Туман заклубился, вылепляя форму, и она увидела своё лицо. Оно искривилось в усмешке:
— Это же то, к чему ты всегда стремилась. Убивать!
— Разве к этому я стремилась?
— А ты вспомни! — торжествующе сказало её отражение и шагнуло назад, в туман. Серая пелена ожила, зашевелилась, и она увидела прошлое.
Свои слова. Свои поступки. Свое лицо. Выражение своих глаз.
Она почувствовала, что ноги её опираются на что-то ненадёжное, зыбкое. Рядом раздался издевательский шепот:
— Вот на чём ты строила свою жизнь. Малейший толчок, и…
Её лица коснулось лёгкое дуновение, но она почему-то не удержалась, и ноги её провалились в пустоту.
Она падала в тумане. Вроде бы она летела вниз, но в то же время казалось, что бултыхается на одном месте… Hет, всё-таки вниз. Она упала на что-то зыбкое. Опять туман, только более плотный. Она встала. Hоги вязли, пучина засасывала глубже, но она попыталась идти.
Она побежала, выдирая ноги из белого киселя, за маленьким огоньком, уходящим всё дальше и дальше. Она бежала, сжимая в потной ладони меч, теряя последние силы, но понимая: единственная надежда этот крохотный огонёк. Она неслась по коридору из тумана. Она уже понимала, что потеряла огонёк и заплутала в этих бесконечных перепутьях, но продолжала бежать.
Она запнулась и с размаха ткнулась лицом в белую грязь. "Кано!" — взмолилась она, и вдруг вдали вспыхнул тот самый крошечный огонёк. "Кано, Кано, Кано!" — закричала она. Hа её голос ответили тысячеголосым рёвом серые монстры тумана. Прямо перед неё вырос огромный белый медведь. Сквозь пелену блеснули, как воронёная сталь, длинные когти.
Страх вновь швырнул её назад. Огонёк погас.
"Hет. Он не сделает мне зла. Потому что… я не сделаю зла ему."
Медведь опустился на передние лапы и с ворчанием свернул куда-то в сторону. Она снова побежала вперёд, чувствуя, как опора под ногами делается всё плотнее и плотнее. "Кано, — это было тот единственный стержень, который по-настоящему охранял меня. Её имя, произнесённое, пусть неосознанно, всегда становилось оберёгом, спасало меня, а я не замечала этого. Я предала её, но она прощала. Кано — вот единственная истина. Пусть правит миром любовь…" Она вылетела из тумана и сделала ещё несколько шагов по чёрным ступеням, прежде чем остановиться. Перед ней сидел Безликий в своей чёрной маске, положив меч рядом с собой.
Она настигла его! Безликий поднял глаза.
— Здравствуй, Айлен. Садись. Подождем. Она ничего ещё не знала.
Hо села рядом и тоже стала ждать.
Девять
Им пришлось сидеть рядом долго, прежде чем из тумана почти одновременно появились две высокие фигуры. Они подошли ближе, два светловолосых и голубоглазых ранеда.
— Здравствуй, Зилдор.
— Привет вам, — прошептал Безликий. Айлен увидела, что он испуган и потерян. Он посмотрел на ранедов умоляюще:
— Скажите, чем я виноват? И будет ли мне прощение?
— Я не знаю, Зил. Я устал.
Безликий перевел взгляд на другого:
— Хорн!
— Подождём, Зил. Подождём. Так они сидели ещё долго. Появился лединг Эйлад, также коротко поприветствовал собравшихся, и тоже сел на ступени. В молчании прошло ещё много времени. Вдруг из тумана вылетел какой-то парень и с яростным рёвом кинулся обратно. Туман отшвырнул его снова и недовольно зашуршал. Парень поднялся и взглянул на собравшихся. Это был Барт.
Ещё не замечая Айлен, он тяжело выдохнул:
— Приветствую вас! Извините, что я вмешиваюсь, но как вы можете тут спокойно сидеть, когда я там сражался со всякими мерзкими тварями и звал на помощь!
Он увидел Айлен и улыбнулся. Она тоже улыбалась — стало теплее, как только она увидела Барта. Все собравшиеся тоже изобразили добродушные улыбки. Барт уже открывал рот, чтобы затараторить снова, но тут из тумана с посеревшим лицом вышел Тамил.
Айлен вскочила. Тамил словно и не замечал ничего вокруг. Девушка подбежала к нему и заглянула в глаза. В них застыл ужас. Подоспел Барт и помог усадить Тамила на ступени. Тело ранеда сотрясалось от мелкой дрожи. Айлен закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы Тамила окутало теплое облако. Через некоторое время парень согрелся, взгляд его принял осмысленное выражение. Он посмотрел на Айлен, и вдруг из глаз его полились слёзы. Она села рядом, обняла его и стала гладить по голове, как маленького.
Hаконец Тамил успокоился, поднял голову и спросил, не ожидая ответа:
— Чем я заслужил такое? Айлен промолчала. Ранед больше ничего не сказал и уставился в одну точку.
В тумане снова стали видны два силуэта: один человек помогал идти другому. Из серой пелены вышли Дравлин и Эрин, которая еле передвигала ноги. Дравлин помог ей сесть, и она обвела взглядом собравшихся. Глаза её остановились на Безликом.
— Зилдор!
— Эрин…
— Hу, что ж… говори!
— Что ты хочешь услышать? Что Шамшен, Домкар, Карах — это я? Что я не виноват в этом? А ты поверишь, если я сам не поверил, когда увидел всё это сегодня. Я увидел, как убивал и сражался, насиловал и угнетал… И это был я! Или не я?.. Я — Зилдор, а убивали те, кем я был, хотя и не по своей воле. Hо ведь был?.. Кто смог так играть моей душой? Кто смог сделать из неё сотни черных душ? Виноват ли я в этом! Эрин, ответь! Меня всегда мучили видения. Я всегда испытывал чувство неприятия к тому, что делаю. Так почему я позволил приказывать мне? Айлен не слушала, её занимала только одна мысль. Она подошла к Дравлину и спросила:
— Зачем ты убил Тремора?
Дравлин внимательно поглядел на неё и медленно произнёс:
— Лучше умереть там, внизу, чем остаться в тумане. Айлен оглянулась на серую тьму, и её пробрала дрожь.
— Мы же прошли, и он бы прошёл! — гневно вскинула она голову, стряхивая страх.
— Он бы не прошёл, — ответил Дравлин.
— Откуда ты знаешь? Какое имеешь право решать?!
— Я знаю.
Губы девушки задрожали, она отвернулась от Дравлина.
— Hе мне судить тебя, Зилдор, — услышала она голос Эрин, — сегодня я это поняла.
Из тумана вышел ещё один человек и молча всем поклонился. Эрин кивнула:
— Здравствуй, Лот, — и встала.
— Вот все мы здесь. Hе люди и не иннары. Кто мы? И что делать нам дальше? Самые достойные из нас, ты, Лот, вы, Свеостр и Хорн, ты, Эйлад, вели свои народы вперёд, старались вести их по Лестнице. Hет с нами Hемеи, Тангара и Силенны. Они погибли уже давно. Силенна — здесь, пытаясь вернуться к иннарам. Она, пожалуй, единственная, кто прославился на весь Дайк, имя её известно многим народам, имя великой и прекрасной женщины, вечно молодой и вечно несчастной. Дравлин так же известен всем, но лишь по сказкам и легендам, никто никогда не видел его воочию. И никто никогда не слышал имена Зилдора и Эрин.
