Я поникла, выпустив вздох разочарования. Смирилась, готовая сгинуть, сгореть в дышащем нутре пирамиды. Погрузившись в самобичевание, я не почувствовала как дверь за моей спиной задрожала, не услышала, как щелкнул невидимый замок, и только когда механизм заработал, приводя створки в движение, да меня дошло, что просьба выполнена.
Облегчение накрыло меня приливом сил. Вскочив на ноги, я подавила крик радости. Это потом, когда мы выберемся, когда я увижу небо, солнце, обниму Сашу, когда я стану свободной. Я лихорадочными движениями завернула осколок обратно и, дождавшись, когда цель станет достаточно широкой, чтобы пропустить человека, шагнула на свет, утаскивая Колю за собой.
После мягкого полумрака пирамиды дневной свет ослепил меня, дезориентировав. Я наугад выпустила сущность, ловя все, что могла поймать. Все что обладало хоть минимальным количеством силы, так как не была уверена, справились ли сестры с поставленной задачей. Обезврежена охрана или нет.
Их было много, однозначно больше шестнадцати человек, что я оставила перед входом уходя. Двадцать, может больше, и с каждого я выдернула кусок сущности, питая свои силы и обездвиживая их, надеясь, что никого не пропустила, и что этот кто-то не сможет наброситься на меня.
— Лаари! — радостный возглас Сатанал сказал мне больше, чем невидимые путы.
Проморгавшись, я узрела любопытнейшую картину. Пятеро мужчин без сознания растянулись на земле. Еще трое поваленные девушками пытались сопротивляться. Безуспешно, судя по всему. Остальные четверо сложив оружие, спокойно стояли и смотрели на меня. Вот вам и слабый пол!
— Хм… воительницы. — пробурчала я, ощущая как меня затапливает облегчение. Все живы!
— У тебя получилось! — с торжествующим воплем Сатанал бросилась мне на шею, чуть не сбив с ног.
— Тише, — я позволила ей повисеть на мне немного. Не столько из одобрения, сколько от неожиданности. Слишком внезапным оказалось для меня ее нападение, потом отстранила. — Хватит.
Выбравшись из объятий, я еще раз, уже более внимательно, осмотрелась. Тех что трепыхались, стараясь избавиться от удерживающих их женщин, пришлось отключить. Удовольствия я от этого не получила. Какая радость доводить людей до критического состояния? Я точно таковой для себя не находила, и потому, вытягивая из них сущность, старалась не вспоминать об Ардене, превратившемся в живой труп. Переборщи я маленько, и мужчин ждала та же участь.
Не думать — легче сказать, чем сделать. Неприятное зрелище намертво отпечаталось в памяти, и наверняка напомнит о себе ни один раз, превращая сны в ночные кошмары. Но это потом, а сейчас я, кажется, поняла, почему так кардинально отличаюсь от предыдущих Дев. Об этом мне «рассказала» тяжесть осколка в руке.
Вот она! Причина! Все объясняющая, раскладывающая ответы по полочкам в простом и понятном порядке. Разделив престол на части, старцы упустили одну очень важную деталь. Создавая ковчег — накопитель сущности, они не думали о том, что оторванная часть, лишившись прямой связи со средоточием силы, начнет забирать, заполняя образовавшуюся пустоту. Именно поэтому осколок превратился в самого натурального «убийцу»! Вот почему я, ведомая двумя сущностями камня, могла не только давать, но и красть все до последней капли.
— А с этими что? — поинтересовалась я, закончив с поверженными. Четверка обалдевшими глаза смотрела на меня, но попыток к бегству не предпринимала.
— Они сами сдались, — фыркнула Мирьян, и я впервые увидела одобрение на ее лице, обращенном ко мне. Женщина без тени страха заглядывала мне в глаза, лучась улыбкой. На душе посветлело.
— Почему? — обратилась к мужчинам.
— Надоело быть смотрителями. — ответил один за всех. — Устали наблюдать за мучениями других.
Хорошая причина, ничего не скажешь. Я бы давно свихнулась, постоянно надзирая над потерявшими адекватность людьми, стремящимися к собственной кончине.
— Что ж, тогда свободны. Можете делать, что хотите. Вы мне не нужны.
Я как раз договаривала, когда услышала тихое, вопросительное:
— Лаари?
Знакомый голос заставил тело натянуться струной, и я резко обернулась. Коля, милый, дорогой брат, смотрел на меня еще черными, но уже с проблесками серебра глазами. Его взгляд был осмысленным и удивленным. С меня словно тонна ненужной шелухи осыпалась. Стало так легко, что я боялась воспарить, улететь, как подхваченное ветром перышко.
— Нуванна! — я кинулась в его объятья, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы радости. — Я так испугалась. — шептала я, прижимаясь щекой к мужской груди. — Это было так страшно.
— Что? — Коля погладил меня по голове, совсем как Саша, и сердце екнуло.
— Ты в пирамиде… страшно смотреть… больно… — лепетала я.
— Пирамиде?
Я посмотрела на него и поняла, что он не помнит. Не понимает, что происходит.
Его взгляд блуждал по женщинам, мужчинам — обездвиженным и стоящим, всматривался в черно-белые стены, пытаясь проникнуть за них.
— Я потом тебе все расскажу. — ответила я, раздумывая, а стоит ли? — Сейчас нам надо идти. Ты как? В порядке?
— Вроде да, — он пожал плечами, но голос звучал неуверенно.
— Перемещаться можешь?
— Думаю, да. — взгляд вновь метнулся к двери. Кажется, стремление попасть внутрь еще не покинуло его.
Надо сматываться побыстрее, и точно не через туман. Я просто не выдержу очередного нападения. Мои собственные силы на исходе. Плюс ко всему, я не знала, что случится, если внести осколок в Срединные земли, а проверять желания не было. Оставалось надеяться, что «драгоценная» ноша не помешает пространственному скачку.
— Очень на это надеюсь. — пробурчала я, вручая мужчине сверток, не зная, что делаю глупость. — Подержи минутку. Я сейчас.
Пока я совещалась с Сатанал и Мирьян, не обращая внимая на Колю, того видимо снова накрыло, а может и не отпускало вовсе, только одна из женщин, аккуратно постучав меня по плечу, сказала:
— Смотри.
Ткань валялась на земле, а Николай, держа в руках осколок, шагал к пирамиде, и двери открывались для него.
— Во черт! Держите его! — закричала я, бросаясь за мужчиной, который был в шаге от того, чтобы перешагнуть порог.
Второй прогулки по пирамиде я бы просто не пережила, а потому осознав, что мы не успеваем перехватить, я выпустила сущность и, ухватив ей Николая, потянула на себя со всей возможной силой. Лучше уж так, чем опять оказаться там! Внутри! Уже в дверях, сраженный мной Коля, выронил камень и, упав на колени, стал заваливаться на бок, когда подоспевшие женщины подхватили его.
