Чистильщики гуськом потянулись к выходу, настороженно поглядывая на меня. Я снова ткнул Кларенса пальцем. Только бы он не начал извиняться! Всю диспозицию испортит – пока они чувствуют себя на чужой территории, у них не появится соблазна схалтурить.
– Тихо, сядь на место, – прошептал я лейтенанту, как только за Риспином закрылась дверь.
Мы посидели молча пару минут, пока я соображал, решится ли Горчик подслушивать. Выглянуть, что ли? Мои отношения с себе подобными еще ни разу не доходили до этой стадии, а конфликт с Саталом я просто слил.
Первым не выдержал лейтенант:
– Возмутительно!
– Что такое? – не понял я.
– Вот это все!
– Хотели, чтобы ты написал отказ от претензий? – догадался я.
– Вот именно!
Бедняга был оскорблен в лучших чувствах.
– Слышь, Руди, а у тебя вообще знакомые среди черных были?
Он неопределенно дернул плечом.
– Понятно. Запомни, а лучше запиши: первое, что делает черный маг, которому поручили работу, – это пытается от нее избавиться. Пугать или взывать к его чувству долга бесполезно, а вот обозначить возможные последствия необходимо, причем делая упор на личную ответственность.
Лейтенант неуверенно нахмурился. Наивное дитя!
– Да ты на меня не смотри, я среди белых рос, считай – калека. Настоящий черный должен вести себя именно так. Сам посуди: зачем им расхлебывать кашу, которую не они заварили?
– Но… Что же теперь делать?
– То, что и планировали, только теперь ты знаешь, почему именно так. Наша цель по-прежнему – ваш главный координатор, поэтому ищи выход на журналистов, директрису интернатскую потряси – она с виду баба непростая. А на этих ребят забей – пока они знают, что за ними следят, всё будут делать в лучшем виде. И не вздумай с ними заигрывать – тут же сядут на шею.
Бедняга Кларенс растерянно хлопал глазами, пытаясь повернуть мозги так, чтобы понять мою логику. Думаю, белому это просто не дано, хотя… эмпаты ведь как-то справляются.
– Обалдеть, – наконец резюмировал он. – Я ведь на курсах учился, даже практикум какой-то посещал. Ничего общего с реальностью.
– Теория без практики мертва! Работай давай.
Полосатая полицейская ленточка выхватывала из однообразного ландшафта большой прямоугольник, трава внутри которого была то ли коротко скошена, то ли вообще испепелена под корень. Кто теперь скажет?.. В плотных зарослях колючего кустарника прорубили широкий удобный проход. Трое боевых магов были заняты делом, кто к какому лучше приспособлен.
Риспин шуршал кисточкой на месте тайного захоронения, эксгумированный труп был уже тщательно изучен, описан и по частям обернут в упаковочную бумагу. Опытный криминалист мог заставить мертвеца заговорить даже без помощи некромантии, а то, что он работал не в полиции, а в надзоре, было заслугой исключительно координатора Акселя – магу тупо предложили двойной оклад.
Старшина Клеймор сосредоточенно вычерчивал на листе бумаги подробный план места преступления, попутно делая наброски будущего отчета – находки подчиненных стекались к нему.
– Прав был этот грач залетный. – Из кустов выбрался Горчик в рабочем комбинезоне и очках, линзы которых делали его лицо похожим на аквариум. Надо ли говорить, что носить очки черный не любил?
– Что, Шороха кто-нибудь выкликал?
Горчик поморщился – именование единственной нежити, которая худо-бедно подчинялась призывам заклинателей, считалось у боевых магов дурным тоном.
– Щит, модифицированный под смертное колдовство, причем сугубо под белый Источник.
Клеймор дернул бровью. Интересная картина! Если черный Источник мог какое-то время существовать вне организма, то белый закреплению на насос-знак не поддавался. Было время, когда инквизиторам удавалось вызвать спонтанные проявления белой магии, но последствия при этом были такие…
– Не похоже, чтобы здесь пытались заклясть одержимого.
– Совсем не похоже, – подтвердил Горчик. – Парень пошел сюда за своим убийцей без сопротивления, добровольно призвал Источник в ходе ритуала, а затем был убит. Это требует либо предельной самоотверженности, либо крайней степени доверия к убийце.
– Учитывая возраст жертвы, – старшина кивнул на любовно упакованные останки, – одно другого не исключает.
– Что означает: нашим клиентом будет очень уважаемый человек. К такому без ордера не подступиться.
Клеймор поморщился:
– Погано! Все больше напоминает Искусников. Я-то думал, у нас их быть не может – столько лет прошло, да и Аксель белую общину шерстит непрерывно.
– Это местечко дурно пахло еще год назад, но эмпаты решили, что произошел коллективный резонанс. Ну и всыплют же теперь этим умникам!
Черные обменялись злорадными ухмылками.
– Что, заканчиваем? – оторвался от раскопок Риспин.
– А у тебя как? – Старшина глянул на часы.
Криминалист пожал плечами:
– Ничего. Мерзавец работал исключительно аккуратно. Кости не повреждены, очевидно, смерть наступила от прокола в мягких тканях, орудие убийства и способ теперь не установить – использовано заклятие, ускоряющее тление. Если первая жертва умерла десять лет назад, найти останки будет очень нелегко. Отпечаток ауры идентификации не поддается.
– У меня лучше! – похвастался Горчик. – Пригодные для идентификации фрагменты есть, но без общей картины.
– Дерьмо, – высказался старшина. Значит, с помощью магии злоумышленника не найти, придется воспользоваться старыми добрыми полицейскими методами. – Опознать жертву можно?
– Да.
– Портрет составь, предъявим в интернате – раз молодой, должен быть из ихних. На сегодня закончили, искать остальное начнем завтра. Кто-нибудь умеет держаться в седле?
Для городских черных сама идея забраться на лошадь выглядела противоестественной.
– Понятно, – вздохнул старшина. – Значит, пешком.
Риспин пробормотал под нос что-то ругательное и хорошо рифмующееся с фамилией Тангор. Старшина и сам с трудом удерживал на языке проклятие. Нет, умом он, конечно, понимал важность поимки убийцы и серьезность их миссии, но в душе… Всем сердцем Клеймор желал этому малолетнему тунеядцу сдохнуть в муках и покрыться лишаями. Это ж умудриться надо было найти трем уважаемым волшебникам такую гнусную работенку! В успехе расследования старшина ничуть не сомневался – от их команды еще ни один злодей не уходил, – но при мысли о том, сколько времени займут поиски, хотелось немедленно напиться.
Звонок из интерната застал меня лежащим под машиной – наконец-то я добрался до этого скрипучего агрегата! Разумеется, Альфред далеко не сразу подпустил меня к казенному имуществу, этому предшествовал глубокомысленный разговор о плюсах переднего привода, качестве местного спирта и перспективах масляных двигателей. Разумеется, профессиональным алхимиком он не был, а против моего навязчивого обаяния устоять не мог. К регулировке карбюратора я приступил с таким чувством, с каким некоторые начинают молитву, дальше дело пошло бодрее, и на меня снизошла благодать. Устройство агрегатов, понятное и функциональное, составляло такой контраст с запутанностью человеческого бытия, что слезы на глаза наворачивались. Я священнодействовал над тормозным приводом (при езде по пересеченной местности – критически важная вещь), когда меня прервали.
