«У себя в академии… хм…» Ленайра слышала, что боевой факультет хоть формально и относился к имперской академии, почему, собственно, и назывался факультетом, а не училищем, школой или еще как. Сделано это было для поднятия его престижа и престижа его выпускников. Одно дело — диплом военной школы, и совсем другое — диплом императорской академии факультета боевых магов. Император, который провернул этот трюк, таким образом решил поднять престиж боевых магов, на которых оперся во время бунта знати. Так что так он и отблагодарил их, и дал определенные привилегии. Из-за этого же школе пришлось соответствовать определенным требованиям, которые предъявлялись тем учебным заведениям, которым позволялось именоваться «императорскими». Вот и получалось, что курсанты именовались все-таки студентами, жили они не в казармах, а в общежитии, в котором выделялось по комнате на четверых. Ну и еще куча всяких требований, на исполнение которых казна исправно отпускала нехилые средства.
А еще Ленайра слышала, что сами преподаватели такому подчинению не слишком радовались, ибо императорская академия, которую никак иначе и не называли, действительно считалась престижнейшим учреждением, что гарантировало постоянные инспекции из столицы. И хотя школа сохраняла определенную самостоятельность и ее директор имел право многие вопросы решать самостоятельно, но все же вынужден был отчитываться перед руководством академии, в котором не было ни одного военного и которое просто не понимало потребностей школы. Судя по словам Ригена, из-за этого частенько и вспыхивали конфликты между факультетом боевых магов и ректоратом академии. Только у императора порой и получалось разрешать эти споры. Один раз дошло даже до того, что поднялся вопрос о выделении факультета в отдельную академию. Правда, император на такое не пошел. Но, похоже, сами преподаватели все-таки разделяли академию и свой факультет.
—А раз ясно, тогда оставляете здесь свои вещи и бегом за ворота! По дороге на центральный плац! Там строитесь и ждете меня! Ваши вещи, если вы их подписали, как было указано в требованиях к поступающим, доставят в выделенные вам комнаты!
—А…
—А если не подписали, то вы либо безграмотны, раз не можете прочитать методичку для поступающих, либо идиоты, не понимающие прочитанного. Но и в том, и в другом случае вы нам тут не нужны! Потому, если такие есть, можете забрать вещи и валить на все четыре стороны… нет таких? Отлично, значит, будем считать все неподписанные вещи случайным мусором, который уборщики выкинут на помойку. Все еще никто не хочет забрать вещи и уйти? — Капитан Ерыш развернулся к одному скривившемуся первокурснику, явно из таких не подписавших. — И не считайте меня жестоким негодяем… Впрочем, можете считать, мне нет до этого дела. Но я хочу, чтобы вы поняли одно – мамок и нянек тут нет и возиться с вами никто не собирается. Все, что говорит любой преподаватель должно быть запомнено и выполнено точно и в срок. Мы не попугаи и повторять ничего никому не будем. Не хватает мозгов запомнить и понять, что от вас требуется – выход вот он. Если в правилах что-то написано, то это не потому, что писавшему их захотелось поупражняться в эпистолярном жанре. Мы ожидаем, что это будет прочитано, понято и выполнено. А теперь в ворота и бегом марш на плац!
Кресло за Ленайрой молниеносно сложилось в кубик и ухнуло в сумку следом за книгой. Девушка же молча развернулась и легкой трусцой под очень хмурым взглядом преподавателя отправилась внутрь. И если капитан ждал от нее хоть какой-то реакции, то просчитался – девушка осталась совершенно невозмутимой. А тут еще эта непонятная птица над ней. Ясно, что фамильяр, только где такие обитают? И что от нее ждать?
Еще когда Жден Ерыш только услышал, что одним из студентов в этом году будет одна из Герраев, у него возникли нехорошие предчувствия, потому он постарался узнать о ней побольше. Узнал, и это только укрепило его в первоначально ощущении. Действительность превзошла все самые пессимистические опасения. Оставалось только надеяться, что она не выдержит нагрузки и уйдет. В конце концов, гений она или нет, но это никак не поможет выдержать чисто физические нагрузки. А она еще и младше всех. М-да. Этот год будет нелегким.
Похоже, Ленайра умудрилась обломать преподавателям церемонию встречи первокурсников. Иначе как еще можно объяснить то, что их согнали на вымощенный плитами плац под открытым небом, не предложив даже укрытия от солнца. Перед воротами хоть у стены укрыться можно было. Да и посидеть, опять же… Здесь же все вынуждены были стоять.
Догадываясь, благодаря кому их всех раньше времени погнали сюда, все теперь поглядывали на Ленайру очень неодобрительно. Сама девушка стояла слегка расслабившись и ни на что не обращая внимания. А владение холодом помогала переносить солнце без особых проблем, что тоже не добавляло ей симпатий будущих сокурсников. И если Ленайра что-то понимала в людях, то Жден как раз на такое и рассчитывал: знал, что плац совершенно не предназначен для ожидания.
Девушка, прищурившись, глянула на солнце, прикидывая время. Если вспомнить методичку, полученную всеми поступившими, то новенькие должны были прибыть к воротам не позднее четырех после полудня. Вспоминая, как тут отнеслись к не подписанным вещам, то можно смело утверждать, что ворота закроются ровно в четыре, ни минутой раньше, ни минутой позже. Ага, а вон и башня с часами и колоколом, только циферблат отсюда не виден. Но, судя по всему, стоять им тут еще часа полтора. Фигово. И скучно.
От нечего делать Ленайра прикрыла глаза и связалась с фамильяром… Этот… этот наглый птиц нашел прохладное местечко под крышей и самым наглым образом дрых. Мысленно дала ему щелчок и отправила к воротам глянуть, что там происходит. Ворон довольно понятливо высказал на своем вороньем все, что думает о хозяйке, и отправился исполнять просьбу. Ленайра уже привыкла к таким выходкам и давно уже перестала обращать на них внимание. Порой она жалела, что не взяла в качестве фамильяра местного воробья. Этот ворон оказался на редкость умной сволочью. Нет, как фамильяр он слушался хозяйку, исполнял ее команды, тут не подкопаешься, да и не сможет он ослушаться ее. Но вот постоянно что-то отчебучивал, после чего Ленайра ощущала себя последней сволочью, нещадно эксплуатирующую бедную миленькую птичку. Сначала стыдилась, старалась не загружать Грома просьбами… потом догадалась… чуть не прибила за то, что ощущала себя такой дурой. Теперь-то ее не проведешь.
Ворон, тем временем, добрался до ворот, уселся на заборе и транслировал вид крайне недовольного Ждена Ерыша, который особо зверским взглядом сверлил вновь прибывших новичков. Те в ужасе стояли навытяжку вдоль дороги, боясь даже вдохнуть лишний раз. Мимо недоуменно проходили второ- и третьекурсники, косясь на перепуганных новеньких, а так же на буквально источающего тьму преподавателя. Вокруг него, казалось, даже трава вянет. Мда… вот еще… ведь наверняка и этим добрые люди расскажут, благодаря кому все произошло. Ленайра нахмурилась. Вот уж ни за что не поверит, что опытный преподаватель, а только опытному доверят вести первый курс, вот так обидится на нестандартную реакцию новенькой и устроит такое представление. Неспроста это… Печенка чует, что неспроста. Похоже, против нее решили настроить весь первый курс. Для чего, тоже, в общем-то, понятно. Ленайра мысленно нахмурилась. Что ж, посмотрим.
