Мне все стало ясно.
«Мы у Ледяной Королевы. В плену».
— Добро пожаловать! — приятным голосом произнесла голубоглазая дама. — Приглашаю вас в небольшое путешествие.
Перед нами возникли прекрасные ледяные сани. Не видя смысла отказываться от предложения могущественной одиоры, я с Дианой на руках села в них, и сани тронулись с места.
Поездка была чудесной. У меня захватывало дух, когда мы мчались по крутым туннелям, взлетали на ледяные мосты через подземные реки и проезжали сквозь украшенные сталактитами и сталагмитами изысканные гроты.
Казалось, нашей поездке по красотам подземного ледяного дворца не будет конца. Сердце замирало, а холодный ветер хлестал нас с Дианой по раскрасневшимся щекам. На крутых поворотах я крепко цеплялась в сани и визжала от восторга и страха, хотя и чувствовала, что мы ни в коем случае из них не выпадем. Я была в восторге, словно вернулась в детство и вновь каталась на захватывающих дух аттракционах. Я даже забыла, что мы с дочерью в плену у одной из самых могущественных одиор на земле.
Наконец ледяные сани остановились.
Перед нами предстала белоснежная, воздушная и прекрасная, как сама Арктика, всесильная Ледяная Королева. Она улыбалась и выглядела вполне безобидной.
Было заметно, что она уже не молода, но при этом прекрасна, как прекрасна может быть одиора, из-за рождения ребенка утратившая часть своей вечной молодости, и тщательно скрывающая свою природную жестокость.
У Ледяной Королевы были великолепные волосы, прекрасные голубые глаза, изящная длинная шея и безукоризненные манеры.
Своей близостью Ледяная Королева частично подавила мою волю, но лепетание Дианы у меня за плечом вернуло меня к жизни. Я решила не сдаваться. Вытащив нож, я выставила его перед собой и, не глядя одиоре в глаза, воскликнула:
— Не подходите! Я не отдам вам на растерзание своего ребенка!
Прекрасная дама удивленно подняла брови и рассмеялась.
— За кого ты меня принимаешь, Селена? Разве я похожа на людоедку?
Если бы я могла, я бы зажала уши, чтобы не слышать притворно ласкового голоса Ледяной Королевы. Одиоры вообще большие мастерицы заговаривать зубы. Это их обычная тактика — лестью усыпить бдительность жертвы и при первой же возможности ее умертвить.
— Имейте в виду, я буду защищать дочь до последней капли крови!
— Молодец! Кстати, я ее тоже неплохо защищала.
— Вы?
— Конечно. А кто защитил вас от нападений Баалаты? Ты забыла?
— О чем вы? О белухе? О мертвой инуитке?
— И не только. Баалата всеми силами старалась вселиться в твое тело, но едва ты вступила в мои владения, я всячески этому препятствовала. Скажи, разве во время странствий по Гренландии Баалата на тебя напала? Тебе не показалось странным, что она неожиданно оставила тебя в покое?
— Вы хотите сказать, что Баалата последовала за мной в Арктику?
— Естественно. Ради этого она и восстала из пепла. Для этого собралась с силами и стала вселяться в животных и в другие существа, лишенные воли. Но ты, Селена, нарушила все ее планы.
— Неужели?
Ледяная Королева прикоснулась ко мне на расстоянии своими холодными руками так, словно хотела понять, из какого теста я сделана, и произнесла:
— Ты очень сильна, Селена. И у тебя колоссальная воля к жизни. Поэтому ты спутала все мои планы, переиначив Пророчество на свой лад.
Услышав такое чудовищное обвинение, я задохнулась от возмущения.
— Ничего я не переиначивала. Это вы беззастенчиво использовали и меня, и Метрикселлу. Это вы сделали так, что мы влюбились в вашего сына, чтобы одна из нас зачала от него Избранницу.
Смех Ледяной Королевы разнесся по всем закоулкам ее прекрасных чертогов и, наверняка, был слышен даже в глубине бездонного подземного озера.
— Ты действительно так считаешь? Неужели Гуннар не сказал тебе правды?
Я не хотела ее слушать. Одиоры вообще имеют о правде весьма приблизительное представление. Они бесстыдно лгут своим жертвам, запутывают их, водят их за нос. Я сделала вид, будто внимаю Ледяной Королеве, но поклялась себе не верить ни единому ее слову. Впрочем, признаюсь, Белая Дама говорила очень доброжелательно и убедительно.
— Гуннар действительно выполнял мои распоряжения, — сказала она. — Я велела ему добиться любви Метрикселлы, которой предсказывали судьбу матери Избранницы, и беременной доставить ее ко мне. Но потом появилась ты, и мой сын меня ослушался. Несмотря на мои приказы, он отказался продолжать отношения с Метрикселлой из-за твоей настойчивости и твоей страсти. Потом Метрикселла погибла.
— Неправда! — воскликнула я.
— Не переживай, Селена, — как ни в чем не бывало продолжала Ледяная Королева, — я ни в чем тебя не обвиняю. Разве ты виновата, что любовь сильнее сыновнего долга? Гуннар не знал, кто ты на самом деле, и поэтому был с тобой счастлив. Все его неприятности начались с того момента, когда я сказала ему, что ты беременна, и ваша дочь будет Избранницей. Еще в Исландии он пытался отговорить тебя от поездки в мои владения. В Гренландии же, несмотря на мои настойчивые требования, мой сын отказался отдать тебя в мои руки и постоянно выдвигал все новые и новые условия, на которых я могла познакомиться с собственной внучкой.
Вспомнив, что Гуннар действительно отговаривал меня ехать с ним в Гренландию, я чуть не поверила Ледяной Королеве, но тут же взяла себя в руки. Наверняка он настаивал на том, чтобы я вернулась домой, лишь для того, чтобы я слепо ему доверилась и безропотно позволила отвести себя на заклание в ледяной чертог, где меня поджидала его коварная и бессердечная мать-одиора.
— А Гуннар действительно считает, что мы с дочкой погибли?
— Бедный, бедный Гуннар! — вздохнула Ледяная Королева. — Оправившись от ран, он думал только о том, как бы отомстить медведице за вашу гибель.
— Но ведь вы же знали, что медведица нас не тронула! Почему же вы ему об этом не сказали?
— Пусть лучше ничего не знает. Его безумная любовь к тебе меня слегка раздражает.
Нельзя сказать, чтобы жестокость Ледяной Королевы к собственному сыну произвела на меня благоприятное впечатление, но в этот момент мать Гуннара ласково улыбнулась Диане, а та заулыбалась ей в ответ и стала тянуть к ней ручки.
Разумеется, я не подпустила ее к одиоре.
— Не трогай ее! — крикнула я Ледяной Королеве.
Она явно обиделась и, нахмурившись, сказала:
— Ты не имеешь права запрещать бабушке приласкать свою внучку, Селена. Между прочим, я не так уж мало для нее делаю. Без меня она не проживет и часа.
— Отойди! — не желая ничего слушать, в ярости воскликнула я.
