Потом в памяти зиял провал. Следующее, что он помнил — сосредоточенная Кора вела его куда–то, перекинув руку через плечо. С другой стороны поддерживала девка из трактира. Язык её работал быстро, как змеиный. Девка рассказывала, какой затейник её господин, как было весело и здорово, какой он добрый, щедрый и справедливый. Неожиданно Джафар понял, что речь идёт о нём. Сосредоточившись, он поймал равновесие, остановился и продекламировал:
Хочу упиться так, чтоб из моей могилы,
Когда в неё сойду, шёл винный запах милый,
Чтоб вас он опьянял и замертво валил,
Мимоидущие товарищи–кутилы.
— Хаям! — сказал он, назидательно подняв палец. — Омар! Классика!
Кора удивлённо открыла рот, а девка забила в ладоши. Джафар притянул к себе её голову за уши, поцеловал в лоб и сказал:
— Иди домой, прелестное дитя.
Дитя обиженно заявило:
— Меня зовут Джулия, хозяин.
— Иди домой, Джулия.
У «родного» трактира их ждали две запряжённые повозки. Одна почти пустая, во второй — две бочки вина и гора коробов, плетёных из ивовых прутьев. Кора проверила, прочно ли всё привязано, угостила Хайкару и Табака кусочком сахара, кинула монету охранявшему груз парнишке, причмокнула губами. Повозка тронулась. Хайкара с гружёной повозкой послушно пристроилась сзади. Джулия долго махала рукой, пока повозки не скрылись за поворотом.
Смешно, не правда ли, смешно,
А он спешил — не доспешил.
Осталось недорешено
Всё то, что он не дорешил
В. Высоцкий
Пробуждение было каким угодно, только не приятным. На головную боль тяжёлого похмелья накладывалась тряска, и на всё сверху — угрызения совести за вчерашнее.
— Ты не понимаешь, Кора, ты драгоценность, я тебя недостоин, я точно знаю. Мне Камилл и Кот всё объяснили. Я попал сюда по ошибке, застрял в анабиозе из–за собственной глупости. На самом деле это не они мне объяснили, они давно умерли. Это я сам себе всё объяснил. Но в этом трудно сразу разобраться. А ты — чудо. Тебя надо на руках носить и боготворить издали. Понимаешь, мужчина должен доказать себе, что он достоин такой женщины. Но у меня мало времени, и я точно знаю, что один не справлюсь. Заставляю работать тебя как каторжную. А тебе учиться надо. Потом, когда вместо меня будет новый я, ты не обижай его. Понимаешь, внешне он будет отличаться, сильней, моложе, но его эго, вся память будут моими. Это гнусно и несправедливо с моей стороны — подсунуть ему все свои проблемы. Я лишаю его свободы выбора, а у человека всегда должна быть свобода выбора. У меня всегда была, но сейчас нет. Понимаешь, нет здоровья, поэтому нет времени. Как ты думаешь, сколько мне лет? 45? Неправильно! Двадцать! Я моложе тебя на четыре года. Это всё анабиоз. Никто не станет лежать в анабиозе тысячу лет сразу. Умные люди лежат десять раз по сто лет, и тогда — ничего! А теперь у меня нет другого выхода. Тут всё поставлено на карту. Или–или. Я и так потерял в анабиозе тысячу лет и здоровье. Но если бы не проспал, то не встретил бы тебя. А зачем тогда мне всё остальное? Как я запутался, Кора, если б ты знала! Как я запутался. А тут ещё тряска, голова болит.
Неожиданно тряска кончилась, в руке у него оказалась фляжка с вином, а перед ним — миска с солёными огурцами и картофелем.
«Зачем мне столько знать? Ты будешь думать, а я буду делать. Кто тебе будет помогать, пока я учусь 10 лет?» — Кора писала убеждённо, но то и дело виновато косилась на Джафара.
— Чтобы мне помогать, ты должна знать столько же, сколько я. До сих пор мы работали руками, а теперь нам нужно будет работать головой.
«Как это?»
— Думать, изобретать, прогонять варианты на компьютере. А потом учить других. Я же тебе рассказывал.
«Я не смогу учить. Мне язык отрезали».
— Будет у тебя новый язык. Скоро уже. Господи, только бы ты не оказалась болтушкой, как Джулия.
Кора осторожно отложила карандаш, положила ладони на колени, крепко зажмурилась. Джафар, взглянув на задрожавший подбородок, мгновенно протрезвел, подхватил её на колени, прижал к себе, зашептал в ухо:
— Посмотри мне в глаза, разве я тебя хоть раз обманывал? Если говорю, что будет у тебя язык, значит будет. Разве тебе твоя Кассандра не говорила? Не успела, значит. Будешь учиться и мне помогать, договорились, моя маленькая? Только не плачь. Не хотел тебе раньше времени говорить.
Вздрагивание плеч и хлюпание носом у него на груди постепенно затихли.
А зачем, собственно, он должен быть один в один, как я. У меня же куча недостатков. Память будет моя, а остальное запроектирую самое лучшее. Сделаю его сильным, быстрым, умным… Мда… А как сделать умным? Хорошую память я ему обеспечу, это просто. Хорошую кору головного мозга — тоже. А от чего ум зависит? Дальше — что ещё можно улучшить? Во–первых, исправлю этот дефект с витамином С. Все его вырабатывают, а люди — нет. Разучились. Цинга нам не нужна. Это ошибка эволюции. И обязательно — доминантой, чтоб потомки вспоминали меня с благодарностью. Аппендикс — на фиг его. Ну, это мелочь. Сначала — серьёзные вещи. А если всю энергетику клетки изменить. Смогу я совместить аэробную и анаэробную системы в одной клетке? Одновременно — нет, но как защитный механизм при резком падении парциального давления кислорода — может, что–то и выйдет. Потом — биогравы. Антигравитационные машины на биологическом уровне внутри клетки. Перед моим отлётом как раз шум был. Что–то у них не шло, энергетики не хватало. А я фтор подключу. Нет, со фтором надо осторожно. Клетка закипит. И откуда его организм столько возьмёт? Это же не кислород из воздуха. А вот о температурной стабильности есть смысл подумать. Антифриза в клетку добавить — раз. Термоантикоагулянта — два. Будет как в сказке — в огне не тонет, в воде не горит. Зимой в сугробе замёрз, летом оттаял — ожил. Если волки не съели. Людоед его в кипящий котёл кинет, а он там всю картошку слопает. Да, ему же сражаться придётся. Что для этого надо? Хорошую реакцию, силу и круговой обзор. Реакцию могу сделать, силу — на этих, новых, как же их? Неужели склероз начинается? Ну, ладно, главное — могу. Круговой обзор — нет. Третий глаз на затылке — это выделяться будет. Зато могу добавить пару новых чувств. Например, чтоб электромагнитные поля ощущал. И нуль–маяки чувствовал. Отлично для начала. Теперь — что он должен знать? Всё, плюс большую британскую энциклопедию. Если базу уничтожат, ему останется надеяться только на свою память. Интересно получается… А хи–хи не хо–хо? Выход только один. Заложить серию меня с разными специализациями. Боже мой, а как же Кора? Они же все её любить будут. Её размножить? А она захочет? Я хочу? Нет. Если попрошу, согласится. На всё согласится. Поэтому и нельзя просить. Ладно, рано об этом думать, надо сначала на мне проверить. Может, ничего и не выйдет.
