— Что это так воняет? — спросил Хит, морща лицо.
— Лекарство. — Эльн ушёл к столу помешать горшок. Учитель вопросительно посмотрел на меня. — Что принесло Ваше Величество в мою скромную клинику?
— Моё величество должно поговорить с вами. С человеком, которому я могу доверять. — Я села на табурет. Хит стал ходить по комнате, рассматривая различные бутылки и фляги. Двое охранников остались стоять у двери.
— Доверять? — Эльн сосредоточился на мне, но тут же хлопнул Хита по руке, чтобы тот не смел трогать фляги.
— Доверять, что у тебя нет предвзятого мнения о том, что лучше для королевства и меня.
Эльн мрачно глянул на меня прежде, чем повернуться к Хиту.
— Бездельник, займись делом. На заднем дворе лежит партия новой древесины. Наколи для меня дров. И этих двух увальней забери с собой.
Хит посмотрел на него с удивлением.
— Мы защищаем Лару.
Эльн фыркнул.
— Она много лет работала в этой клинике без всякого страха. Твои мышцы зря простаивают, когда могут принести пользу. Ступай. Иначе заставлю вас толочь травы и помешивать котлы.
Хит усмехнулся.
— По крайней мере, больше не придётся терпеть эту вонь. — Он рассмеялся в ответ на хмурый вид Эльна. Охранники тоже рассмеялись и направились на выход.
— Итак? — Эльн осмотрел меня с головы до пят. Его лицо оставалось бесстрастным.
— Эльн, я знаю, чего хочу. Все в замке уверены, что я лучший выбор для королевства, но я не верю, что это правда.
— И?
Я сжала зубы. Вот умел он вспомнить о нравоучительном тоне, что очень раздражало.
— Симус не хочет говорить со мной. Озар и Уоррен уже решили, что лучше всего для королевства. А я не знаю что делать.
Эльн отвлёкся помешать котёл.
— Если бы королевство заболело, что бы ты сделала?
— Что?..
Он бросил на меня взгляд.
— Если бы слабое и больное королевство каким-то образом занесло в клинику, что бы ты сделала первым делом?
— Я стала бы задавать вопросы, попыталась бы выяснить, что болит.
— А именно?
Потеряв терпение, я сердито посмотрела на учителя.
— Что болит? Как ваше самочувствие? Вы сегодня ходили по нужде? Вас рвало? Как живот?
Эльн хранил молчание и продолжал помешивать.
— Одно из правил, которому ты научил — прежде, чем начать лечение, нужно сначала выявить болезнь.
Он кивнул, взял щепотку душицы и добавил в горшок. Я затихла на мгновение, пытаясь применить свои целебные навыки на проблеме.
— Я должна узнать, какие затруднения решает моя коронация, и понять, есть ли альтернатива.
Он пожал плечами.
— Ты должна начать думать.
Я потёрла щеку.
— Ты уже это говорил.
— Кстати, боюсь, ты придумала мне наказание. — Он улыбнулся с сожалением. — Кажется, моя новая пациентка желает, чтобы я ежедневно читал ей «Эпопею Ксайсона». Судьба хуже смерти.
Я выпрямилась от удивления.
— Атира здесь?
— Именно. Военачальник прислал её мне с мешочком золота. Попросил позаботиться, так как её целитель больше не доступен. — Он возмущённо вскинул руку. — Его слова, не мои.
— Где?
— Я разместил её в угловой комнате. Если пойдёшь навестить её, захвати это. — Эльн вручил мне две кружки чая. — Она просила каваджа, но придётся пока обойтись чаем.
Я взяла кружки и направилась в угловую комнату. Это было одно из самых просторных помещений клиники, с огромным камином. Позади я услышала, как Эльн крикнул одному из охранников принести воды, а остальным продолжать колоть дрова. Не сдерживая улыбки, я завернула в угловую комнату.
Атира лежала на кровати, нога подвешена на одном из устройств Эльна, что не давало согнуть конечность.
Секунду Атира не могла поверить в мой визит, но широко улыбнулась.
— Трофей! — Она изо всех сил пыталась сесть. — Нет, нет, это не правильно. — Она сосредоточенно сощурила глаза. — Поздравляю, Ваше Величество, — произнесла она на ксианском. — Я всё правильно сказала?
Я поставила кружки и помогла ей сесть.
— Да.
Как только она устроилась, я протянула ей одну из кружек.
Она сделала глоток и сморщила нос.
— Будь у меня лишнее время, то попросила бы каваджа прежде, чем меня сюда отнесли. Но военачальник прямо выпихнул меня из лагеря.
— Возможно, Симус поделится своими запасами.
Она закатила глаза.
— Нет, он сэкономит свои и будет использовать гущу дважды, даже если бы я мучилась смертельной головной болью. Не то, чтобы я его обвиняю. — Она посмотрела на меня поверх края кружки. — До меня дошли лишь слухи о произошедшем в замке. Военачальник сказал, что обо мне здесь позаботятся, пока нога не заживёт, а затем я присоединюсь к нему на Равнинах. — Её глаза блестели от любопытства.
Я поняла намёк и кратко рассказала о произошедшем. Атира выслушала меня очень внимательно и покачала голова, когда я закончила рассказ.
Вошёл Хит с дровами в руках.
— Эльн никогда не меняется, Лара. Вечно подкинет задачку. — Он подошёл к деревянному коробу и свалил свой груз. Выпрямившись, он улыбнулся Атире. — Как нога?
Она нахмурилась и медленно ответила на ксианском:
— Всё хорошо. Спасибо.
Хит рассмеялся.
— Не завидую я тебе, застряла здесь с Эльном на несколько недель.
Атира улыбнулась.
— У меня есть это. — Она гордо подняла, купленные мною, «Эпопею Ксайсона» и учебник по чтению.
Хит закатил глаза.
— Эту седую древность? Есть книги намного лучше.
Атира не поверила своим ушам.
— Есть ещё книги?
Она посмотрела на меня, ища подтверждения.
Хит рассмеялся.
— Я принесу тебе что-нибудь получше из замка. — Из кладовой донёсся голос Эльна, и Хит скорчил гримасу. — Нужно возвращаться к работе. — Он послал умоляющий взгляд, неохотно возвращаясь к двери. — Пожалуйста, не задерживайся.
Я посмеялась над ним и повернулась к Атире, снова переходя на её язык:
— Киру навредит, если он не привезёт военный трофей?
— Да, — кивнула Атира. — Военачальник отправил сообщение, когда потребовал вас. Если он не сможет привезти вас, люди скажут, что военный трофей отказалась от него. — Она задумалась на мгновение, поглаживая обложку «Эпопеи». — Военачальник собрал эту армию по кусочкам, объясняя, что мы не получим привычную долю награбленного. Вместо этого он договорился заплатить воинам деньгами или землёй. Если он не сможет вознаградить армию, то будет пристыжён. Или ещё хуже.
— Я не понимаю его. — Я отложила кружку и провела пальцами по волосам. — Почему он так поступает?
Она пожала плечами.
— Атира, Симус сказал, что воины-жрецы и старейшины ненавидят Кира так же, как он их. Почему?
