— Эмм… нам бы поторопиться, — робко заметила Нифра. — Там все места займут.
— Ничего, нас — пропустят, — кивнула Луденса.
Королевская хорния повела всех вдоль крепостной стены к Закатной площади. Уже на подходе к цели пробираться сквозь толпу стало тяжеловато — многие эквы пришли сюда еще до рассвета. По совету Луденсы, Сергей сел верхом на Селику, а две хорнии плотно стиснули ее с обеих сторон. При виде хорний, одна из которых сверкала значком королевского табуна, толпа расступалась, позволяя компании протиснуться дальше, но на полпути дело застопорилось. Эквы стояли так плотно, что даже при всем желании уже не могли их пропустить. Все старательно вытягивали головы кверху, желая получше разглядеть площадку перед воротами, а Серый с чувством превосходства оглядывался по сторонам. Со спины рыжей охотницы ему все было прекрасно видно.
Внезапно гул толпы стал стихать. На надвратной площадке засуетились вороные эквы из королевской стражи, быстро выстроившись в почетный караул, и следом показалась Ее Величество королева Синсера Кастигор. Праздничный наряд повелительницы выглядел намного роскошнее того, что она надевала на церемонию. Широкие полы поддерживали сразу восемь фрейлин, а сама попона, казалось, состояла наполовину из магии — не могла обычная синяя ткань так ярко блестеть и переливаться. Голову Синсеры украшал замысловатый кайлубисовый шлем. В нем был предусмотрен вырез под роговую пластину, а смотровые отверстия располагались так, что визуально раза в два увеличивали глаза королевы. Ее зрачки поблескивали зеленым оттенком, и в этот момент она казалась как минимум полубогиней, а не обычной хорнией.
«Верные эквайлы! Доблестные эквиши! — поприветствовала Синсера собравшихся на площади. — Люсея осветила сегодняшний день! Мы получили благословение создательницы и можем с верой и надеждой смотреть в будущее! Старые и молодые, богатые и бедные, мы — все ее дети! Так будем же достойны ее света!»
Речь повелительницы была встречена молчанием. Лишь волна радостного пофыркивания и перешептывания прошлась по толпе, но это вполне отвечало местному этикету. Словам полубогини следовало внимать с благоговением, а не сопровождать их криками и топотом.
Загремели барабаны, следом раздался перестук больших деревянных ксилофонов — у ворот заиграл оркестр. Несколько хорний создали над собой радужные мембраны, издававшие странную но довольно чарующую мелодию. Солистка в сопровождении хора затянула песню, и ее магическим образом усиленный голос разносился по всей площади.
«Это же — Слава Люсеи!» — с благоговением прошептала Луденса и стала тихонечко подпевать.
О ты, пресветлая Люсея,
В наш мир вошедшая, как в сон,
Безмерной магией владея,
Ты сотворила весь Эвлон!
Перед тобой трепещут травы,
Растут деревья и цветы!
Источник мудрости и славы
И благодати вечной ты!
Тебе хвалу и честь и славу
Возносит экусов народ,
Тебе принадлежат по праву
И вся земля и небосвод!
Взмахни лазурными крылами
И озари наш небосвод,
Вернись и оставайся с нами
Мы — экусы, мы — твой народ!
По шевелящимся губам окружавших экв, Сергей понял, что песню подхватила чуть ли не вся площадь. Оркестр исполнил еще несколько мелодий, а потом на площадь вышел отряд из двух прайдов экв. Их форма была похожа на военную, и Сергей поначалу принял их за особое подразделение стражи, но потом решил, что это просто цирковая группа. Два прайда разошлись в разные стороны, а потом, склонив головы, бросились друг на друга. «Покалечатся!» — испуганно подумал Серый и сжал от волнения гриву Селики. В последний момент эквы развернулись и брыкнулись задними ногами, с ювелирной четкостью попав точно копыто в копыто. Они повторили еще раз этот трюк и перешли к другим номерам: перепрыгивали через выстроившихся в ряд пятерых экв, на полном скаку преодолевали замысловатую полосу препятствий, разнообразными способами демонстрируя свою силу, ловкость и выучку. Апофеозом представления стала живая пирамида. Двум эквам, стоявшим рядом друг с другом, на спину запрыгнула еще одна. Эти две эквы одновременно разогнались и вскочили на спину следующим трем. Увидев стоящие дальше ряды в четыре и пять экв, Сергей затаил дыхание, и вместе с ним замерла вся площадь. Как четыре эквы, неся на себе еще шестерых, могли совершить такой трюк абсолютно синхронно? Серому подобное казалось просто невозможным, но вскоре его недоверие было посрамлено: пятиэтажная пирамида из экв под восхищенные крики зрителей пробежала торжественный круг по площади.
Шпиль на центральной башне замка ярко мигнул и окрасился в зеленый цвет, отметив наступление полдня. Представление завершилось, королева степенно покинула надвратную площадку, а выступавшие торопливо собрали свой реквизит и очистили подход к воротам. Створки стали медленно расходиться, открывая дорогу в замок, и толпа подалась вперед. Хотя многие в нетерпении вытягивали шеи и невольно взмахивали хвостами, хлеща ими по мордочкам стоявших сзади, все вели себя довольно сдержанно. Напирать или пытаться пролезть вперед никто не пытался, и вскоре на площади образовалась длинная очередь желавших отведать королевского угощения.
— Пошли в парк! — позвала Луденса. — Я слышала, там будет Кантара выступать!
— А как же замок? — жалобно спросила Селика. — Когда еще представиться случай там побывать?
— А в замок потом успеем, когда толпа разойдется.
Они выбрались с площади и, городская хорния повела компанию в обход замка к парку с фонтанами. На перекрестках, разложив свои барабаны и ксилофоны прямо на мостовой, наигрывали музыканты, а вокруг них радостно притоптывали танцующие эквы, временами отлучаясь до ближайшего кафе выпить островки. Возле богатых домов стояли лотки с бесплатной едой, а где-то встречалась и бесплатная выпивка.
Луденса вдруг вспомнила, что Серый вообще-то специалист по плетению грив, и купила на всех разноцветных лент. Он быстро заплел своих спутниц, украсив их бантиками, и понадеялся, что Канея по случаю праздника не будет слишком сердиться. До парка они добрались уже под конец выступления, слишком часто эквы отвлекались по пути на уличных музыкантов. Под аккомпанемент музыкальных мембран хорний, Кантара запела балладу о небесном цветке. Хотя обычно эта песня исполнялась печальным голосом, на этот раз певица добавила в мотив веселых ноток и на ходу изменила концовку.
О, счастье! Расцветает ныне
Лайтилюс дивный тут и там!
И это значит, что богиня,
Вернувшись, улыбнулась нам.
Действительно, было бы глупо печалиться, что никогда не увидишь цветение лайтилюса, если для этого достаточно оглядеться по сторонам.
