Да и судя по отсутствию его присутствия в госпитале — вполне успешно.
Так что, поправив съезжающий нимб, принялся я за дела и делишки свои. С кланом выходило и хорошо, и плохо. Хорошо, что почти все “свободные” дамы себе кавалеров нашли, и даже засланцев всего два обнаружилось. Да и беременных немало было, так что клан множился всячески и прибавлялся.
Плохо было то, что несмотря на письма разносимые по всем странам, в Коноху никто так и не пришел. А данные по “свободной популяции” приходили негативные. Но тут, как я уже себе не раз говорил, я им не доктор, а у меня и так орда под рукой, за которую и отвечаю и вообще. Мотаться по элементальным странам, с “кровником”, да еще и с наградой немалой, а ну его нафиг.
Супруга моя, Эйка, поломалась, но согласилась от беременности воздержаться и так у нас погодки, надо хоть в пару лет перерыв сделать, а то банально воспитание не вытянем.
Ну и будущий год меня тревожил. Как ключевой точкой явления Обито, так и тем, что кузина Масами Академию закончит.
И вот что ей делать, я не вполне понимал. С одной стороны, учиться в клане и заниматься клановыми делами. А вот с другой, хорошо бы ей в команду Конохи попасть. Все же, некоторая интеграция должна быть, да и других плюсов для девчонки немало может быть. В общем, задачка та еще. Впрочем, думаю ближе к выпуску с Орычем и Цу поговорю и решу что и как.
Кстати, последняя где-то надыбала пузо, трехмесячное. Я сначала думал, нашла кого, но Орыч просветил, затребовала генный материал Ямато. Так что, мать-одиночка в самом что ни на есть прямом смысле. Не очень хорошо "социально", но последняя в клане. Ну, дело, впрочем, её. Более того, со спиногрызом мы поможем, благо, в традиции такое будет, взаимоотношений Удзумаки и Сенджу.
Ну, а по моим миньонам, все выходило более-менее сносно и по планам. Шин, несколько расстроенный тем, что “Хизуми-доно” таскает его за собой, а толку от него нет, стал “молить дать возможность изучить техники, в бою пригодные, на печать согласен и любые клятвы”. Подумал я, да и плюнул на “закрытость” цепей чакры, выдал свиток Шину. Тот, соответственно, обрел свои щупала и с энтузиазмом ими овладевал.
Я же про себя подхихикивал, о боевом крыле “ураганных тентакледемонов”. Тысячелетней смерти, да.
Кстати, на удивление мое искреннее, пал как-то, уже в ноябре, мне в ноги Игорь. Взмолился дать дозволение, стать консортом Рэй. Советницу я призвал, допросил, да и выяснил такой презабавный факт.
Последний раз, я посылал Шина с Игорем не в “бордель” а по бабам. Добавив “приказ главы”. Шин поперся к супруге, а Игорь, понарезал по усадьбе круги, да и наткнулся на Рэй.
Последняя, какие-то расчеты делала, а он к ней, пардон, подкатил. Причем, не в стиле “сударыня, позвольте вам впердолить”, а спросил, что за расчеты. Ну и произвел на даму благоприятное впечатление, благо гонял я его всячески в науках разных, а если совсем честно — сам гонялся, из меня информацию тягая. В общем, Рэй впечатлилась, Игоря под лапу прихватила, да и оттащила к другим расчетам, в комнате у неё прибывающим. Причем, все расчеты они вполне закончили, разговорились, да и поведал Игорь о печали своей, мол “Мастер Хизуми-доно по бабам отправил”. Рэй, будучи дамой не старой, присмотрелась к Игорю, да и решила бедолаге помочь.
И помогала, до собственной (от которой меня уже подергивать начинает, ибо все в кого не плюнь) беременности. И вот, просят два этих деятеля науки благословения.
Поднял я лапу, хотел сказать “Да залюбитесь!”, но передумал. И пожелал совета, да и соответствующих гормональных отклонений.
Несколько одурев от всей этой романтики, розовых соплей и массовых беременностей, решил я смотаться к противным амфибиям на подольше, щупалы свои поднавострить. Да и с печатями поковыряться, ибо фраг, на которого я собирался пасть разинуть, появится в течении года, а то и полугода. И прямо скажем, лютее будет этот фраг и Корневища, да и Ооноке покруче, судя по всему.
А самое неудобное, что нужен мне этот отбитый фраг непременно живым. Да и была у меня идея одна, тоже проверить не помешает.
