Тренировочные бои длились недолго. Клариссе два раза удалось задеть Авилину первой, но она не потеряла боевой настрой и с ещё большим азартом в третий раз все-таки одолела Клариссу. А потом и вовсе подметила, что в настоящем бою всё равно бы победила, потому что благословлённая, и этим всё сказано. Тут уже Кларисса отказалась спорить и приводить в пример деву Альферию, тем более. Тренировку они закончили уставшие, вспотевшие и довольные собой, поплелись в комнату.
От учебы в Академии Кларисса ждала, что всё вокруг будет пропитано исторически заложенными ценностями и установленным порядками. Ведь девы в прошлом не только военная сила Палеонесса, но часть истории, символ государства и его повод для гордости. В середине сада на территории Академии стоял памятник безымянной деве, выполненный в человеческий рост. "Мужество, честь, справедливость", гласила красиво вырезанная надпись на стоявшем рядом камне. Это было напоминание о том, что история Палеонесских дев уходит корнями почти к самому основанию Палеонесса. Ещё несколько столетий назад, девочек забирали из семей с пяти-семи лет и жестко тренировали, воспитывая выносливых, безжалостных воинов. По крайней мере, так говорится в учебниках истории. А теперь полгода молчания и поста для послушницы уже являются суровым испытанием.
Кларисса сразу заметила, что в стенах Академии никто не говорил о получении звании девы, как повод для гордости. Военно-политических конфликтов у Палеонесса не случалось уже давно. И сейчас, когда любая желающая семья могла отдать девочку в Академию, все говорили о лишь том, как будет здорово, имея звание, получать неплохие привилегии от государства. Например, семьи, живущие в столице и близлежащих городах, могли не платить налоги, если в их семье была дева. И на самих дев распространялся особый свод законов, недопустимый для обычных граждан. Например, дева могла вызвать на кровный поединок человека, который случайно или намеренно убил, обесчестил или оставил калекой её родственника. Хоть подобные поединки можно закончить, серьезно ранив противника, нередко они заканчивались смертью.
Правда, последняя кровная дуэль была семьдесят два года назад между Безотрадной девой Люсией и… Кларисса не помнила, как звали противника, но она тоже была девой, которая, перепив спиртного, полезла в пьяную драку в таверне и убила старшего брата Люсии. Последняя получила свое прозвище ещё в Академии за вечно хмурое выражение лица. Это был официальный вызов на кровную дуэль, через суд. На эту историческую схватку двух Палеонесских дев пришла полюбоваться огромная толпа горожан. Там жизнь Люсии и оборвалась, а суд признал победу её соперницы и снял все обвинения.
Эту поучительную историю Кларисса услышала на уроке военного права. И, пожалуй, это был последний официальный в Палеонессе поединок, во главе которого мотивом стояла честь семьи, а не личная выгода.
Добрую половину недели занятия длились с самого утра до позднего вечера с перерывом на обед. Поэтому Кларисса, как любой нормальный человек под вечер уставала, стараясь выдержать нагрузку и не отставать по предметам, которые и без того был один важнее другого. На занятиях она практически всегда сидела рядом с Авилиной, вечера они проводили вместе, так что расходились только в выходной или в перерыве между занятиями, по делам. Вот и в этот раз Кларисса вынуждена была разминуться с подругой в холле первого этажа сразу после древней Истории Палеонесса.
— Мне надо сходить в библиотеку, отыскать кое-какие материалы, — сказала Кларисса. — Увидимся в комнате, попозже.
— А что за материалы? — заинтересовалась Ави. — Хочешь, я с тобой пойду?
— Нет, не надо, — ответила Кларисса. — Тебе же ещё учить историю к завтрашнему дню, не забыла?
Ави слегка пожала плечами, смущенно улыбаясь.
— Ну, хорошо, увидимся позже.
Кларисса выдохнула, смотря вслед удаляющейся принцессе. В противоположном конце холла, прямо возле окна, ждала мама, которая еле уловимым жестом подзывала к себе. Кларисса поняла, что мама специально поджидала её после уроков и подкараулила в перерыве на обед.
