Заговорил Вирном, дерзкий молодой князь сильного Круглоозерского княжества, в его голосе слышалась несвойственная ему сдержанность.
– Хоть мы и не особо ладим, Родомир, но на этот раз ты прав. Я за мир, по крайней мере в начале, а там посмотрим. Незачем настраивать против себя князя, чьи силы мы не можем оценить.
– Э как заговорил, – искоса глянул на него Отаринор, державший в стальной узде Темгород. – Не ты ль всегда рад случаю удалью хвастнуть, а тут нате вам, поджал хвост. С чего бы то, а?! Никак задумал что?
– Твоя подозрительность кого угодно сведет с ума, – досадливо произнес Славень. – Сейчас не время для новых ссор. Я словам Вирнома верю. За мир.
– Да ты, Славень, вечно за мир, – неприязненно проворчал Отаринор. – Лишь бы носа за ограду не казать. А что до Вирнома, так вы с ним дружки завзятые, коли один что задумает, другой поддержит. Обоим вам у меня веры нет.
– А сам-то ты за что? – спокойно спросил Родомир. – Глаза другим колоть каждый умеет, а вот свое мнение высказать…
– За войну, – буркнул тот. – Не по годам мне перед незнамым князем заискивать, мир предлагать. Такому руку протяни, голову откусит. – Чувствуя назревающий раскол, воины князя стиснули оружие и напряглись, готовые в любой момент начать обороняться. В долгу не остался никто и по всему залу послышался звон железа.
– Значит, ты в меньшинстве! – повысив голос, подытожил Вирном. – Подсчитаем: я за мир – раз, Славень – два, Родомир – три, а против – ты один. Так что сила на нашей стороне.
– Я, может, и один, да… – запальчиво начал Отаринор, но Родомир вскинул ладонь, призывая к тишине.
– Так не пойдет, – тихо произнес он и строгим взглядом окинул всех собравшихся. – Мы здесь не резню устраивать собрались, так что прикажите своим людям убрать оружие, – жестко сказал Родомир, его холодный взгляд встретился с глазами Регвоя и князь едва заметно кивнул, довольный тем, что ни один из его воинов не поддался вспыхнувшей ярости.
Охрана с заметным усилием разжала побелевшие от напряжения пальцы, но жесткие лица ничуть не расслабились, всем видом показывая, что дотянуться до оружия они всегда успеют и никакой Родомир им не помеха.
Бледный от еле сдерживаемого гнева Отаринор упрямо смотрел в глаза Вирному.
– Я за войну, – твердо повторил он. – И менять свое мнение не собираюсь, – и повернулся, чтобы покинуть зал.
– Отаринор, – окликнул его Славень. – Ты думаешь сейчас только о себе. Это ли к лицу настоящему князю? – тот вздрогнул и замер на полпути. – Ты должен думать в первую очередь не о себе, а о людях, что провожали тебя с надеждой в глазах, – Славень запнулся, поняв, что слегка перегнул палку. Свой резкий нрав Отаринор никогда особо не скрывал, так что провожали его скорей всего не с надеждой, а с опаской. – Ну хотя бы верили, что хоть на этот раз ты примешь разумное решение. Подумай об этом, Отаринор.
– И меня извини, – подал голос Вирном. – Погорячился слегка, с кем не бывает. Родомир ведь действительно прав. Что мы без тебя – горстка воинов не знающая, с какой стороны ждать удара. Зато вместе – мы сила, – уж он-то хорошо знал, когда не помешает немного сладкой лести.
Князь Темгорода медленно повернулся, словно борясь с самим собой. Пусть гордость кричала, что нужно уйти, настоять на своем, но разум твердил иное, более правое. И он остался.
– Что ж, я за мир, – глухо бросил он, браня себя за свою слабость. Видимо, он произнес что-то вслух, так как в глазах Родомира мелькнуло понимание.
– Это не слабость, – проговорил он негромко, склонив к нему голову. – Это здравый смысл. За мир! – крикнул он и его голос подхватили десятки сильных мужских голосов.
Они все знали, что идет нелегкое время и только сообща можно будет справиться со всеми сопутствующими ему бедами. И если случится неудача, то и умирать лучше вместе, а не поодиночке, зная, что только что тебя ударил в спину бывший соратник. Глаза Владия просветлели, а по губам скользнула быстрая, еще неуверенная, но улыбка, первая за все последнее время. "За мир, – тихо шепнул он, – в память о нашей дружбе. Миробой, Титамир, где бы вы ни были, я знаю, что вы со мной".
– И мы тоже, – склонил голову Шериан.
Взметнулось множество кубков с чуть терпким вином, на суровых лицах воинов читалось облегчение, каждый из них был по-своему рад достигнутому согласию, теперь они могли ничего не опасаясь повернуться лицом к происходящему, зная, что сделали все возможное, чтобы предотвратить кровопролитие. Мало кто понимал, что другого быть не могло – этому противоречила воинская честь и правило никогда не проливать кровь, если можно обойтись без этого…
Веалон. Глубокая ночь.
– Я приказал воинам быть наготове, – бросил Довиан, с явным усилием разжимая стиснутые челюсти, его пальцы чуть подрагивали на рукояти меча, готовые в любую секунду вцепиться в нее мертвой хваткой. – Неизвестно еще с какими планами они войдут на нашу землю. Да и вообще неизвестно, люди ли это?!
– Люди, – холодно ответил Раошен, бросая взгляд на князя. Эта постоянная готовность проливать кровь его несколько раздражала. – Люди, также не знающие, чего можно ждать от нас. Не думаю, что их земли чем-нибудь уступают нашим, скорее даже наоборот, превосходят. Иначе почему уходят от нас к ним, а не от них к нам.
– Это еще надо доказать, – бешено повернулся к белому магу князь, его лицо потемнело от гнева.
– И доказывать нечего, – спокойно ответил тот, не сделав ни шага назад. – Я говорил со знающими людьми и даже кое-что видел. Или ты подвергаешь сомнению и мои слова? – взгляд Раошена смог бы остудить огнедышащий вулкан, но на князя он не подействовал, даже больше – тот его попросту не заметил.
– С ними желаю говорить я, – заявил князь. – Завтра же.
– Это невозможно, – качнул головой маг. Некстати мелькнула мысль, что Довиан становится опасным. Слишком. – Ты им чужд, а они люди гордые, замкнутые, у них свой круг, в который едва вхож я, что уж тут говорить о тебе, княже, – в прохладном голосе мелькнула столь редкая издевка.
Довиан глянул бешено, но рта не раскрыл, лишь кожа вокруг губ напряглась, став беловатой.
– Если ты встретишь тех людей оружием, – продолжал тем временем Раошен, – то они вполне могут ответить тебе тем же. Я предлагаю другой путь – мирный. Неужто у нас других забот мало? Поверь, князь, для них это так же тяжело, как и для нас. Так зачем же усугублять положение, когда можно попытаться решить все сообща.
Довиан отрицательно качнул головой.
– Нет, мы встретим их с оружием в руках. Я не желаю понапрасну терять людей. – Резко развернувшись, он пошел к темным очертаниям дворца, задев плащом белого мага. Раошен проводил князя строгим взглядом, на лице застыло непримиримое выражение…
