Единственным утешением мне служило лицо Тьяры, сидящей как раз напротив. Она вообще взирала на предложенную еду, как принцесса на помои (честно говоря, сравнение было не так уж далеко от истины), и, кажется, находилась в тихой панике от перспективы провести еще несколько часов, а то и весь день в этом гостеприимном месте, наполненном немытыми мужиками, не умеющими готовить. Видимо, в ее детстве замок выглядел слегка иначе. Ну что ж, времена меняются.
Зато начальник гарнизона (в голове проклюнулось сразу несколько синонимов – капитан, командир, ком-тур – все на букву «к», и все совершенно не подходящие к случаю) просто лучился счастьем. Ну правильно! Интересно, впервые за сколько лет в это захолустье наведался хоть кто-то?
– Ну понимаешь… Мы с ребятами давно уже решили, что если что-то плавает в воде, то это суп, а если в чем-то хлюпает вода – рагу. Ну вот это рагу, наверно.
– А-а-а… – глубокомысленно протянула я, пытаясь выковырять из тарелки кусочек мяса, невесть каким чудом туда попавший. Выковыряла, укусила. Оказалось – косточка, умело замаскировавшаяся под мякоть.
Желудок тем временем настойчиво требовал, чтобы его наполнили. Не едой, так хоть свежими впечатлениями. Как будто мне их за последнюю неделю мало…
Косточка, отправленная в полет моей меткой рукой (сама себя не похвалишь, так другие и не подумают!), врезалась в лоб Кьяло. Парень молча показал мне кулак, я пожала плечами и выразительно покосилась на дверь.
Он кивнул.
– Куда это вы собрались? – Хозяин все-таки заметил нашу безумную пантомиму. Внимательный, зараза…
– Да я это… Наелся уже… – Кьяло сосредоточенно вращал глазами, соображая, что бы еще такое сказать в оправдание поспешной вылазки из-за стола. – Пойду это… ежиков напугаю.
– Каких еще ежиков?
– Колючих! – брякнула я, чувствуя, как меня начинает трясти от смеха. М-да, это уже нервное…
– Кстати, ежики у нас ведь тоже водятся! – нашел новую тему для разговоров начальник гарнизона. (А я наконец-то вспомнила подходящее слово – комендант! И ведь тоже на букву «к», что характерно…) – Я сам на днях видел. А говорят, что если в доме или возле него живут ежи, то и счастье не замедлит появиться.
– Вообще-то я это не про ежей, а про аистов слышал, – лениво поддержал беседу Муллен.
Нас уже никто не задерживал.
Честно говоря, ничего интересного мы в западной башне не нашли.
Мы и саму башню-то сперва не нашли, потому что дверей в замке было преогромное количество, и с ходу определить, которая из них куда ведет, не смог бы даже победитель областных соревнований по спортивному ориентированию. После того как Кьяло в очередной раз бесцеремонно вломился в чью-то спальню (к счастью, временно не используемую по причине светлого времени суток), пришлось подключить к поискам логическое мышление. И оно (ура!) не подкачало.
Еще немного поплутав по этажам и коридорам, мы обнаружили-таки дверь, на которой отсутствовали похабные надписи и грубо намалеванные углем рожи, зато присутствовал толстенный слой пыли и мощный амбарный замок. На пыль мы дружно начхали (в самом прямом смысле слова. Причем Кьяло перебудил своим раскатистым чихом всех местных тараканов), а замок попытались взломать. Однако то ли внутри там что-то заржавело, то ли этот агрегат просто делали на совесть – парень полчаса провозился с отмычками, но добился только того, что одна из них сломалась и заклинила весь механизм.
– Ну что ты ржешь? – Неудачливый взломщик растерянно повертел оставшийся в руке обломок железяки и всерьез задумался, а не кинуть ли им в меня. Не кинул. Даже после того, как я, отстранив его от двери, спокойно вытащила из прогнившего дерева петли, в которых нахально болтался невскрываемый замок. – Зато теперь нам не придется даже вешать на дверь табличку, что мы здесь были. Всем и без нее будет понятно.
– А всем и так понятно. Но раз никто до сих пор не остановил нас грозным воплем «Куда прете?», значит, ничего особенно секретного там и нет.
– А зачем мы тогда туда лезем?
– Для очистки совести!
Кьяло не стал больше спорить с обезоруживающими аргументами женской логики и распахнул-таки дверь.
За ней оказалась длиннющая винтовая лестница, в процессе подъема по которой я всерьез задумалась – а действительно, на кой оно нам надо? Вот сейчас-то мы куда премся? Но к тому моменту, когда я наконец-то дошла до того состояния, когда «пошло оно все на фиг, сейчас же возвращаюсь назад и с этого момента веду себя тише травы, ниже воды (то есть как вмурованный в дно утопленник)», ступеньки наконец-то закончились. А я поймала себя на мысли, что с некоторых пор начала недолюбливать здешнюю приверженность к архитектуре гостиничного типа: длинный коридор с одиноким окном в торце, и уже из него ряды дверей, совершенно одинаковых с виду.
– Кажется, это не башня, – вполне резонно заметил Кьяло.
Я даже спорить не стала. Но все равно устремилась вперед, тем более что уже заметила там кое-что интересное.
– Осторожно, это может быть ловушка.
– А может и не быть. – Я остановилась перед приоткрытой дверью, закрыла глаза и прислушалась к внутренним ощущениям. Ничегошеньки! Интуиция или просто уснула, или решила поиграть в молчанку, обидевшись, что обычно я ее нагло игнорирую. Но прислушаться все равно стоило. Хотя бы к шагам, раздавшимся с лестницы.
Чертыхнувшись вполголоса, я плюнула на осторожность и нырнула в комнату, пытаясь одной рукой втянуть туда же и Кьяло, а второй захлопнуть дверь. Но синхронно действовать обеими руками я никогда не умела, поэтому парень вписался лбом в косяк, а потом еще и схлопотал щеколдой по пальцам.
И тогда я наконец-то соблаговолила открыть глаза.
И в упор уставилась на огромный портрет, занимающий полстены. Судя по тому, что Кьяло не начал шепотом материться, проклиная криворукую эльфу, он увидел то же самое. Да и я зрительными галлюцинациями пока не страдала.
А с картины, покрытой многолетним слоем пыли, на нас внимательно смотрела Тьяра. Или кто-то безумно на нее похожий. Те же прямые черные волосы, те же черты лица, та же фигура. Разве что глаза не карие, а зеленые. А на пальце кольцо – тонкая серебряная змейка, кусающая себя за хвост.
– Вот оно! – воскликнула я, тыкая пальцем в украшение.
– А вот и она, – подтвердил Кьяло, переводя взгляд с портрета на меня и обратно. – Сходство не только налицо, но и на все остальные части тела тоже.
– А вот и я! – неожиданно прозвучало из коридора.
Признаться, я уже успела забыть о шагах, которые загнали нас в эту комнату, и ехидное заявление Тьяры застало меня врасплох. Но после того как мы глупо себя выдали, скрываться смысла уже не было. Клацнула щеколда, и девушка заглянула внутрь, готовая в любой момент произнести всем с детства знакомую фразу: «А что это вы тут делаете, а?» Но почему-то не произнесла. Застыла с открытым ртом, вперившись взглядом в портрет матери. Раньше, что ли, не видела?
