Настя напоследок проверила «хвост», и уверенно свернула на ту самую стоянку, где была назначена встреча. Аккуратно загнала машину между солидными «даймлером» и «руссо-балтом», заглушила мотор. Не выходя наружу, еще раз оглядела пустынную площадку. В груди девушки разрастался горячий комок азарта, страха и надежды. Семен, конечно, страшный человек, и застукав ее в обществе незнакомого мужчины, мог запросто убить. Поэтому ради безопасности, в первую очередь, Олега, а потом и своей, Настя не торопилась. Она же не знала, в какой машине сидит господин Полозов, а сам он до сих пор не появлялся. Опаздывает или тоже скрытничает?
Ее внимание привлек стоявший чуть поодаль в ряду напротив приземистый автомобиль черного цвета с тонированными окнами и золотистыми буквами над хищной радиаторной решеткой, складывающимися в странное название: «Фурия». Причем, русскими буквами. Неужели какая-то новая модель? Насте хоть и было чуждо истинно мужское увлечение, новинками автопрома изредка интересовалась, но сугубо в утилитарных целях.
Такое авто она видела впервые. Вроде бы и не внедорожник, чем-то смахивает на «даймлер», но выглядит куда солиднее, ближе к представительскому классу. Возможно, полностью бронированный.
Пока Настя рассматривала эту самую «Фурию», водитель мигнул фарами. Раз-два, раз-два! Может, кого из знакомых увидел? До нее только через некоторое время дошло, что сигналы предназначены ей! Девушка глубоко вздохнула и решительно вылезла наружу. Захлопнув дверь, она двинулась в сторону странного авто, старательно удерживая равновесие на скользкой поверхности. Снег был раскатан в тонкую ледяную корку, и приходилось аккуратно ставить ногу, чтобы позорно не грохнуться на пятую точку. Вся такая красивая, модная — и задом на асфальт!
Она подспудно ждала, что кто-нибудь выскочит ей на помощь. И дождалась. Передняя дверца распахнулась — и навстречу Насте метнулся Олег. Девушка не успела обрадоваться, как ее подхватил вихрь и стремительно понес к машине.
— Все потом! — бросил Полозов на ходу. — Никто за тобой не следил?
— Нет, — слабо откликнулась Настя, увлекаемая мощью человека, которого она с таким нетерпением ждала. — Все чисто. Семен в своей конторе сейчас.
Олег щелкнул ручкой задней двери, раскрыл ее и помог Насте оказаться внутри салона, пахнущего дорогим парфюмом. В полутьме девушка не сразу разобралась, кто сидит рядом с ней. Широкоплечий мужчина, отвернувшийся к окну, не торопился показывать свое лицо.
— Олег? — настороженно спросила она Полозова, когда тот устроился рядом с водителем. — Что происходит?
— Все в порядке, Настя, — раздался голос мужчины, сидевшего рядом. Он, наконец-то, посмотрел на нее и улыбнулся. — Никто тебе больше не причинит вреда.
— Никита? — не веря своим глазам и ушам, Настя глядела на молодого человека с жесткими линиями лица, потерявшего ту юношескую наивность, которая так нравилась девушке в веселые и беззаботные времена, когда они гостили у дядюшки Кондратия. От того мальчишки осталась лишь короткая стрижка да глаза, ну и голос — а сам он изменился очень и очень сильно.
— Узнала все-таки? — улыбнулся Никита и мгновенно попал в жаркие объятия названной сестрицы.
Настя разрыдалась, впервые за долгое время почувствовав себя под надежной защитой. Теперь, когда рядом с ней двое сильных мужчин, разве сможет Семен что-то сделать ей? Она уже настроилась бежать из дома, наплевав на клятву, которую давала перед христианским алтарем. И считала себя правой, потому что супруг сам своими действиями подталкивал Настю к такому шагу.
— Хватит, хватит, тушь потечет, — насмешливо произнес Никита и ласково провел кончиком пальца по мокрой щеке Насти. — Привет, сестричка.
— Привет, — улыбнулась девушка, смаргивая с ресниц слезы. — Это точно ты, Никита? Не снишься мне?
— Можешь ущипнуть, если сомневаешься, — Никита внимательно посмотрел на нее, сильно изменившуюся за последние годы. Из смешливой девчонки не осталось и следа. В глазах затаилось вечное ожидание напастей и готовность преодолевать проблемы. Ни единой искорки жизнелюбия, даже уголки губ опущены вниз.
