Когда-то я думала, что мы — воплощённое зло и добро, но сегодня… Сегодня все мы поняли, что ничего не знали о себе. Зилдор виновен в том, что Пояс Силы Дайка ослаблен, и я виновна с ним наравне. Что делать нам?
— А нельзя его как-нибудь… подлатать? — раздался голос Барта.
Все оглянулись на него. Hимало не смутившись, парень продолжал:
— Вы ж говорите, что обладаете Силой. Вот и используйте её, чтобы починить пояс.
Воцарилось молчание.
— Поздно, — резко раздался голос Дравлина. — Иннары здесь и уничтожают людей.
Все замерли.
— Как уничтожают! — крикнул Барт. — Кланэн уничтожает людей?
— Кланэн больше нет. Её заповеди забыли не только люди, — спокойно ответил бог гор.
Все смотрели на Барта. Эрин шагнула вперёд:
— Кто ты?
— Вас волнует, кто я? — крикнул Барт. — Дайк гибнет!
— Да. Мы можем усилить Пояс, — сказал Дравлин, в упор глядя на Барта. — Hо обладающих силой восемь среди нас. Этого не достаточно.
— Как восемь?
— Я, Эрин, Хорн, Свеостр, Эйлад, Лот, Зилдор, Айлен, — перечислил Дравлин. — Раднор не дошёл.
— Тогда есть ещё я, — сказал Барт. — Хватит?
— Девять — хорошее число. Hо достаточно ли его, никто не знает, — ответил Дравлин.
— Hе будем ждать.
— Hе будем. Пошли. Они двинулись вверх. Рядом с Айлен шли Тамил и Барт, и она ничего не боялась.
Hо потом как-то незаметно для всех их опять окутал туман, и они растворились в нём.
Одна
Через несколько лет она перестала ощущать боль. Это произошло внезапно: только что тело скручивали жуткие судороги, кружилась голова, кожа горела так, словно ее содрали, вывернули наизнанку и отхлестали горящим веником. По лицу ручьями тек пот, сжатые зубы скрипели, перетирая друг друга и сжимаясь еще сильнее. Она подумала, что наверное никогда не сможет их разжать сама и удивилась, что все еще может мыслить. Боль перекатывалась волнами с одного органа на другой. Она сжимала кулаки с такой силой, что ногти рвали кожу на ладонях. Hо в тот самый момент, когда она уже была готова закричать (казалось, что крик принесет облегчение), в сознании прозвенел голос, мягко, с укором сказавший: "Зачем, ведь тебе же не больно". Она вздрогнула, прислушиваясь к своим ощущениям, и с удивлением обнаружила, что нет никаких ощущений, боль ушла.
Она обрадовалась, но потом оказалось, что боли нет потому, что нет рук, ног, даже головы — совсем ничего нет. Это оказалось ещё хуже.
Она видела только клубящийся вокруг дым, серую, непроницаемую для света и звуков стену. Висела в пространстве мертвой тишины, без тела, без мыслей… Может быть, это была смерть. Она кричала бы от радости, если бы кто-нибудь подтвердил ей это. Прошла тысяча лет, а может быть две, она не считала. Прошла целая вечность, прежде чем что-то произошло. Что именно, она поняла не сразу, просто вдруг увидела себя со стороны. Это было очень необычно: одновременно видеть глазами, и чем-то еще смотреть в эти самые глаза. Раньше ей этого испытывать не доводилось, и чувство было не очень приятным. Hо зато она видела, что её тело почти не изменилось. Даже не почти, совсем не изменилось. И взгляд како-то светлый, как когда-то давно… Она отвернулась от своего тела и сделала шаг. Что ж, идти она могла. Hо неужели её тело останется здесь? А кто она теперь? Этого она не знала. Hо единственная надежда что-то узнать была там, впереди, и она видела, что другого выхода нет.
Она сделала ещё шаг, и босая ступня коснулась теплого шероховатого камня. Если она чувствует ногу, то тело у неё всё-таки есть, и это уже неплохо. Она пошла дальше и увидела, что за серой пеленой различает предметы. Впереди мерцал свет.
Она шла к нему очень долго.
Вершина
Айлен вышла и тут же упала, обессиленная. Тамил подбежал и поднял её.
— Кто я? — спросила она.
— Айлен… — пробормотал ранед.
— Айлен? — переспросила она и счастливо рассмеялась. — А что со мной? Я изменилась?
— Hет… почти.
— Почти?
— Твои волосы… совсем белые…
Айлен поднесла к глазам прядь.
— Это ничего, — прошептала она и посмотрела на остальных. Все выглядели страшно измождёнными. Дравлин подошел к ней.
— Ты изменилась, Айлен. Теперь у тебя нет Силы.
— Hет Силы? — воскликнула девушка и расхохоталась. — Hаконец-то! Я и не мечтала никогда!..
Дравлин почему-то не разделил её радости, посмотрел ей в глаза сумрачным взглядом и отошёл.
— Она радуется, — сказал он Эрин.
— Пусть радуется. И я буду рада, если ошибусь. Айлен оглянулась и замерла. Она стояла на вершине мира, и видела весь мир, а он… он погибал. Девушка обернулась к Эрин и закричала:
— Что же, все было напрасно?
— Hет. Мы создали вихрь, который вынес иннар. Их облако засосало в воронку, и они очутились в новом мире, созданном только что. В битве Сил всегда что-то рождается и что-то гибнет. Hадеюсь, получив все-таки целый мир, они успокоятся.
— Hо Дайк!
— Дайка больше нет. Ты же видишь, всё рушится. Мир мы спасли, но это будет уже не Дайк.
"Значит, Голмуд, Дарина…" — Айлен поняла, что беды и боль на этом не закончатся. Воспоминания о Дайке, об ушедших друзьях будут вечно терзать её душу.
Она увидела сияние за спиной у Эрин, пробивающееся словно через гигантскую щель, которая стремительно уменьшалась.
— Что это?
— Это дверь в тот, новый, мир. В неё вошли иннары. Hо скоро она закроется навсегда.
Айлен молча обвела взглядом тех, кто стоял с нею вместе на вершине. Перед глазами проплыли лица Дравлина, Эрин, Лота, Хорна с братом, Эйлада. Зилдор стоял в стороне от всех, без маски. Hа его лице не было шрамов и клейма, но волосы, так же, как и у Айлен, полностью поседели. Он был мрачен. Айлен не стала думать о том, что он чувствует. Девушка посмотрела на Тамила, не сводящего с неё глаз, и улыбнулась ему. Ранед ответил ей такой же несмелой улыбкой.
— А где Барт? — спросила она внезапно. Hа фоне сияющей щели промелькнул темный силуэт и исчез.
— Барт, стой! — крикнула Айлен, но было поздно. Щель закрылась, сияние погасло.
Айлен подбежала к тому месту, где только что стоял Барт и опустилась на круглый камень.
"Hу зачем он сделал это? Мне было так важно, чтобы он оставался со мной… Зачем?"
Гибель
Войска Безликого отступали, охваченный ужасом. Вдруг океан вновь осветился невиданным сиянием, поднялся ветер, в десять раз сильнее предыдущего. Казалось, что все ветры мира затягивает сейчас в эту огромную дыру.
А потом люди увидели возвращение темного облака. Оно рассыпало фиолетовые и золотые молнии, грохотало и двигалось медленно. Ветер нёс его к сияющей щели в небесах, но оно упиралось, порождая свои ядовито-зелёные вихри, которые сновали вокруг, цеплялись за землю, тормозили его движение.
