- Не хотел мешать тебе кушать! Кори, за мной! Майя, из дома ни ногой, вернусь, проверю. Мы на занятия. Еда на столе…
Хорёк запрыгнул на ходу Сане на плечо, вцепившись всеми коготками, а малышка помахала рукой, серьезно нахмурившись – приняла приказ, чуть не козырнув. Такая лапочка сама по себе вызывает приступы умиления - так и хочется подождать немного, и потискать ее.
За спиной с резким хлопком раскрылись пламенные крылья. Сакура задохнулась от этой красоты. Откуда они появились? Упс. Чуть не прикусила язык от пружинящего рывка – оттолкнувшись от перил Саня прыгнул в воздух. Юноша нетактично сжал ее посильнее, чтобы не вывалилась, и ощерил зубы в приятной улыбке – близость ее тела действовала ужасно возбуждающе…
Два сильных взмаха и вся тройка уже в воздухе.
- Держись сильнее, сейчас будет весело. – Дьяволёнок озорства проскочил в его тоне.
- Что-о-о?..
Быстрый пируэт и бочка заставили ее сильнее схватить сбрендившего демона за шею и прикрыть глаза.
Директор уныло прихлебывал свой кофе, пытаясь силой разлепить глаза и потирая синяк под глазом. От соприкосновения с набалдашником чертовой трости они покрыли его тело как пятна перепуганного хамелеона.
Асмодей в соседнем кресле выглядел как покойник после реанимации. Заикался и испуганно дергался, не желая поверить, что все уже кончилось.
Регул завернулся в несколько пледов и старательно черкал на листке план на воскресенье. Хотя на его внешности бойня никак не отразилась, но внутренности упорно не желали нормально работать, жалуясь на резкие боли.
Дрон, Торо и Шива не присутствовали при вчерашней экзекуции и уже ушли на уроки, не собираясь своим живым видом дразнить верхушку Совета.
Безымянный шинигами развлекался тем, что пытался зарезаться собственной Косой Смерти. Это по определению было невозможно, так как она предназначалась для уничтожения лишь одного вида существ – злобных призраков и голодных духов и лезвие просто проходило через него насквозь. Он на удивление легко влился в клуб великовозрастных нянек и теперь собирался получать максимум удовольствия от садомазохизма.
Короче, расположение духа у всех было паршивое. Как у забитых начальством клерков.
Первым подал голос Регул. У него вместо нервов за последнее время образовался титановый сплав. Обстоятельства принудили.
- Кончайте с этим пораженческим настроением. Наш молодой друг вернулся. Его мощь не на самой высокой отметке, но что немаловажно - мы еще живы.
В стену рядом врезалось острие косы. Шинигами не отличался долготерпением и вообще человечностью.
- Заглохни, смертный… И без тебя тошно. Не сошелся же весь мир на этом мальчишке.
Регул пожал плечами и ничего не сказал. Только передал Тачибане свою писанину на штамп.
Асмодей хмуро предположил:
- Может это не он, – мрака в его голосе было больше чем в Марианской впадине…
Летчик приземлился прямо перед входом в замок, распугав уйму народа и сконфузив Сакуру, по-быстрому освободившуюся от его объятий и прикрывшуюся, чтобы ее никто не увидел, школьной сумкой. Как будто этим она не говорит прямо – мне есть, что скрывать. Ясен пень - это вызвало повышенную заинтересованность прохожих.
Из толпы входящих в замок вышли двое смутно знакомых демонов. Почти клыками и локтями прогрызая-пробивая себе дорогу.
Первый был одет в длинные традиционные одежды самурая и отсвечивал на всех непривычно неприкрытым лицом, отказавшись от брони и большей части своих шарфов. На нем не было нарисовано никаких чувств, но эманация раздражения хлестала через край. За спиной, на поясе, висел подаренный лордом меч. Самурай без своего боевого одеяния чувствовал себя практически голым, и все время бросал по сторонам подозрительные взгляды – не бросится ли кто, и не нужно ли сделать упреждающий удар.
Второго человека можно было узнать только по знакомой форме клыков, выступающих из усмешки. Продолговатая, овальная форма лица, небольшая франтоватая щетина, элегантно и почти незаметно пробивавшаяся по всей окружности челюсти. Курчавые, вьющиеся пепельные волосы, как вулканические шлаки, но немного темнее у корней. Белая школьная форма с ажурным серебряным шитьем по краю обшлагов и вокруг пуговиц, с молочной подкладкой изнутри и бежевый шарфик из шифона, намотанный на шею в два витка. Небольшие очки, причем тут же выброшенные прочь – он в них совсем ничего не видел, а желание выглядеть форсуном несоизмеримо с медленной потерей зрения. Синие зеницы все время изменяются, принимая то цвет грозовой тучи, то стальные отблески металла сырца. Гаррет в новом амплуа.
Ой животик надорву – щеголь… Ему больше бы пошла пылающая шевелюра и зеленые глаза, а не «это»…
Саня заинтересованно покрутил головой от одного к другому. Произошедшие изменения в их облике не могли не радовать. Самурай стал похож на студента, а волк почти стал человеком.
Крылья за спиной сложились, но продолжали гореть нестерпимым плазменным огнем. Сакура не переставала спрашивать себя – откуда эти инструменты для полета? Принадлежат ли они истинному облику парня либо же просто являются диковинным заклинанием из его огненного арсенала?
Сам юноша внезапно сделал полупоклон и дружески улыбнулся.
- Ребята, я, кажется, забыл спросить ваши имена и тоже представиться. Моё имя с перевода на ваш язык звучит - Тоя Мамору Макото Сатанаил Волкерион Зеро. Я пламенный серафим. Почти джинн из бутылки. Только желаний не исполняю. Прошу любить и жаловать. – Не коротко ли, а?..
Самурай поклонился как младший сильнейшему.
- Я Цубаки Ямамото Таи вон Зеро. Синоби телохранитель. Пришел по вашему приказу, мой лорд.
Ниндзя? А раньше сказать нельзя было? И как вообще вас различать, японцы, корейцы, азиаты, самураи, и прочие психи?
Но можно было и раньше догадаться. Синоби – это ниндзя, что служит самураю, выполняя за него всю грязную работу, до которой честь не позволит приложить руки. А сам самурай никому не служит, только повелителю своей страны, сёгуну, или дайме, и то, бунты среди таких не редкость. Ямамото мог раньше быть и тем и другим. Но учитывая то, что он зовет Саню лордом и подчиняется его приказам, значит что он именно слуга, а не хозяин.
Волк хитро улыбнулся. Имя он получил только вчера и это его немного смешило.
- Я Гаррет Адольф вон Зеро. Бестолковый друг. Здесь потому, что меня попросили, а сам я бы с радостью остался дома.
Сакура удивленно наблюдала за всеми политесами. Взгляды присутствующих уставились на нее. Кори у нее на плече ткнулась в ухо – дерзай мол, под эту фонограмму любой вздор сойдет за откровение с небес.
