продолжая в это время пятиться от них.
— Послушайте, — произнес он, широко разводя руками, чтобы показать разбойникам, что при нем нет ни оружия, ни того, что хотя бы отдаленно могло напоминать деньги или драгоценности. — Вы на нас только зря время потратите.
Ближайший к нему разбойник свирепо скривил губы и рубанул мечом по воздуху.
— А ты не дергайся, — прорычал он, — и очень скоро тебе станет хорошо.
Его приятелям понравилась эта шутка, и они громко загоготали.
Впрочем, все ли из нападавших смеялись, определить было невозможно — ведь их рты, как и все лицо, скрывала черная повязка. Вероятный предводитель их ватаги был единственный, кто оставил свой рот незакрытым.
Геракл снова отступил на шаг и наткнулся на Иолая.
— Что ты на это скажешь? — спросил он через плечо.
Иолай извлек из ножен свой меч и коснулся лезвия, словно оценивая его остроту.
— Я полагаю, что для начала мы можем отсечь несколько голов.
Геракл кивнул и предложил свой вариант:
— Или мы заставим их вырыть себе могилу, а потом повесим.
Иолай гоготнул:
— Такое предложение мне тоже по душе.
— Эй, — крикнул им главарь. — Что вы там обсуждаете?
— Наш план, — ответил ему Иолай, оценивая взглядом стоящий перед ним сброд.
— У вас не может быть никаких планов.
— Почему? — спокойно возразил Геракл. — Вы ведь действуете по плану. Значит, и мы имеем право наметить себе план действий.
— Ни по какому плану мы не действуем.
Иолай недоверчиво покачал головой:
— Он утверждает, что у них нет плана.
— Врет, — убежденно заявил Геракл. — Есть у них план. По всему видно.
— Ну даже если и есть, что с того? — спросил главарь, сопровождая свой вопрос новым рыком и рубящими ударами меча по воздуху. — Если вы такие умные, отгадайте, в чем состоит наш план.
Иолай тоже начертил своим мечом в воздухе сложный узор.
— Вы собираетесь накинуться на нас, ограбить и либо сразу прикончить, либо бросить тут умирать.
Разбойники что-то прорычали.
Главарь махнул им рукой, приказывая замолчать:
— Точно подмечено!
Иолай насмешливо поклонился.
— Так что наш план наверняка лучше вашего, — заявил главарь.
— Почему? — поинтересовался Геракл.
— Потому что нас десять, а вас только двое.
Геракл ничего не мог с собой поделать — ему стало жалко разбойников. Лишь их главарь что-то из себя представлял, и на его костях имелись мышцы. Остальные казались совсем хилыми. А уж их мечи, хотя, вне всяких сомнений, достаточно острые, были, скорее всего, старше, чем их владельцы, и такие же жалкие.
— Мне это надоело, — заявил Иолай и возвысил голос — Теперь слушайте, что я вам скажу. Мы направляемся в Фемон по важному делу. Так что давайте разойдемся по-хорошему — вам же будет лучше.
Геракл кивнул, подтверждая слова своего друга:
— Мы не хотим с вами драться. Правда.
Кто-то из разбойников издал звук, напоминающий квохтанье испуганной курицы.
Геракл заметил, как напрягся Иолай, и сокрушенно вздохнул. Ему не требовалось особого таланта ясновидца, чтобы понять, что последует в ответ на эту насмешку.
— Что ж, милые мои, — с сожалением в голосе произнес Иолай. — Мне искренне жаль, что вы так себя ведете.
Геракл снова вздохнул. Иногда ему становилось очень досадно и больно, что он оказался прав.
— Ну держитесь! — не унимался главарь. — Вы у меня…
Иолай не дал ему договорить.
С пронзительным криком, достойным гарпии, проснувшейся в особенно дурном настроении, он набросился на стоявших перед ним пятерых разбойников, бешено размахивая мечом. Те кинулись врассыпную, но недостаточно проворно, и двое из них рухнули на колени, получив удары плашмя.
Одновременно Геракл обрушился на главаря и остальных. Главарь проворно отскочил в сторону и послал вперед своих людей. Один из них тут же взмахнул дубинкой, и та ударила в то место, где находилась бы голова Геракла, однако он уже пригнулся и успел ловким рывком выхватить дубинку из рук разбойника. Тот заморгал, неожиданно оказавшись без оружия, получил удар по голове и рухнул оземь.
Второй разбойник прыгал перед Гераклом и, схватив свою дубинку обеими руками, размахивал ею, пытаясь загородить ему дорогу. Однако ему не хватало необходимой для этого ловкости. Один конец дубинки уткнулся в землю, дернулся и ударил его в челюсть.
— Хватайте их! — отчаянно взревел главарь.
Тем временем Иолай оказался зажатым между двумя разбойниками: один спереди, другой сзади, и оба ловко орудовали своими мечами. Их подвела плохая координация своих действий — они напали на Иолая одновременно, выставив вперед мечи наподобие копий, и Иолаю осталось лишь отступить в последний момент на шаг назад и одним ударом меча выбить из их рук оружие. А когда их мечи со звоном упали на землю, он мгновенно довершил остальное — поднял своих противников в воздух и стукнул их лбами.
— Хватайте их! — истошно вопил главарь.
Убедившись, что Иолаю ничего не грозит, Геракл увернулся от очередной атаки, ухватился за конец черной повязки, дернул на себя, размахнулся и зашвырнул повязку вместе с ее владельцем в растущую на склоне горы высокую траву.
— Хвата… — Главарь огляделся вокруг, посмотрел на Геракла, в отчаянии поднял руки и бросился бежать по дороге. Другие последовали за ним, хотя и не так проворно.
Вскоре последний разбойник исчез за дальним поворотом.
— Ого, — усмехнулся Иолай. — Вот это развлечение.
— Легкая разминка, верно? — спросил Геракл, осматривая себя. — Я даже не успел вспотеть.
— Ну нет, они хорошие бойцы, — возразил Иолай, уперев руки в бока. — Просто мы сильнее, вот и все.
— Да. Точно, — кивнул Геракл.
Он зашагал по дороге, размышляя и качая головой. Иолай, конечно, лукавил — разбойники оказались полными неумехами. Назвать их посредственными было бы слишком высокой оценкой. Жалкие — вот более подходящее для них слово. Он надеялся, что они не сделают разбой своим ремеслом — с их способностями они через неделю отощают от голода. Или по ошибке прикончат друг друга.
Через несколько часов друзья расположились на привал на берегу маленькой речки. Иолай сходил на охоту и принес дичь, а потом поджарил ужин на горячих углях. На ночном небе высыпали яркие звезды. Вода в речке тихо журчала.
— Мне вот что интересно, — произнес Иолай, когда они легли спать.
— Что?
— Почему они всегда нападают по одному или по двое?
Геракл хмыкнул.
— Ведь их было десять человек! Десять, Геракл! Если бы они набросились на нас одновременно, нам пришлось бы несладко.
Приятель был прав. Гераклу тоже всегда казалось, что в большинстве стычек, выпавших на их долю, противник почти никогда не использовал в полной мере свое преимущество.
— В следующий раз, когда на нас нападет большая орава, мы непременно укажем
