Ознакомительная версия.
Убийца застонал, пытаясь подняться, но тут же упал.
На грохот, вызванный взорвавшимся пульсаром, прибежала стража.
— Поднимите его! — приказал правитель, указав пальцем на стонущего человека.
Два мускулистых индейца, подхватив человека под руки подняли его и тут же швырнули на колени перед Тлакатекутли. Несостоявшийся убийца распростерся ниц.
— Кто тебя послал и почему ты хотел убить меня?! — гневно спросил правитель. — Разве ты не знаешь, что покушение на повелителя приравнивается к покушению на богов и карается мучительной смертью?!
— Прости меня великий Тлакатекутли! — взмолился пленник, воздев руки к небу. — Клянусь Кетцалькоатлем, я не целился в тебя! Верховный жрец приказал убить ее! — он обличающе ткнул пальцем в мою сторону. — Она шпионка!
— Ты, не достойный моего плевка, покушался на жизнь моей кровной сестры? — медленно и четко спросил правитель, нахмурив густые брови.
— Кровной сестры? — замерев от ужаса переспросил ничего не понимающий индеец. — Я… я ничего не знал! Верховный жрец не предупредил меня об этом!
— Четвертовать на центральной площади! — в ярости приказал правитель. — Сообщить всем, что у Верховного правителя появилась кровная сестра! Покушение на жизнь и здоровье моей сестры, будет считаться покушением на меня! — Заявил он. — Уберите эту падаль!
— Пощади меня! Я ничего не знал! — взмолился убийца, но правитель был непреклонен.
— Казнить! — повторил он и отвернулся.
— Может не надо так сурово? — попыталась вмешаться я, но мальчишка так глянул в мою сторону, что пришлось прикусить язык. Я решила, что вернусь к этому вопросу попозже, когда правитель немного успокоится. Тогда я не знала, что приказания Тлакатекутли выполняются немедленно.
Стражники уволокли убийцу, который от ужаса потерял сознание.
Я уговорила правителя продолжить наши занятия, отложив разговор с Верховным жрецом на потом. Он согласился, но настроение было испорчено.
Мы плавали почти до обеда. Мальчишка оказался великолепным учеником! Самым радостным для него было то, что в воде он мог ходить. Я пообещала, что завтра, он сможет встать на ноги и сделать несколько шагов самостоятельно.
После занятий в бассейне, правитель разрешил мне свободно передвигаться по дворцу, но приставил охрану, объяснив это тем, что я нуждаюсь в защите.
— На твою жизнь покушались, — сказал он, — и я не хочу, чтобы это повторилось!
Никакие доводы и уговоры не помогли. Правитель не отступил от своего решения.
Два угрюмых индейца повсюду таскались за мной, действуя на нервы. Все слуги, которые только попадались мне навстречу, немедленно падали на колени, терпеливо стоя в этой позе, пока я не пройду мимо. Вокруг меня образовался почтительный вакуум.
Я обошла весь дворец, но камня не нашла. Неужели предчувствие обмануло меня? На правах кровной сестры, я решила поговорить с правителем и, не дожидаясь аудиенции, пошла прямиком в тронный зал. Стража у входа беспрепятственно пропустила меня, убрав копья.
Спиной ко мне, у трона стоял Верховный жрец, загораживая правителя. Я невольно стала свидетелем их разговора.
— Повелитель, ты не должен был этого делать! — горячо доказывал Пачтлета. — Она чужачка, неизвестно, что у нее на уме!
— Не надо спорить со мной, жрец! — голос мальчишки ломался от ярости. — Ты посмел без моего ведома покуситься на ее жизнь!
— Я хотел спасти тебя, великий Тлакатекутли! — не сдавался Пачтлета. — Она погубит тебя и наше государство!
— Она вылечила меня, хотя ты говорил, что моя болезнь неизлечима! — гневно воскликнул правитель.
— Это все магия! Как только твоя сестра покинет дворец, болезнь вернется!
— Значит она никогда не покинет дворец! — отрезал мальчишка.
— Это мудрое решение, — удовлетворенно произнес Пачтлета.
— Я больше не хочу слушать тебя! Ты мой личный советник, но это не дает тебе право принимать решения за моей спиной! Если это повторится, то я поставлю перед Верховным советом жрецов вопрос о замене личного советника! А теперь оставь меня, я устал! — приказал правитель.
Жрец низко поклонился и повернулся в мою сторону.
— Приветствую тебя, сестра великого Тлакатекутли! — слегка поклонившись почтительно произнес он. В его глазах мелькнуло неприкрытое торжество. Он уже праздновал победу.
"Вот удружил, так удружил, проклятый жрец!" — подумала я, не сумев скрыть неприязни.
Пачтлета прекрасно все понял. Перекосив лицо в злобной усмешке, он прошел мимо меня.
— Повелитель, — обратилась я к своему кровному брату, — ты позволишь своей сестре осмотреть храмы?
— Зачем? — раздраженно спросил он, находясь под впечатлением разговора с Пачтлетой.
— Я обошла весь дворец, но не нашла камня, — объяснила я.
— Значит его здесь нет! — отрезал мальчишка. — Я обещал, что отдам камень, если он во дворце!
— Пожалуйста! — взмолилась я самым нежным голосом, на который была способна. — Мне очень нужен этот камень! Это вопрос жизни и смерти!
— Но я не могу! — воскликнул он. — Женщина не должна входить в храм, это табу!
Мне ничего не оставалось делать, как только расплакаться.
Я так натурально роняла слезы и всхлипывала, что саму себя стало жалко!
На правителя мои слезы не произвели нужного впечатления.
— Не реви! — раздраженно бросил он и отвернулся. — Я сказал нельзя, значит нельзя!
— Может спросить про камень у Верховного жреца? — перестав реветь предложила я. Меня просто бесила его упертость!
— Камни в храме принадлежат богам! Никто не имеет права распоряжаться ими, кроме самих богов! — фанатично воскликнул правитель, сверкая глазами.
— Хорошо, — вынужденно согласилась я. У меня в голове уже созрел план. — Я хочу искупаться вечером. Мой брат позволит это?
— Сколько угодно! — с облегчением, что неприятный разговор окончен, разрешил правитель.
Вечером у бассейна, я заявила стражникам, что хочу поплавать без одежды. Они молча выслушали и остались стоять на месте, непонимающе таращась на меня, видимо, индейцы не стеснялись обнаженного тела.
— Мои боги запрещают показываться перед мужчиной обнаженной! — воскликнула я, постаравшись придать голосу властность и убедительность. — Повернитесь ко мне спиной и охраняйте вход в бассейн! — приказала я.
Поскольку мой приказ не противоречил указаниям повелителя, индейцы повиновались. Они отошли подальше от бассейна и отвернулись, застыв, как изваяния.
Я прошептала заклинание невидимости и на цыпочках прошла мимо охранников. На их суровых лицах не дрогнул ни один мускул.
Ознакомительная версия.
