Анатолий Радов - Изгой. По стезе Номана

Все вокруг были заняты хозяйственными делами, и мы покинули стоянку без особых проблем. Потащились в гору, время от времени оглядываясь. Как бы нас за дезертиров не приняли и не шандарахнули чем в спину. Хотя, с чего бы? Вон на вершине холма уже четыре дозора штурмовиков стоит, если что, то мы к ним направляемся.

Хотя к дозорам, разумеется, я идти не собирался. Сам холм в длину, или в ширину, чревл поймёшь, был метров, наверное, под восемьсот. Пара дозоров стала по краям, третий чётко посредине, и ещё один с правой стороны на склоне.

Мы поднялись на вершину, и я застыл взглядом на открывшемся просторе. Огромное поле чистого снега, и никаких отличий от вида с этой стороны холма. Всё абсолютно такое же, один в один. Внутри родилось некое разочарование, как и тогда, когда я впервые увидел Кромь. В фантазиях всё рисовалось по-другому, мрачнее что ли.

— Это Зыбь? — спросил напряжённым голосом Ниго.

— Наверное, — ответил я и кивнул в сторону чёрных силуэтов, которые виднелись вдали. — А вон то, я думаю, какие-нибудь твари. И вроде бы всадники.

— Аземы на боевых гронах, — раздался совсем рядом голос, и буквально в шагах десяти от нас прямо из снега появился штурмовик. Поверх всего одеяния на нём был накинут бело-сизый плащ. Вздрогнув от неожиданности, мы с Ниго уставились на него с разинутыми ртами. Вот тебе и простые мужики и парни.

— Что, не терпится тварей увидеть? — спросил штурмовик с некоторым подозрением в голосе.

— Да нет, хотели на Зыбь глянуть, какая она, — с трудом сохранив спокойствие, ответил я.

— Ну, сейчас вы её всё равно не увидите как надо, — штурмовик усмехнулся. На вид ему было лет за сорок, лицо уверенное, с небольшим шрамом на скуле.

— А когда? — осторожно спросил Ниго.

— А тогда, паря, — он по-отечески взглянул на моего соратника, — Когда ты отсюда живой уходить будешь. Вот в тот момент и увидишь — какая она эта чревлова Зыбь.