– Это коснулось всего нашего мира, не различая темных и светлых. Здесь их власть сильней.
– Это можно исправить?
– Не знаю. Хотя есть вероятность, что слияние действует так не только на нас, но и на них тоже. Магия есть магия, она не любит изменений… Ты зачерпнула новой силы? После смерти первого из воинов она поделилась между оставшимися двумя.
– Да, еще один не смог увернуться от судьбы. Осталась последняя капля. Впрочем, даже если ожидание затянется, эта оставшаяся часть силы уже не значит для меня слишком многое. Я вполне смогу обойтись и без нее.
– Ты слишком самонадеянна, – покачала головой Воля, а в душе порадовалась этому проблеску легкомысленности. Даже этот ее маленький промах окажется потом очень важным.
– Я просто трезво оцениваю свои способности, – метнула на нее подозрительный взгляд Воислава, – не думай, что я настолько глупа, чтобы не учесть это обстоятельство. В конце концов тому воину все равно придется умереть и ты это знаешь. Хотя хозяин… – она резко замолчала, не высказав мысль до конца, слишком уж пошатнулось ее и без того ненадежное доверие Воле, и эта недосказанность зловеще повисла в воздухе, оставив широкую область для домысливания.
Стояла странная, пугающая тишина, среди которой быстро скакал к главным воротам Веалона одинокий всадник на рослом гнедом коне, в усталых глазах всадника светилась безысходная тоска и глубоко запрятанная боль, за плечом слабо мерцал длинный меч. На улицах города его встретили тяжелые враждебные взгляды, но никто не проронил ни слова, лишь позже, около княжеских ворот он услышал за спиной любопытный детский шепот: "Мам, это и есть колдун?". Ребенка мгновенно одернули, и всадник буквально почувствовал вновь упершиеся ему в спину потоки ненависти. Возникло сильное желание пошарить рукой по лопаткам – нет ли там огня. Умом вроде как понимал, что нет, но казалось еще чуть-чуть и он заполыхает как факел. Двор перед княжеским дворцом был пуст, и воин, спешившись, свободно вошел, поднялся по крутым ступенькам и ступил в продолговатый зал, на миг замер в нерешительности – огромное помещение была забито до отказа. Неяркий свет отражался от множества кольчуг, на суровых лицах воинов горели гордые глаза. Он шагнул вперед, и воины расступились, освобождая дорогу к князю и как бы невзначай их руки легли на рукояти оружия. Он медленно шел вперед и чувствовал, как смыкается за ним людская волна. Он был в окружении, одно неверное движение, резкое или недостаточно учтивое слово и он отсюда не выйдет.
– Владий?! – ахнул кто-то из воинов и тут же замолчал.
Он остановился перед Довианом, чуть откинув голову назад, с прямой, как стрела спиной. Глаза стали непроницаемыми. "Как у Шериана", – усмехнулся про себя Владий.
Словно ветер пронесся по залу, у входа раздался шум, покатился по направлению к нему, и рядом возник иноземец. Надо же, стоит только помянуть.
– Да вот решил, что не дело это – бросать тебя здесь одного. Народ, головы горячие, еще натворит чего, – ответил он на вопросительный взгляд Владия и устремил свои холодные глаза на Довиана. Только его магия осталась нетронутой изменениями, не принадлежал он этим мирам. Князь невольно отворотил взгляд, за плечом услышал хриплый голос белого мага:
– С этим поаккуратней…
Довиан поднялся, легко сошел по ступенькам вниз.
– Ну вот и снова свиделись, Владий. Вижу, ты обзавелся новыми друзьями. А со старыми что, дорогами разошлись? – в его голосе прозвучало подчеркнутое презрение.
– Разошлись, – мрачно ответил воин, – смерть развела. Да не об том речь, княже. Миры совместились, и на той стороне оказалось четыре княжества, которых вполне устраивает мирное, пусть даже и временное, соглашение, и если ты действительно таковой, каким тебя описывают, миром и ответь. Не тебе одному тяжело, им тяжелей во сто крат, и решение это нелегко далось, так что отнесись к нему с уважением. Если же ты все еще хочешь войны, то отговаривать никто не будет. Делай выбор, князь. Делай сейчас.
– Что ж, – медленно произнес Довиан, слегка приглушая жестокий блеск глаз. – Мир так мир, а там, что называется, посмотрим, – за плечом раздалось довольное сопение Раошена, проведшего не один час за уговорами и до последнего момента не уверенного в успехе. – Только вот скажи, Владий, кому ты верен? Мне или чужому князю?
– Я верен своим друзьям, – твердо ответил тот
– С кем ты, Владий? – скривил губы князь.
– С князем Родомиром. Извини.
– Тогда отныне здесь ты чужой. Запомни это, и не пытайся вернуться, наемник. А что молчит твой спутник? Не желаешь ли и ты высказаться, воин?
– Подлостью и коварством ничего доброго добиться нельзя. Заглуши в себе стремление к ним, князь, иначе погубишь целый мир, – холодно ответил Шериан, глядя в глаза Довиану и не отпуская его взгляд. – Князь Родомир желает поговорить с тобой лично, назначь место и время. И не бери с собой более десяти воинов, иначе мы воспримем это, как угрозу.
Воины резко повернулись и по вновь образовавшемуся проходу вышли вон.
– Спасибо за поддержку, Шериан, – благодарно улыбнулся Владий, направляя коня к городским воротам. В глазах воина вновь появилась заглушенная на время тоска. – Это действительно было трудно. Видеть знакомые лица, ловить удивление, быстро сменяющееся презрением или ненавистью. Я ожидал что-то вроде этого, и все же так неожиданно…
– Я говорил, что тебе не следует ехать, – спокойно ответил иноземец. – Это могли сделать Регвой, Витко или Хват. Да кто угодно, кроме тебя.
– Возможно ты и прав, Шериан, – с болью произнес понурый воин. – Но мне так хотелось вновь увидеть Веалон, проехать по знакомой дороге… жаль, что уже одному. Что же делает с нами жизнь?! Думал ли я, что может случиться такое? Да никогда! Всегда казалось, что жизнь – вот она, бери и иди той дорогой, какой захочешь. И все было нипочем, потому как рядом всегда были те, кому я привык верить, с кем прошел, казалось бы, все. А оказалось… Ты не подумай, Шериан, вы тоже мои друзья, просто…
– Я все понимаю, – мягко ответил бледный иноземец. – Старая дружба всегда будет казаться тебе крепче новой, все плохое быстро сотрется и ты будешь вспоминать ее, как что-то идеальное, теперь уже не достижимое, былое, – он помолчал. – Ты уверен, что поступил правильно? У тебя был шанс остаться здесь, вновь стать своим.
– Я теперь уже не тот, что раньше, – мотнул головой воин. – Сам поражаюсь, сколь многое изменилось за столь малый срок. Знаешь, иногда я начинаю чувствовать себя стариком, – произнес он с улыбкой, – даже странно как-то. А что касается выбора, то я его сделал и дороги назад нет.