— Не буду, — шмыгнула носом девушка. — У тебя есть салфетка или платок? Я свою сумочку в машине оставила.
Никита протянул ей свой большой клетчатый платок, и пока Настя приводила себя в порядок, похлопал водителя по плечу и сказал:
— Покатаемся по городу.
Машина заурчала сытым зверем, плавно стронулась с места и выехала с автостоянки.
— Спасибо, — Настя вернула платок. — Я уже в порядке.
— Отлично. Нам нужно как можно быстрее заставить Подшивалова расторгнуть брачный договор, — Никита откинулся на спинку сиденья. — Сама понимаешь, что христианская церковь не допускает развода в принципе. Самый верный способ — смерть одного из супругов. Но я не пойду на такой шаг. Семен не заслужил подобной участи. Может, он психически неуравновешен? Мой адвокат смог бы убедить церковников, что душевная болезнь господина Подшивалова очень сильный аргумент в пользу развода.
— Увы! — грустно улыбнулась Настя. — Он, скорее, сволочь, чем душевнобольной.
— Понятно. Ваш брак был не по легкомыслию, а по причине финансовых трудностей родителей. Это так?
— Отец заставил меня, потому что хотел с помощью Подшиваловых поправить свои дела. Но Аркадий Яковлевич, свекор, был против женитьбы. Он же прекрасно видел, что за моей спиной ничего нет. Можно сказать, я бесприданница, — девушка вздохнула. — Отец продал наш семейный особняк, а сам переехал с мамой в более скромное жилище. Так что те деньги, которые были выручены за дом, пошли в кубышку новой семьи.
— В брачном договоре этот момент зафиксирован не был, — кивнул Никита, вызвав удивление Насти. Откуда он мог знать о нем? И словно отвечая на ее невысказанный вопрос, парень ответил: — Копия хранится в адвокатской конторе «Левинсон и партнеры». Не спрашивай, как нам удалось его прочитать. Но дело того стоило. Там есть очень интересный момент… Ты, кстати, сама читала?
— Нет, — густо покраснела Настя, ощутив себя невероятной дурой. Запинаясь, стала оправдываться. — Я… понимаешь, я находилась в таком состоянии, словно по голове палкой получила. Ничего не соображала, разнообразные эмоции, мешанина чувств… Я доверяла тогда Семену и даже не предполагала, что в контракте могут быть прописаны пункты, вредящие лично мне. Нет-нет, я его, конечно же, прочитала. Но как в тумане. Ничего плохого не нашла… вроде бы.
Полозов едва слышно хмыкнул, и Настя не поняла, осуждает он ее или его эмоции относятся совершенно к другому.
— Ты же умная девочка, — укоризненно произнес Никита, поглядев на проплывающее мимо них трехэтажное строение с высокими узкими окнами. Настя поняла, что они едут по Корсаковской, и как раз сейчас миновали здание семилетней школы для детей мещан и рабочих. — Могла настоять на каких-то своих требованиях.
— Контракт обсуждали родители, — буркнула девушка. — Никита, не береди рану, пожалуйста. Сама знаю, насколько сглупила! Я даже подумывала нанять в Тайном Доме убийцу. Походила бы год вдовой, зато потом свободна!
— Тебя бы враз вычислили, — усмехнулся Никита. — Здесь, в Благовещенске, начальником Департамента полиции служит господин Астапов. Я с ним близко познакомился в Албазине, потом его перевели сюда как перспективного следователя. Его люди очень грамотные специалисты. Твоя попытка закончилась бы очень плачевно. С каторги вытаскивать человека очень тяжело.
— И что делать-то, Никита? — сверкнули злостью глаза девушки. — Да, увлеклась чертовски интересным парнем, влюбилась по уши, и сама не заметила, как встала с ним под венец! Какое-то помутнение!
— Наверное, воздействовал на сознание, сукин сын, — откликнулся Полозов, обернувшись.
— Да так и было, — подтвердил кивком Никита. — Явное воздействие. Но его к делу не пришьешь.
Машина плавно повернула с Корсаковской на Набережную и покатила вдоль закованного в лед Амура. Настю по инерции качнуло на Никиту, и она вновь оказалась в его объятиях, ощущая сопротивление какого-то мощного защитного бастиона. Оно не отталкивало, но заметно пружинило, что ли, сопротивляясь воздействию чужих эмоций. Это ее чрезвычайно заинтересовало. Никита явно закрывал свое ментальное поле. Неужели от нее?
