Малыш заметил меня. До этого его внимание было полностью сосредоточено на отце.
— Папа, а кто это? Она тоже будет меня лечить? — судя по испуганному голосу, его просто замучили докторами, лекарствами (на столике их тьма) и процедурами.
— Нет, она не будет тебя лечить, — я ответила вместо Зандра и подошла к постели, — Привет! Меня зовут Конни. А тебя?
Я оттеснила онемевшего Посвященного и заглянула ребенку в глаза.
— Я Курц.
— О, надо же! Моего друга тоже так зовут. Знаешь, — я присела на кровать, — Он мой самый лучший друг. Он большой и сильный. А еще он умный.
— Как мой папа?
— Почти. Твой папа уже на второй ступени, почти на первой, да? А мой друг был только на третьей, а потом он покинул этот путь. У него есть шрамы вот тут и тут, — я прикоснулась ко лбу и виску малыша, — У него вообще очень много шрамов.
— Он следопыт, да? — успокоившийся, что его не будут терзать новыми лекарствами, он с любопытством ждал продолжения.
— Да, следопыт. И очень хороший. Мы вместе прошли через Дикие степи и даже пролетели над гибельными пустынями. Хочешь, я расскажу тебе об этом?
Я протянула руки и осторожно притянула его к себе. Вот так. Моя аура уже давно окружила его, но мне этого было мало. Не знаю, получиться ли вообще? Привычная сила исцеления, что обычно работает мгновенно, медленно, очень медленно вливалась в хрупкое тельце. Я рассказывала не очень страшную сказку о доброй команде героев, что решила побороть ужасного злодея, наславшего мор на целую страну. Отметила уменьшение резерва на одно исцеление. Малыш продолжал впитывать силу. Сказку я закончила счастливым концом. Резерв уменьшился еще на одно деление. Хватит. Лучше я потом еще продолжу.
— Вот такая история. Тебе понравилось? — я устроила его обратно под одеяло.
— Да, а можно еще?
— Можно, но потом. Сейчас тебе надо поспать. А мне не помешает поужинать. Приятных снов тебе, маленький Курц.
— Конни, а когда я вырасту, я тоже стану следопытом, да?
— Когда ты вырастешь, ты станешь тем, кем захочешь. Даже следопытом, — я улыбнулась ему и вышла из комнаты.
Я постояла немного с закрытыми глазами, продолжая через ауру наблюдать за своим пациентом. Ну что ж, никакого улучшения не видно, но, по крайней мере, хуже я ему не сделала.
— Конни? — Зандр ждал ответа.
— Не знаю, я влила в него два исцеления. Завтра посмотрим. А сейчас, может, кто вспомнит об ужине? Жареное мясо и сладкие пирожки будут в самый раз.
Болезнь — это всегда тяжело, а когда болеет ребенок — в сто раз хуже. Я даже не знаю, что с ним такое. Что я могу сделать? Пробить ему грудь, сломать позвоночник, а потом вылечить, как моего принца там, на дороге? Но я не уверена, что получится, малыш такой хрупкий.
— Сколько ему лет?
— Семь, через три дня будет семь, — ответил Валериан.
— Сколько? — я обернулась, — Семь? — если ребенок в семь выглядит на четыре, это о многом говорит. И о болезни, и о том, сколько сил было вложено в то, чтобы малыш прожил столько.
Я вышла в сад. Сорванный кислющий плод, что я автоматически потащила в рот, прочистил мозги. Так, взять себя в руки и подумать, что делать дальше. Куда идти? Надо определить по местным картам, где я сейчас, и сваливать на юг континента. Неизвестно, когда аборигены выпустят джинна из бутылки, но находиться в эпицентре меня не прельщает. Да и от этого архимага стоит быть как можно дальше. В общем, лесочком, лесочком, на юг.
Я вернулась в дом. Меня тут же провели в столовую, выставили запрошенные мясо и пирожки. Компании мне никто не составил, ну и к лучшему. Стоя у открытого окна и жуя очередной пирожок, заметила выходящего из особнячка жреца Коварраля. Вот он остановился рядом с Валерианом. Сказал, что улучшения нет и рассчитывать на него уже не стоит. Выразил соболезнование и ушел. Значит, два полных исцеления не способны вылечить врожденное заболевание. Ну что ж, буду знать.
Я взяла еще один пирожок, но до рта донести не успела. Меня что-то дернуло изнутри, и я побежала в детскую. Как я сразу не поняла?!
Влетев в комнату, напугала Зандра. Он держал сына на руках и не очень добро смотрел на меня. Ну да, не оправдала надежд. А ведь я предупреждала, между прочим, что отнюдь не всесильна. К черту его! Маленький Курц осунулся, его не очень-то и пухлые щечки совсем ввалились, кожа практически облепила кости. И почему до меня доходит как до жирафа, если не сказать хуже?! Я пихнула зажатый в руке пирожок и скомандовала:
— Накорми его, живо! — а сама влила немного энергии в мальчика, — Ну, чего ждешь? Хочешь, чтобы он от истощения скончался?
Выскочила в коридор и заорала туда:
— Молока сюда! Мяса, кашу, пироги, фрукты, все что есть! Бегом! — а ничего у меня голосок.
Не знаю, может, я и ауру задействовала, но слуги, словно наскипидаренные, почти молниеносно притащили практически все готовые к употреблению продукты питания, что были в доме. Даже Валериан лично принес большущую миску с орехами. Вливая молоко в малыша, объяснила:
— Ему сейчас надо кушать, кушать и кушать. А потом бегать, прыгать, скакать, кувыркаться и далее по списку. И снова кушать и кушать. Он же не был ранен, он был болен. У него огромная задержка роста. И теперь он будет ее восполнять, пока не догонит сверстников. А поскольку он высосал из меня целых два исцеления, то, наверняка, и перегонит.
Удостоверившись, что со мной не спорят и исправно впихивают в маленького Курца еду, провела ревизию принесенного.
— Эй, там, марш на кухню, ребенку нужны кашки, чтобы желудок не испортить. Или пусть пока портит, я тут на пару дней задержусь, проконтролирую, если что, язву уж вылечу.
Мальчик потихоньку пришел в себя, вон как глазки заблестели. Ага, уже сам с аппетитом сметает все предложенное. Вот только, сколько времени ему понадобиться? С какой скоростью его метаболизм сейчас работает? Солнышко, ты не в курсе? Месяц? Два? Три? Полгода? Ясно.
— Значит так, слушайте сюда. Пару дней с ним будет вот такое. Не волнуйтесь, ничего страшного. Все съеденное он усвоит почти моментально. Потом процесс пойдет медленнее, примерно за полгода все закончится. За это время он будет расти с бешенной скоростью. Чтобы не было никаких последствий, за это время ему надо будет привыкнуть к новому телу. То есть вы должны будете обеспечить ему усиленные физические упражнения. Постепенно скорость роста войдет в норму. Все.
Я рухнула на стул и с умилением уставилась на увлеченно жующего малыша. Не знаю, что там себе думает жрец, но я свое дело сделала. И пусть от резерва половина. Его я восполню. Правда, через пару дней придется уходить отсюда ночью, тайком, чтобы не отследили, куда я направлюсь. Значит, для всех буду говорить, что иду… на юг. Тогда, если я сбегу, решат что я соврала. Получится? Не уверена. Значит, надо будет посмотреть по карте и определить какой-нибудь более правдоподобный маршрут.
