычно в мире Тев-Хат, началось ровно в шесть. За пару часов до рассвета звездное небо над столицей Кангура закрыли плотные облака, поднялся сильный ветер, полыхнули молнии, ударил гром и начало лить как из ведра. Мощеные улицы и проспекты Майрана в одночасье превратились в русло широкой реки, устремившей свои воды к славному Эльму – главной водной артерии королевства. Казалось, сама природа позаботилась о том, чтобы привести в порядок столичный город и его окрестности перед предстоящим знаменательным событием. Незадолго до восхода дневного светила небесный гром прекратил сотрясать стены зданий, дождь закончился, облачность рассеялась, открывая взорам посветлевшее предутреннее небо. Ветер еще некоторое время трепал ветви деревьев, будто специально отряхивал с них излишки влаги, но к тому моменту, когда самые высокие башни города окрасились багрянцем, он вовсе перестал дуть.
Как только солнце чуть-чуть поднялось над горизонтом и разогнало ночную мглу, по мостовой зацокали железные подковы лошадей, застучали колеса телег. Увлеченный чтением магической книги Шмультик с сожалением захлопнул фолиант и подсел поближе к окну, поглазеть на то, что происходит на улице. А за окном ничего особенного не происходило – обычная утренняя суета. Груженные доверху повозки везли на рынки города все необходимое для того, чтобы его жители и многочисленные гости могли в полной мере удовлетворить любые, даже самые изысканные, прихоти. Крестьяне из близлежащих деревень тащили на продажу все, чем их одаривала щедрая земля благодатного Кангура. Из ворот торгового порта вывозили заморский дорогой товар, зачастую весьма деликатный. Славные мастера Майрана, так же как приезжие купцы, вовсе не собирались упускать собственной выгоды. Они спешно грузили на повозки все, что успели изготовить за минувший день, и вливались в общий транспортный поток, заполонивший столицу в столь ранний час.
Одновременно с солидными негоциантами на улицы Майрана вышли торговцы помельче. От квартала к кварталу, от дома к дому, от подъезда к подъезду с неподъемными корзинами за плечами или огромными кувшинами на коромыслах забегали всякого рода разносчики: зеленщики, булочники, молочники и прочий люд, добывающий пропитание для себя и своих домочадцев, не щадя ног и натруженных спин.
После того как транспортный поток начал понемногу спадать, а разносчики, выполнив свою миссию, убрались восвояси, на улицы города вышел местный пролетариат: наемные работники многочисленных мануфактурных и прочих предприятий, портовые грузчики и дворники с совками и метлами. Последние старались побыстрее убрать следы утреннего нашествия гужевого транспорта и прочий хлам, упавший на мостовую с проезжающих телег, чтобы какой-нибудь из особо утонченных знатных господ, принимая утренний завтрак у распахнутого окна, ненароком не узрел кучу конского навоза и не пожаловался околоточному надзирателю.
Ознакомительная версия.
