Эйрар подавал сигналы снова и снова, и воины герцога мало-помалу начали присоединяться к рыбакам — полубезумные, дрожащие от возбуждения. Эрбу с трудом удавалось впрячь их в работу — но все-таки удавалось. Еще одно дружное усилие, еще — и она пошла, и закачалась на воде, и кто-то закричал: «Отплываем!..», но Эйрар сбил кричавшего с ног, ударив рукояткой меча:
— Дейларна не бросает своих!
Поднял трубу к губам, и труба позвала в последний раз, отчаянно и страшно. Не зная, все ли собрались, Эйрар стоял по щиколотку в воде, с обнаженным мечом. Но мало кто из врагов отважился сунуться следом за ними, на беспощадные копья Вагея, а лагерь и корабли позади пылали, пылали…
— Хозяин!.. — крикнул Эрб. Эйрара схватили за одежду и втащили на палубу, чувствительно приложив о борт животом. Все сели на весла, даже хохочущий Микалегон. Галера ринулась к устью фиорда, а рвущиеся в небо костры за кормой сливались в одно огромное пламя: оставшимся там явно было не до погони.
Герцог Микалегон на миг придержал весло:
— Вот это я в самом деле назвал бы деянием — слышишь, молодой вождь? Взятие Полиолиса, которым так гордится старый Мешок Костей, перед этим — тьфу, да и только. И вся заслуга твоя, так что можешь хвастаться внукам. И особенно тем, до чего вовремя ты протрубил отход! Я, например, ни о чем уже и не помнил, только знай проламывал черепа… так что горели бы теперь мои бедные косточки в одном костре с костями какого-нибудь крысоеда. Да, парень, поистине это деяние, ибо войну выигрывает тот, у кого светлая голова, и тут мне с тобой не равняться. Я согласен отныне подчиняться тебе!
— Эй, вы там! Гребите!.. — прикрикнул Долговязый Эрб, и галера вырвалась из фиорда в открытое, бушующее море. Навстречу ползли тяжелые тучи, чреватые дождем.
— Тебе еще многое предстоит узнать, юноша, — сказал чародей Мелибоэ. — И, в частности, что никакой подвиг не в радость, если он совершен не ради кого-то. Или тебе нужны людские хвалы? Найди того пьяненького певца и брось ему аур — уж он расстарается. А по мне, лучше бы ты потерпел поражение и едва спасся — но принял это мужественно!
— Она говорила, ее жизнь зависит… а теперь — ни словечка…
— Благодарность есть добродетель верного пса. Милый мой, ты лучше держался даже с карренкой Эвадне. Никаких благодарностей и тому подобной чепухи, лишь сильные порывы чувств — ты же прямо кипел! Без такой, как она, ты скоро превратишься в репку на грядке…
Эйрар засмеялся ему в глаза:
— Небось, и об этом уже погадал? Не такие речи ты вел, когда советовал мне насесть на Висто и заставить парня жениться. Ха, так и вижу себя растущим посреди огорода… с зелеными волосами…
Мелибоэ спрятал улыбку в бороду.
— Какая жалость, что без Зримого Предсказания никто не верит неизбежному… пока оно не произойдет. Ладно, смейся, радуйся, гневайся; ты не слушаешь советов, предпочитая верить в судьбу… ну так пусть она и распорядится. — Он поднялся. — Ты, кажется, собирался пойти на стену проведать, как там Плейандер и его замечательная машина. Поистине, Плейандер — выдающийся полководец, весьма честолюбивый к тому же. Твой подвиг в фиорде преисполнил его жаждой соперничества. Он из кожи вон лезет и, пожалуй, горы свернет!
Там, снаружи, первые реденькие снежинки слетали наземь из низких темно-синих туч и тотчас таяли на каменных плитах. Эйрару пришлось облачиться в броню и низко пригнуться, идя по стене, сплошь усыпанной осколками камня. С обеих осадных башен по замку били без устали, бастионы Ос Эригу понемногу приобретали потрепанный вид…
Должно быть, валькинги заметили блеск его шлема: свистнуло стальное жало и ударило в стену совсем рядом с его головой. Широкая площадка, где Плейандер возводил свою катапульту, была ограждена прочными щитами, изрядно побитыми и помятыми, — но зато стрела огромной машины глядела в самые небеса, чем-то похожая на колодезный журавль из горных степей Хестинги.
Эйрар никогда прежде не видел подобного устройства, но знал, что правильно выстроить его — большое искусство. Катапульта стояла с натянутыми канатами, почти готовая к первому пробному выстрелу. Когда Эйрар подошел, вместительную корзину набивали обломками камня.
Щиты содрогнулись от очередного удара. Плейандер обернулся и увидел трангстедца.
— Пришел поучиться воевать? — спросил он весело, поглаживая одну из опор с нежностью влюбленного. — Эти игрушки обидчивы и капризны, как женщины. Но стоит им заговорить, и все прочее умолкает!
— Желаю ей удачи, — сказал Эйрар с искренним чувством.
— Удача пришлась бы нам кстати, — кивнул Плейандер. И вдруг его настроение мгновенно переменилось, он яростно замотал головой: — Вот где собака зарыта в осадном деле, друг Эйрар… сколько бы ты там не полоскался в своей воде. Я еще не видал никого, кто бы так трудился, невзирая на все поражения и неудачи, как валькинги. Это демоны, а не люди! Не пройдет и месяца, их тараны ударят в основание стен — и прощай. Ос Эригу!
— Но неужели от таранов ничем нельзя защититься? Я слышал…
— Способов тьма, нужно только побольше людей. Нас же горстка — что мы можем против двух полных терций, не считая моряков Пермандоса, оставшихся без кораблей?
Карренский воин тронул за руку Воеводу:
— Все готово, господин, можно стрелять.
Плейандер повернулся, поднял руку и прокричал:
— Руби… во имя Господне!
Сверкнул топор. Тяжелый противовес пошел вниз — сперва медленно и как бы неторопливо, постепенно набирая страшную скорость… стрела и праща взвились, дошли до упора — казалось, удар подбросил всю крепость — и Эйрар с Плейандером кинулись к щитам, глянуть в щелочку, что же получилось. Набитая камнями корзина снижалась по длинной параболе. Растеряв часть содержимого, она пронеслась мимо той из осадных башен, что стояла подальше к северу, и с треском разбилась о камни внизу. Полный промах!.. Эйрар собрался было утешать Плейандера, но сочувственные слова замерли у него на устах: карренец плясал от радости, потрясая кулаком и крича:
— Погодите, скоро вы в штаны у меня наделаете, немытые лягушачьи задницы из Ласии…
— По-моему, — сказал Эйрар осторожно, — она упала несколько левее, чем следовало…
— Ерунда! Небольшая регулировка — и все. Диад! Главную ось — вправо на фут!.. Я думаю, управимся до рассвета. Главное дело было проверить дальнобойность нашей красавицы: понимаешь, нельзя удлинить стрелу, не распотрошив весь механизм, а время нынче дорого. Но теперь все в порядке — мы выиграли, осада будет снята!
