Элис легонько коснулась пальцев брата.
— Успокойся! — негромко проговорила она.
Каллены обменялись долгим взглядом, и мне очень захотелось узнать, что говорит подруга.
Наверное, убеждала брата не нападать на Феликса, потому что Эдвард тяжело вздохнул и будто нехотя посмотрел на Алека.
— Аро будет очень рад снова тебя увидеть! — как ни в чем не бывало сказал молодой вампир.
— Лучше не заставлять его ждать, — посоветовала Джейн.
Эдвард коротко кивнул.
Держась за руки, Алек и Джейн провели нас в следующий просторный, богато украшенный зал. Интересно, сколько их еще впереди?
Не обратив внимания на высокие, облицованные золотом двери в глубине зала, они остановились у стены и сдвинули обшивку, обнажив еще одну, самую простую, деревянную. Галантный Алек придержал ее, пропуская вперед Джейн.
Я беззвучно застонала, когда Эдвард толкнул меня в узкий проем: с другой стороны те же камни, что и на площади, в проулке и канализационном коллекторе. Камни, темнота и холод…
К счастью, каменный вестибюль оказался недлинным и скоро привел в зал посветлее, похожий на пещеру или башню древнего замка. Наверное, это и правда башня. Двухэтажная, с длинными узкими окнами, сквозь которые на каменный пол падали яркие прямоугольники света. Из мебели только несколько массивных, высоких, как троны, стульев, расставленных вдоль плавно изгибающихся стен. В самом центре круга небольшое углубление, а в нем еще один водосток. Интересно, он, подобно канаве на улице, тоже используется в качестве выхода?
У водостока стояли несколько человек и о чем-то оживленно беседовали. Спокойные голоса сливались в негромкий, разносящийся под сводами башни гул. Вот две бледные женщины в летних платьях остановились в островке солнечного света, и от их кожи, словно посыпанной хрустальной пылью, по светло-коричневым стенам заплясали радужные блики.
Не успели мы войти, как все прекрасные лица повернулись в нашу сторону. Большинство бессмертных были одеты совершенно непримечательно: брюки, юбки, рубашки, на улице они бы не выделялись из общей массы. Но мужчина, заговоривший первым, был в длинной накидке. Черная как смоль, она волочилась по полу, и на секунду я приняла его длинные, цвета воронова крыла волосы за капюшон.
— Джейн, милая, ты вернулась!
Голос мягкий, бархатный. Мужчина двинулся… нет, поплыл вперед с такой невероятной грацией, что я раскрыла рот в немом восторге. С ним не сравнится даже Элис, каждый шаг которой напоминает балетное па.
Когда он приблизился и я увидела его лицо, то удивилась еще сильнее. Оно не было неестественно красивым, как у членов его свиты (грациозный брюнет подошел не один: вокруг него суетились все присутствующие в зале — кто-то шагал позади, кто-то, подобно бдительным телохранителям, впереди). Я не могла решить, нахожу его привлекательным или нет. Вероятно, черты были идеально правильными, но от сопровождавших его вампиров брюнет отличался не меньше, чем я. Кожа, прозрачно-белая, как луковая чешуйка, и такая же нежная, в обрамлении смоляных волос казалась еще бледнее. У меня возникло странное непреодолимо сильное желание коснуться его щеки: интересно, она мягче, чем у Эдварда и Элис?
Или может, рыхлая, словно толченый мел? Радужка, как у других, малиновая, но не яркая, а матовая, будто подернутая пеленой. Интересно, он видит хорошо или как сквозь дымку?
Подплыв к Джейн, брюнет коснулся ее щеки полупрозрачной ладонью, легонько чмокнул в пухлые губы и отступил на шаг.
— Да, господин. — Улыбка осветила лицо девушки, сделав его ангельски прекрасным. — Я привела его обратно, как вы пожелали.
— Ах, Джейн, — расплылся в улыбке брюнет, — у тебя всегда только хорошие новости!
Затуманенные глаза повернулись к нам, и улыбка стала еще шире — почти восторженной.
— Как, Элис с Беллой тоже тут? — Ликуя, мужчи на даже в ладоши захлопал. — Вот так сюрприз! Чу десно!
Надо же, он говорит о нас, как о старых друзьях, которые неожиданно нагрянули в гости. Брюнет повернулся к конвоирам:
— Феликс, будь добр, скажи моим братьям, что у нас гости.
— Да, господин, — кивнул Феликс и исчез.
— Вот видишь, Эдвард! — тоном любящего, но строгого дедушки воскликнул необычный вампир. — Кто из нас прав? Разве ты не рад, что я вчера не выполнил твою просьбу?
— Да, Аро, рад, — признал Каллен, еще крепче обнимая меня за плечи.
— Обожаю счастливые развязки! — вздохнул Аро. — Вот только случаются они редко… Расскажите мне все с самого начала! Элис, — затуманенные глаза впились в гостью, — твой брат считал тебя непогрешимой, но, видимо, ошибался.
— Я-то никогда не считала себя непогрешимой, — ослепительно улыбнулась Элис. Если бы не сжатые в кулаки руки, я бы сказала, что она нисколько не волнуется. — Как вы могли сегодня убедиться, я создаю проблемы почти так же часто, как решаю.
— Ты себя недооцениваешь, — пожурил Аро. — Я наблюдал за некоторыми из твоих… хм, более удачных деяний и должен признать, что никогда не встречал подобного таланта. Превосходно!
Элис украдкой взглянула на брата, но Вольтури был начеку.
— Извини, нас ведь даже толком не представили друг другу! Просто такое впечатление, что мы давно знакомы, поэтому, по своему обыкновению, я немного опережаю события. Можно сказать, вчера твой брат тебя представил, правда, не совсем обычным образом. Видишь ли, я обладаю некоторыми его талантами, только свободы действий гораздо меньше, — покачал головой Аро, в голосе которого слышалась зависть.
— Зато куда больше власти, — сухо добавил Каллен и, посмотрев на сестру, быстро пояснил: — Чтобы читать мысли, Аро требуется физический контакт, зато ему открыто гораздо больше, чем мне.
Я слышу только сиюминутные мысли, а он — все, с самого начала.
Элис вскинула изящные брови, а Эдвард чуть заметно кивнул.
Вольтури заметил и это.
— Читать мысли на расстоянии… — вздохнул брюнет, показывая рукой на Калленов, между кото рыми только что произошел безмолвный диалог. — Это было бы так удобно!
Аро оглянулся, а за ним и все присутствующие, включая Джейн, Алека и Деметрия, молча стоящего в полушаге от нас.
Я отреагировала последней. Оказывается, вернулся Феликс, а с ним еще двое облаченных в черные накидки мужчин. Оба очень похожи на Аро, у одного даже волосы точно такого же цвета и длины, у второго — благородная седина. Лица одинаковые, а кожа тонкая, как пергамент.
Троица с картины Карлайла присутствовала в полном составе, нисколько не изменившись за триста лет, что прошли с момента ее создания.
— Марк, Кай, только взгляните! — воскликнул Аро. — Оказывается, Белла жива, и с ней пришла Элис! Разве не чудесно?
