Существо — не могу! Не могу назвать Ксюшу тварью, монстром! — усмирил Кивир. Мальчик появился словно из ниоткуда. Вот его не было на поляне — и вот он там есть. Чудеса. Помню, что испугался поначалу Кивира, спутал с тварью.
— Любишь жену и дочку? — спросил тогда он. Я поразился тому, что голос у мальчонки оказался как у робота — механический, лишенный эмоций. А еще испугал меня цвет его кожи. В общем, странный малый.
Я молчал, как рыба об лед, и ждал, когда ребенок подойдет ближе, чтобы одним взмахом косы отрубить голову.
— Я Кивир, — сказал малец. — Могу сделать так, чтобы твоя жена и дочь вновь покоились в земле. Хочешь?
Что я ответил тогда? Черт-черт-черт! Не помню. Наверное, согласился, потому что с тех дней рука больше не вылезала из земли.
Кивир после странного разговора исчез также неожиданно, как и появился. Боже, я в тот день по-настоящему усомнился в своей адекватности. Думал, что года берут своё. Мозги прогнили, шестеренки вращаются с жутким скрипом.
Я сделал небольшой перерыв, чтобы с новыми силами рассказать тебе, Девятый, о Кивире. Как-то так получилось, что за последние несколько лет мальчик стал дорог мне. Ты даже не представляешь, сколько раз он просил прийти к нему! Кивир обещал вернуть близких. Но я не могу согласиться на его предложение. Во-первых, не позволяет вера. Во-вторых, я стар — вряд ли осилю дорогу.
Заклинаю, Девятый, не бойся мальчонки. Он нестрашен, хотя и способен на многое. Природа его скорее сатанинская, чем божественная. Но Кивир не выбирал свой путь. Я много общался с ним. И кое-что удалось выяснить. Жаль, что я не ученый. Возможно, у меня бы получилось объяснить физику явлений. Да бог с ней, с ученостью. Буду писать то, что знаю.
Седьмой ошибается. Нет никакого круга Сансары. Первый, Второй, Третий, Четвертый и остальные — живут одновременно. То есть, например, сейчас я пишу это длинное письмо и готовлюсь умереть, а в это же время ты, Девятый, читаешь мои строки, а Десятый убегает от зомби-собак. И совсем необязательно, чтобы тебе и мне по семьдесят лет. Ты, Девятый, можешь быть молод.
Не понимаешь?
Посмотри на этот рисунок. Получилось немного неаккуратно, но надеюсь, что ты простишь старика.
Самый большой круг — жизнь Первого. Дальше следует жизнь Второго, Третьего и по возрастающей. Как видишь, круги соприкасаются. Это говорит о том, что в этих местах все наши жизни соединяются. Это время перемен, когда появляется Кивир и собирает у нас ответы. После того, как мальчик получает нужную информацию, он отправляет нас обратно, к себе в миры, если так можно выразиться. Мы умираем, потом опять рождаемся. Опять ходим в детский сад, в школу, опять встречаемся с девушками, опять переживаем мировую катастрофу. Опять, опять, опять… А Кивир ждет, когда наши жизни, наши миры вновь соприкоснулись друг с другом.
Надеюсь, тебе понятно, Девятый.
Ты можешь заметить: радиусы у кругов разные. Маленький радиус говорит о том, что время в этом круге течет быстрее. И, соответственно, момент встречи с мальчиком наступает быстрее (угловая скорость, считай, у всех кругов одинаковая). Как я понял из разговоров с Кивиром, чем меньше радиус, тем важнее жизнь этого человека. Допустим, ответы Второго нужнее, чем Первого. А Девятого нужнее Восьмого. В теории есть некто, чей круг жизни крайне мал. И можно считать, что этот N-ый постоянно встречается с Кивиром. И его ответы самые важные, самые нужные. Для чего нужные? Не знаю. Возможно, N-ый — и есть Кивир. Но я не уверен, а сам мальчик не отвечает.
Кивир много о чем мне рассказывал. У меня голова шла кругом от всех этих причудливых миров, в которых приходится жить моим двойникам. Червивые короли, Всплески, крылатые, кукуксы, норовые места, архаровцы, копченые, плетеные человечки, олги… Столько всего, столько необычного. Каждый мир уникален своими тварями. И всем управляет, похоже, Кивир. Как я понял, у мальчика — мальчика ли? — есть помощники: Человек-мотылек, Кумакан-проводник, Аанг-предсказатель и Тысяча-лиц.
Ты, Девятый, можешь спросить: откуда я всё это узнал? Удивительно, но об устройстве миров рассказал сам Кивир. Возможно, мальчик открыл тайны из-за моего возраста. Всё-таки я слишком старый. И после перерождения я всё забуду, к сожалению. Но вот мое письмо сохранится. Надеюсь, оно дойдёт до тебя, Девятый. Кивир обещал.
И есть еще кое-что: все-таки не рассчитывай, что мое описание устройства мира правильное и единственно истинное. Кивир может лгать. Я уже несколько раз ловил его на вранье. Допустим, мальчик частенько путает имена Седьмого. Намеренно или случайно он ошибается — не знаю. Порой Кивир говорил мне: «ничего не имеет смысла. Пытаться объяснить причину перерождений бесполезно. Всё постоянно меняется, Восьмой. Прими на веру мои рассказы».
Мальчик часто противоречит сам себе. Может, он лишь озвучивает ответы моих двойников? Озвучивает их взгляды на мироустройство? Не знаю. И знать не хочу, если честно. Мне наплевать, как там всё устроено. Но я обязан поделиться своими знаниями с тобой, Девятый. Это мой долг.
Я до сих пор удивляюсь, как быстро Кивир стал частью моей жизни. По сути, я пригрел змею на груди. Не должен я был обольщаться на внешность Кивира! Не должен! Лишь с виду он похож на мальчика… Но ведь Бог велел прощать врагов своих? Или же я просто неправильно понял строчки из Священного Писания? Опять одни вопросы.
Девятый, не борись с Кивиром! Попытайся понять его.
Об устройстве миров и о Кивире я тебе рассказал. Если ты позволишь, то я хотел бы написать еще о кое-чем.
Написать о том, как я умру. Девятый, позволь старику выговориться.
Часовню я построил. Надеюсь, после моей смерти она простоит долгое время. Потому что её я строил со всей своей любовью. Я приложил массу сил, чтобы укрепить фундамент, поставить несущие балки. За часовню мне не стыдно. Хотя в ней тесновато и душно. Но зато в помещении вкусно пахнет ладаном и деревом.
Я много молюсь, соблюдаю посты. Я стал набожным человеком. Бог — вот моя сила. Он направляет меня на путь истинный и бережет от зла. И хотя Кивир говорил о том, что после смерти меня ждет перерождение, я молю Бога о Спасении. Хочу увидеть Святилище. Хочу услышать пение ангелов. (Неразборчиво.)
Надеюсь, я жил не зря. Верю, что после моей смерти за домиком будет кто-нибудь ухаживать. Еще остались люди. Должны остаться. Я попрошу Богу и Кивира, чтобы они направили усталого путешественника (или семью путешественников) к моему скромному жилищу. Дом хоть и покосился, но выдержит еще много зим. Да и крыша не протекает.
