В одно мгновение оказавшись рядом с сестрой, я обняла ее и бегло осмотрела помещение. Пол мрачного зала украшало изображение солнца, в центре которого сейчас стоял наш уважаемый ректор. Точно такой же узор, словно в зеркале, отражался на потолке зала. Повсюду, куда ни посмотри, мерцали свечи. Одни догорали, тая на полу, другие гордо возвышались белесыми столпами. От плавящегося воска и зловонных трав в висках появилась тупая боль, а навязчивый голос вейла — вязкий, как тина, — только усугублял и без того паршивое состояние.
Ректор раскрыл стоявшую возле него шкатулку и поднялся с колен.
— Эл Барольд, объясните, что все это значит.
Вместо него ответила Рамина. Вернее, прорыдала, уткнувшись мне в плечо:
— Это он! Это он все время над нами издевался!
Маг едва улыбнулся.
— Пока ждали тебя, у нас было время немного поболтать. Хотя Рамина и преувеличивает. Я не хотел вас пугать. Просто нуждался в вашей помощи.
— Помощи в чем? Эл Барольд, зачем вы нас сюда притащили?!
— Чтобы закончить ритуал, который ты так бездарно провалила. Твое превращение в ту ночь помешало довести обряд до конца, и души, что должны были оставаться в артефакте, вырвались на свободу. — Вейл скользнул взглядом по шкатулке, сиротливо стоявшей у его ног. Начертал в воздухе какой-то знак, и свечи, уже почти догоревшие, снова вспыхнули ярким озорным пламенем.
— Ничего не понимаю, — пробормотала я, цепенея от ужаса.
Сейчас всегда такой уравновешенный и чопорный ректор походил на человека, лишившегося рассудка. Поблекшие волосы его растрепались, лицо изрезали ранее не замечаемые морщины, а в карих, будто выцветших глазах поселилась затаенная ненависть. Ненависть к нам, ко всему живому. Казалось, он постарел на много-много лет. Превратился в дряхлого старика, безумного и непредсказуемого.
— Я лишь прошу вас закончить то, что начала ты, Севастьяна. В каждой из вас не слишком-то много силы, но вместе вы справитесь и подчините для меня магию Вараона, сокрытую в этой шкатулке.
— Зачем она вам? — прошептала я, стараясь потянуть время. Даже если сделаем то, о чем он нас просит, маловероятно, что этот безумец оставит нас в живых.
Вейл поморщился, раздраженный моим любопытством.
— Я умираю, Тьяна. Моим телом овладел неизлечимый недуг. Единственный выход — поддерживать в себе силы за счет чужих жизней. Как делал ваш предок, последний хозяин этого замка.
Слушая исповедь безумного мага, я все ждала, что вот-вот проснусь и бредовое видение рассеется. Даже ущипнула себя за руку. Не помогло. Мираж не исчезал, хоть и мало чем походил на реальность…
Как оказалось, с ранней молодости маг тяготел к темным искусствам. Он частенько обращался к магии мертвых, хоть и знал, как именно поступают в нашей империи с некромантами. Но пытливый ум Барольда заставлял его двигаться дальше в своих изысканиях. Один из экспериментов закончился для вейла плачевно.
Ему нравилось призывать себе слуг из мира мертвых, возвращать их к некоему подобию бытия. Его забавляли эти игры на грани жизни и смерти, а вот разбуженным им существам развлечения мага были не по нраву. Однажды ему не повезло. Он призвал духа, слишком могущественного, чтобы добровольно согласиться служить простому смертному. Но выходец из мира мертвых его не убил. Только проклял от всей своей темной души странной болезнью, лекарства от которой не существует.
Маг начал слабеть на глазах. За несколько лет из молодого, полного сил мужчины превратился в немощного старика. Скрывая от близких и коллег свое состояние постоянными иллюзиями, Барольд не переставал искать лекарство, пока случайно не наткнулся на легенду о Вараоне. В ней говорилось о могущественном артефакте, ловушке для душ, которые становились своеобразным эликсиром вечной молодости.
— Ну ни фига себе! — вырвалось у меня. — Вараон что, нашел способ жить вечно?
— Им, как и мною, владела жажда познаний. Многие считают его сумасшедшим садистом, забывая, что, помимо своих… хм, своеобразных пристрастий, Вараон был одним из самых выдающихся колдунов нашего мира, — с каким-то нездоровым благоговением произнес Барольд. — Мало кто знает, сколько на самом деле прожил ваш предок, и, если бы его не убила идиотка Лалла, возможно, он до сих пор жил бы в этом замке.
Даже страшно предположить, что еще мог натворить наш больной на всю голову прапрадедушка, не вмешайся в его судьбу прапрабабушка.
— Одна душа в обмен на несколько месяцев жизни — разве это не прекрасно?! — воскликнул маг. — Выяснив об артефакте все, я приступил к его поискам. Узнал, что тот был погребен вместе со своим создателем, но достать шкатулку не смог. Долго бился я над разгадкой головоломки, пока в прошлом году в академии не появилась ты, Рамина. — Тяжелый взгляд ректора прошелся по всхлипывающей сестре. — Я почувствовал в тебе его кровь в тот самый момент, когда оставлял на тебе знак солнца. Этот священный символ являлся символом могущества вашего предка, а кулон, — ректор с гордостью продемонстрировал нам болтавшееся у него на груди массивное золотое солнце, которое я не раз порывалась спереть, — то немногое, что осталось от великого вейла. Мой план был прост и вместе с тем гениален, — войдя во вкус, с упоением повествовал Барольд. — Проникнуть в твое сознание, Рамина, и создать там иллюзию бедняжки Лаллы, мечтающей о свободе. Но ты оказалась бессердечной эгоисткой и, наплевав на мольбы духа, смылась из академии еще до конца учебного года. Я рвал и метал, пока счастливый случай не подбросил мне твою жалостливую, наивную копию. — Подонок злорадно усмехнулся. — Во второй раз я решил перестраховаться и наложил на Тьяну заклинание, которое удержало бы ее в стенах замка.
А говорил, что сделал это, чтобы я, то бишь Рамина, взялась за ум и начала учиться. Вот и верь после этого магам!
— С Тьяной все прошло как по маслу. Она легко согласилась на ритуал и, возможно, будь в ней достаточно силы, смогла бы довести его до конца. Но ты оказалась такой же слабой, как и твоя ленивая сестра, — обратился маг уже ко мне. — Да еще и обряд, как назло, раскрыл в тебе твою вторую сущность, и все полетело к дархам! — Вейл беспокойно ходил из стороны в сторону, не замолкая. Слова из него лились, как из рога изобилия. Наконец-то подвернулись те, с кем он мог поделиться злодейскими замыслами. А потом отправить нас в сестринскую могилу вместе с секретами. — Я рассчитывал тайком ото всех изловить вырвавшиеся на свободу души, но те стали проникать в замок, и мне ничего не оставалось, как призвать заклинателей.
Пресветлая Диара! Куда я попала?!
Один ненормальный хотел отправить меня, читай — Рамину, к праотцам, потому что так ему повелела стерва-герцогиня. Другой с нашей помощью хочет отлавливать несчастные души.