Они, не сговариваясь, направились в уже знакомый кабинет, подальше от посторонних глаз и ушей. И пока шли не проронили друг другу ни слова. По правому крылу второго этажа ученицы не расхаживали. Больше половины занимали кабинеты для наставниц и обслуживающих здание людей. Но, хоть возле двери дежурного кабинета и не было ни души, только войдя внутрь и плотно закрыв дверь, мама выдохнула и сказала:
— Садись. Нам нужно поговорить, дорогая.
Кларисса различила еле уловимое напряжение в её голосе, но послушно села на то же место, что и в прошлый раз. В кабинете царила тишина и спокойствие, вся суета и нагрузка учебного дня осталась где-то за дверью. Она заметила на подвесной полке плотно закупоренные стеклянные баночки с разными травами. Это напомнило о доме. У мамы всегда было навалом всевозможных трав, редких и самых обычных.
— Ты пока что можешь…
Мамин голос за спиной прервал тихий стук в дверь. Она молча открыла, и Кларисса увидела девушку в бело-голубом плаще, серебристой маске и стянутыми в тугой пучок волосами. За порогом стояла послушница. Она слегка поклонилась и еле слышно произнесла:
— Отец ждет вашего ответа, дева Талия.
Если бы сейчас Кларисса пила вино, то точно бы поперхнулась от удивления. Она всю жизнь была совершенно уверена в том, что послушницам строго запрещено нарушать данный ими обед молчания под любым предлогом.
— Передай ему, что я зайду сегодня ночью, — тихо ответила мама. — Восславим вечных.
— Да будет велика их слава.
Кларисса глубоко вдохнула, стараясь сохранять спокойствие, в то время как девушка поклонилась и быстро ушла.
— Что этим культистам от тебя нужно на этот раз?
Вопрос прозвучал более резко, чем хотелось бы. Да, этих людей она не любила с детства и часто слышала, что религия культа Вечных в Палеонессе под запретом и любой, кто с ней связан, преступает закон. Мама это всё прекрасно знала, да и культисты не появлялись в их родном доме уже очень давно. А теперь они, оказывается, расхаживают в стенах Академии, прикрываясь масками послушниц. Это просто немыслимо!
— Не от меня, — поправила мама, присаживаясь напротив. — Они уже долгое время ищут способ вызволить одного человека, заточенного на нижнем уровне тюрьмы под Палеонесским дворцом. Единственный способ попасть туда — достать ключ, который есть только у принца Освальда, и с которым он никогда не расстается. Забрать его можно только одним способом — убийство. А поскольку благословлённого может убить только ему подобный, это способен сделать только один человек в Академии, и он сейчас находится в этой комнате.
— Я не понимаю… — пролепетала Кларисса.
— Однажды мне довелось посетить деревушку, где побывал отряд душегубов. Лишили жизни всех без исключения. Некоторых прямо в их домах, а тех, кто пытался бежать или защищаться, убили на месте. Мне было поручено простое задание: убедиться, что не осталось выживших. Я обошла всю деревню, наблюдая безмолвный ужас. Но в одном из домов обнаружила маленькую девочку, которую успели спрятать в подвале, — мама вздохнула, и посмотрела дочери в глаза. — Ты лежала там, завёрнутая в одеяльце, и даже не плакала. Я не смогла выдать тебя, хотя должна была. И оставить там тоже не смогла.
Кларисса молча посмотрела на мать. Мысли в голове внезапно начали путаться.
— Когда тебе было пять, ты заболела сальфитовой лихорадкой, я решила, что это конец. От неё просто нет лекарства, и любой заболевший умирает в течении нескольких дней. Но спустя два дня болезнь отступила. Знаешь, что это значит? Это проявление благословения Малеона. После этого ты ничем никогда больше не болела. Так оно и бывает в жизни с такими, как ты.
Кларисса пыталась переварить услышанное, и мама спросила:
— Скажешь что-нибудь?
Но Кларисса смогла выдавить из себя только один вопрос:
— Ты не моя мать?