Так что, создал я клона версии два-ноль, точно безвольного и безличностного, да и скакнул на Мёбоку. И опять, блин, к Гамамаре в обиталище угодил:
— А-а-а, не хаосит, ну здравствуй, с чем пожаловал? — проквакал несколько нетрезвый амфибий, с чашкой, в которой утопить минимум пять Хизуми можно было.
— Да я, вообще-то, мимо пробегал, — честно признался я, обнаружив в уголке под тазиком гамамариным тело. Дрыхнувшее.
— Пить будешь? — сконцентрировал на мне разнонаправленные буркалы мудрила, — А то этот, — махнул Гамамару лапой в сторону тела, — сломался похоже.
— Ну немного можно, — протянул я, призывая пиалу из “походного набора”. — Но немного, дел невпроворот.
— Наливай, — подставил пиалу мудрила, тыча в лютую бутыль, в десять меня.
Ну, вот и тренировка щупал. Взял я, да и Жабычу налил, да и себе в пиалу каплю поймал. Уселся и вопросил, а с чего, собственно банкет?
И просветил меня Жабыч, что с месяц Джирайя пьянствует, о доле своей тяжкой всем жалуется, что мол женщины непостоянны, а любовь его, Цунаде, от другого понесла. Выслушал я этот феерический бред, выматерился громко и вслух шесть раз, а потом грязно выругался. И тут меня сопливщина и бредятина догнала.
Вылакал залпом саке (кстати, неплохое было) да высказал правду-матку:
— Знаю я и любовь его “всей жизни”, да и его знаю, а уж наслышан вообще, сверх меры, — злобненько начал я, — за полтора десятка лет, сей “страдалец”, - сделал я фирменную морду, слегка протрезвив мудрилу, — ни разу своей любви слова ласкового не сказал, кроме “священных сисек”. При том, за каждой юбкой у неё на глазах бегал, непотребщину всякую писал. Если и “предал” его кто, то его же голова дурная, — безапелляционно констатировал я, — кстати, проспится это, передай мои слова, — на что Гамамару кивнул, — да, кстати, еще вот что передай. Нет отца у её дитя. Плод ирьёниндзюцу она носит. Хоть и не нравится мне это, — обличительно тыкнул я в это пальцем, — но родственница моя сама выбирать должна. Так что, пусть подойдет и спросит, тряпка-кун пьяная, — на тряпку-куна жабыч похихикал, — да, и главное, передай, увижу его, ждет его тысячелетие смерти, мучительное и продолжительное, — с этими словами встал я и срулил.
Вот реально, дебил какой-то. Впрочем хрен бы с ним, меня ждет виртуальный мастер Всунь Уд и культивация щупал моих ненаглядных.
Так, пару недель и покультивировал. С щупалами, потихоньку, становилось лучше. То есть, мог с точностью сантиметров в десять предметы шевелить, в двадцатиметровом радиусе. Дальше, правда, похуже, какой-то мозговой затык, потому как пофиг щупалам, нет ни расстояний ни размеров. Но, судя по царапинам на скале, люфтовали щупалы аж на метр, правда и не больше, вдали. Ну и с печатями повозился, вполне успешно.
Была мечта вынести все шодо в четырёхмерье, но не тянул, один раз до кровищи из ушей допробовался. Причем и в четырехмерном уме кровоизлияния были. Витал, конечно, поправил, но перестал я форсировать тренировки, да и делал все по заветам Всунь Уда.
А по окончании культивации, да по прибытию в Коноху, развеял я клона. Да и озадаченно поперся к Орычу.
— Приветствую, Оро-кун. Слушай, а чего от нас Кумо-то понадобилось? — озадаченно спросил я.
— Привет, Хизу-кун, вообще-то мир заключать, — ехидно ответствовал Змеетень.
— Это… А мы, собственно, с ними воюем? — на что Орыч ехидно кивнул, — что-то я и не в курсе как-то. С каких пор-то? — офигело спросил я.
— Ну вообще-то, с объявления войны, третьей мировой войны шиноби, — ехидствовал Огнетень, но увидев мой тотальный афиг смилостивился и объяснил. — Ну не воюем, Хизу-кун, мира, по сути, нет. Мы мирный договор не заключили, до сих пор у Эйя “согласовывали”, вот наконец, — хмыкнул Орыч, — разродились.
— Оро-кун, вот хоть режь меня, не нравится мне этот посланник. Не нравится мне этот договор. Мне вообще, ничего не нравится, — задумчиво протянул я. — И стянули они, с месяц как, шиноби в Кумо, видно, от миролюбия большого, — начал ехидствовать уже я, фирменно вытягивая морду лица, — и вот, собрав, значит, ударный кулак, миролюбиво мирный договор заключать хотят, аж жить без него дальше не могут.
