- Не волнуйся. Просто давай по порядку...
По порядку было так. Один лебезил, а другой вёл себя важно, слова не произносил, а ронял, как брошенные нищему от щедрот монеты. Первый, заискивая, называл второго "высоко..." - тут Винта запуталась. То ли "...превосходительством", то ли "...благородием". Что-то длинное. И имя было - Фы..., Фе... - какое-то чудное, затейливое. Винта такого раньше не слышала. Но "Ф" там точно было.
Рейн тоже задумался, потом пожал плечами.
Сначала девочка не поняла, что речь идет о поставке девушек в Симиру. Их - похохатывая, словно хорошо пошутили, - называли "розы Сафрины", или просто "наши розочки". А потом, когда речь зашла о "непокорных - секите, но так, чтоб шрамов не осталось. Или привяжите к кровати на денёк и отдайте экипажу - а остальных смотреть заставьте", до Винты дошло. Еще упоминался какой-то ньер Ке... Кей... - во! - Кейрист, который опасен, и которого надо убрать вместе с семьей.
- Пропавший агент, - вслух вздохнул муж.
Договорились до того, что следующий перевод денег - пятьдесят тысяч соленов - подобострастный тип пообещал отправить через "Банк корабелов Равсела" не позднее конца мая. Название банка Винта запомнила, потому что именно в нем мама хранила их небольшие сбережения.
Под конец тот, который важный, пообещал безопасность и бездействие со стороны властей и сказал, что завтра покинет Сафрину, мол, надоел ему этот дождливый захолустный городишко. Второй кивал и поддакивал.
- Итак, у нас есть название банка, через который шли переводы, и часть имени. Винта, ты молодец! Повтори, как назывался постоялый двор? "Меч-рыба"? А точную дату помнишь? Нет? Жаль. Ну ничего, сейчас дам команду проверить журнал постояльцев за весну.
А еще Винта выдала целый список тех, кто высматривал, выслеживал, хватал девушек. Ловцов. С описаниями, прозвищами, даже адресами. Это было здорово. Только меня слегка царапнуло, что Винта испытывала явное удовлетворение от свершающейся мести - щеки раскраснелись, глаза горели, ноздри раздувались. Кстати, имя Воблы прозвучало тоже. Понять можно. Похоже, потерявшей мать девочке, которая пряталась и тряслась от страха день за днем, месяц за месяцем, было необходимо почувствовать себя снова сильной, уверенной. Победительницей.
Качнула головой - может, мне просто кажется, что она слишком наслаждается возможностью отплатить? Это взрослые привыкли держать эмоции в узде. А у детей всё выплескивается...
Ведь Винта не злая. Об осиротевших котятах заботилась. Купила молоко для них на последние деньги. Это - поступок доброй души. Так что, наверное, зря я беспокоюсь. Меня же не тревожит то, что Рейн мстит за отца? Правда, муж делает это молча, с непроницаемым лицом, а не шипит, как закипающий чайник. Но он взрослый. А Винта еще ребёнок. И мстить за неё и её маму некому. Все справедливо.
Отправив Винту доедать пирожки, Холт пробежал глазами исписанный лист.
- Сейчас отойду на пару часов. Не волнуйся. Обед принесут, я распорядился, охрана у дверей стоит. Это, - помахал листом, - отдам своим людям. А журнал из трактира хочу просмотреть сам, может, увижу знакомые имена. Эх, жаль, ты сейчас не можешь делать копии записей, как в Салерано.
Шагнул к двери. Обернулся:
- Сказать мне на прощанье ничего не хочешь?
Кивнула:
- Хочу. Если будет непонятно по датам, смотри, кто занимал лучшие комнаты и требовал больше всего дополнительных услуг.
Холт кивнул. Лицо казалось нейтральным,
Только когда он закрыл дверь снаружи, до меня дошло - ему не нужен был совет. Он хотел, чтобы я с ним попрощалась, поцеловала и попросила вернуться быстрее. А я вместо этого... ох, ну я и дура!
Пока я купала Соль, Винта стояла на подхвате с полотенцем и преданно ела меня глазами. Наконец, она не выдержала:
- Тё... ой, ньера Сита, можно я спрошу?
- Спрашивай, - улыбнулась я.
Винта сглотнула. Открыла рот, закрыла. Похоже, вопрос был для нее очень важен.
- Вы с ньером Холтом ищете того, кто всё это сделал, да? Того, из-за кого пропала моя мама? Можно, я с вами?
Я покачала головой:
- Винта, ты - будущий маг. И в том возрасте, когда нужно учиться, а не думать о мести. Я могу - и хочу - отправить тебя к ньеру, который научил меня всему, что я знаю. Он стал моим наставником, когда я тоже осталась без мамы, а тётя не могла меня содержать и не была в состоянии со мной справиться. Его зовут ньер Рассел лен Дилиэни, он преподаватель магической семинарии в городе Виэния. Поверь, он - хороший человек и замечательный педагог. Я, - улыбнулась, - надеюсь однажды вернуться к нему сама, в аспирантуру.
Винта смотрела на меня отчаянными глазами. Нижняя губа задрожала.
- Не отсылайте меня! Я не хочу... Я хочу с вами. А если вы не можете меня содержать, я сама смогу прокормиться, честное слово! Только не прогоняйте меня!
- Мышка, - можно я буду звать тебя так? - Мышка... Тебя никто не прогоняет. Но там, куда мы едем, может оказаться опасно. Сама я ехать должна. А вот девочке, ребенку, там не место. Ты уже и так много пережила.
- Я полезная, я много умею! Могу готовить, могу на посылках бегать, за покупками ходить, дом убирать! А еще я умею красивые прически делать, меня мама научила, я ей помогала. А, - в серых глазищах заблестели слёзы, - если не хотите меня брать, так оставьте тут. В Сафрине я хоть всё и всех знаю.
Справедливо. Ведь она - человек, а не собака или кукла. И способность быть самостоятельной доказала.
- Хорошо, Винта, - я подхватила брыкающуюся Соль поперек животика, выудила из ванны и ловко подставила полотенце. - Тогда слушай. Сначала ты должна узнать, на что соглашаешься. Основное - мы можем оказаться все в опасности, как две ночи назад. Причем откуда грозит беда, я не знаю. Знаю только, что точно грозит.
- Я понимаю, - мотнула русой головой Винта.
Вот что я делаю, а? И не придется ли потом за это бесконечно себя грызть? Но оставить ее здесь, в Сафрине, в бессмысленном кругу напрасных ожиданий - тоже не выход.
- Понимаешь? Тогда докажи это. За эти два дня до отъезда ты должна научиться говорить тихо, как положено юной ньере. И еще - ты поклянешься памятью мамы, что никому и никогда не расскажешь о том, что знаешь о нас. Что моя мама была магом, что у нас есть Ссэнасс, и обо всём остальном, что увидишь или услышишь. Хорошо?
- Это как вы - изображали служанку, да? Чтобы все думали, что вы ничего не знаете и вообще ни при чём?
Сообразительная девочка.
- Примерно, - улыбнулась я, заканчивая бережно промокать светлые волосы малышки. Подняла ее к лицу. Соль тут же внесла лепту в разговор, булькнув нечто оптимистичное и попытавшись схватить меня за нос. Глаза у Соль по-прежнему были ярко-голубыми. Хотя пока судить рано, может, ещё посереют... Прикрыв головку концом полотенца, прислонила дочку к плечу, отдав на растерзанье ухо.
