— А в курсе ли вы, милая барышня, что я вашими стараниями сейчас попал в приемную министерства? — с шипением начал ректор. — И министерские дамы были крайне напуганы. Потому как сначала на них с потолка упало визжащее лохматое существо, правда, быстро растворилось в стене, не успев никого довести до инфаркта. Потом свалился цветочный горшок с прожорливой геранью, ну а после весьма неэлегантно явился я собственной персоной в неназначенное время и помешал пить чай! — говорил ректор подозрительно тихо и спокойно, поэтому душа у меня ушла в пятки и руки затряслись от страха.
— Так утро же совсем… — проблеяла я не в тему, лишь бы не молчать. — Рано для чая.
— Про двухчасовую разницу во времени со столицей ты, ветреная моя цветочница, предпочла забыть. Правильно, такие мелочи не должны волновать юных блондинок. Вот скажи мне, Мира, от тебя всегда столько убытку?
— Я нечаянно! — Из груди вырвался всхлип.
— Кто бы сомневался! — саркастически отозвался ректор. Поставил цветочный горшок на стол и подошел ближе. — Зачем ты швырялась заклинанием портала? Ведь оно именно так оказалось в виде лужицы на полу?
— Я хотела Васику помочь! Вот и кинула первым попавшимся! И вообще, если бы не ваш охранник, который меня обездвижил, все было бы хорошо.
— Хорошо, говоришь? — Ректор наступал на меня, а я даже сбежать не могла. Только дрожала от страха и мечтала свалиться в обморок. — Ты одна большая непрекращающаяся трагедия. Даже моя нежно любимая дочь Кассандра теряет баллы рядом с тобой. Она не способна причинить столько ущерба на ровном месте!
— Ну я правда не виновата и случайно! — Оправдание вышло жалким, детским и недостойным специалиста со стажем, но что я могла поделать, если правда такова?
— Твоя герань сожрала важный документ в министерстве! И угадай, кому за это досталось? — прошипел Арион фон Расс, наклонившись к моему лицу.
— Ой! — Я прикрыла рот ладошкой, но нашла в себе силы тоненьким голоском поправить: — Васик не герань.
— Да мне до демонов! — взорвался ректор, и от крика у меня заложило уши. — Вот скажи мне, белобрысое скопление неприятностей, есть ли у меня хоть одна причина, чтобы оставить тебя здесь работать, понимая, что неприятности — это составная часть твоей жизни?
— Да. — Я лихорадочно искала ответ. — Даже две. Другой помощницы у вас нет. И я действительно умею работать с бумагами. Я училась и была отличницей! Правда! Это потом на меня свалилась невезучесть! Но я трудолюбивая и постоянно борюсь со своими недостатками!
— Да? — Он хмыкнул и приблизился вплотную, так близко, что я могла разглядеть алые всполохи демонического пламени у него в глазах. — Нет, цветочница. Эти причины — полнейшая ерунда. Мне всегда кого-нибудь находили! И многие кое-как с обязанностями справлялись. Знаешь, в чем основная причина?
— В чем? — пискнула я.
— В отличие от всех остальных, ты меня хоть и раздражаешь, но совершенно в ином и очень волнующем смысле. Мне будет приятно на тебя смотреть. Поэтому, так и быть, твори беспредел на моей территории. Но учти: рано или поздно моему терпению придет конец, и тогда ты вылетишь. В твоих интересах сделать так, чтобы это произошло как можно позже! — Он отступил, а я выдохнула, но, как оказалось, рано. Арион фон Расс раздраженно добавил: — А сейчас — работать, и так задержалась на полчаса!
— Я? — Возмущенный вопль замер в горле, но я все же нашла в себе силы замолчать и сдержаться. Похоже, мне придется не просто трудно, а непередаваемо трудно. Про явный интерес начальника я предпочитала не думать. Это, конечно, крайне неприятно и опасно, но именно по этой причине Арион фон Расс меня не выкинул сразу же. Значит, буду ходить по лезвию. А что еще остается?
Глава 3
СО СТРАХАМИ — ЛИЦОМ К ЛИЦУ
Всю первую половину дня я упорно изображала из себя обычную серую мышь. То есть сидела тихо, периодически негромко шуршала бумагами и вздрагивала от каждого шороха. К счастью, начальнику было не до меня. Сначала он громко орал за закрытыми дверями кабинета на призрака-охранника, потом с бухтением и воплями убирал стационарный переход, после этого отправился в традиционный обход по академии. Я так понимаю, чтобы все остальные здесь работающие, не дай боги, не расслабились и не забыли о существовании начальства.
Пока Арион фон Расс отсутствовал, я наслаждалась — это были самые спокойные и плодотворные полчаса за весь мой рабочий день. Васик мирно стоял на окне и дожевывал стащенную из коробки печенюшку, я подшивала дела и наслаждалась тишиной. А потом ректор вернулся и внезапно вспомнил о моем существовании.
— Итак, моя тихая и, к удивлению, ничего не натворившая цветочница. Ты сегодня пристойно справилась с работой уборщицы и доказала, что, наверное, из тебя бы вышла неплохая жена — пылюку на подоконниках протерла, цветочки полила, все, кроме своего монстра, — его ты не иначе как кровищей ночами поишь. Бумажки в стопочки сложила красиво и аккуратно, а теперь пришла пора поработать по специальности и доказать, что диплом твой честно заслуженный, а не купленный в ближайшей подворотне у талантливого мага. Хотя печать на нем стоит с виду совсем настоящая, а я подделку определить могу.
Я сглотнула и кивнула, в глазах дрожали слезы, но я сдерживалась и молчала. Не хватает еще продемонстрировать свою слабость. Не дождется. Ни за что не покажу, что мерзкий тиран меня довел.
— Куда ты приехала работать? — хитро поинтересовался он, и я, не понимая, где кроется подвох, послушно ответила:
— В академию магии.
— Правильно. Заведение у нас учебное, и, соответственно, все мы следуем некоторым правилам. В обязательном порядке в числе прочего разрабатываем программы к новым учебным курсам. С этим все очень строго. Причем не только у меня, но и на министерском уровне. Мои преподаватели в большинстве своем — люди дисциплинированные и программы уже сдали. Еще бы не сдали! — Он нехорошо усмехнулся. — Нет программы — нет отпуска. Но есть среди нас те… — Ректор помрачнел и обиженно засопел. — Кому отпуск без надобности, и они программу по курсу некромантии не сдали до сих пор. А меня ругают в министерстве. Тебе сейчас предстоит наведаться к профессору Сазейру и объяснить ему, что программа должна быть у меня на столе. Самое позднее — через неделю! — С каждым словом голос ректора становился чуть громче, и я поморщилась. — Он еще в прошлом году ее должен был разработать. Он пришел к нам в феврале и всю весну, а это, считай, практически полностью второй семестр, читал предмет без программы. Вот как так? Предмет есть, а программы нет. Непорядок!
