Вечером дня, предшествовавшего официальным похоронам, ко мне заглянул отец. Он был только с дороги, ещё пахнущий потом и дорожной пылью, но такой родной! Расплакавшись, повисла у него на шее, расцеловала всего.
- Как ты, Иса? - он присел на кровать и усадил меня рядом. - Выросла, совсем большая…
- Ты меня два года не видел, - прошептала я, уткнувшись в его плечо. - Тут столько всего произошло…
- Догадываюсь, - хмыкнул отец, проведя пальцами по волосам. За причёску я не боялась: всё равно расплетать косы. От них так болит голова, что только рада буду, если избавлюсь от них. - Мне уже передали, что ты теперь её высочество. Милость дяди?
- Нет, - уныло протянула я. - Дядя, конечно, тоже в этом повинен, но косвенно. Он сказал, будто у меня драконий дар… Магия крови.
Отец удивлённо взглянул на меня и рассмеялся:
- Ты ведь пошутила, Иса? Магия крови была только у твоей мамы, но слабая. Тебе она не передалась.
Пришлось рассказать о словах дяди и о видении его души. Заодно известила о том, что лорд Аксос намерен сделать меня своей женой. И по совместительству - королевой.
Отцу всё это не понравилось. Он хмурился всё больше и больше, а потом заявил, что не отдаст свою девочку на съедение волкам. Напомнил, что для моего замужества требуется его согласие. Я слушала и грустно кивала, понимая, что гнев отца - ничто перед волей могущественных тиаров.
- Сегодня же переговорю с Аксосом и заберу тебя. Хватит, не желаю потерять свою вторую девочку!
Он крепко сжал кулаки, а потом, смягчившись, поцеловал меня в лоб.
В дверь постучались, и в комнату вошла тиара Монтрес. При виде отца она недовольно всплеснула руками:
- Тиар Ньдор, что вы делаете в покоях её высочества в такой час? Немедленно покиньте спальню её высочества!
Отец уставился на неё, как на сумасшедшую, и, разумеется, не подумал тронуться с места, напомнив, что я его дочь.
- Я вынуждена буду позвать стражу, если вы не уйдёте, - настаивала старшая фрейлина. - Отныне она не ваша дочь, а Её высочество принцесса Исория Морта Меридит Фавел.
- Ньдор-Фавел, - поправила я. Поднялась с кровати и бессовестно выставила блюстительницу протокола вон.
Ишта, как же хочется снова стать Тенью!
- Значит, они за тебя серьёзно взялись, - вздохнул отец, сжав мою ладонь. - Держись, котёнок, обещаю, что попытаюсь вытащить тебя. Или ты хочешь остаться?
Покачала головой. Я и много лет назад не желала блистать при дворе, а уж сейчас точно не питаю любви к серпентарию.
Приезд отца, то, что он сумел пробиться ко мне, выбраться из треклятого наместничества, высасывавшего все соки, вселил надежду и твёрдость. Я свято верила, что сыграю отведённую мне лордом Аксосом роль на похоронах и уеду отсюда. За несовершеннолетних всё решают родители, а Николас Ньдор, став Николасом Олафом Ньдором, не допустит, чтобы мою жизнь сломали. Маму тоже убили Фавелы - собственные родные…
В тронном зале выставили гроб дяди. После церемонии прощания его торжественно перенесут в храм, где опустят в фамильный склеп. Смешно, но отвергнутая принцесса Меридит покоилась там же - такова была воля усопшего Брониуса.
Как и говорил советник, у гроба стояли две принцессы. Я слева, Аккэлия справа. Обе без драгоценностей и макияжа, с распущенными волосами и чёрных перчатках. Тут всё чёрное, даже гроб.
Дядя выглядел таким умиротворённым. Маги и мастера бальзамирования изрядно потрудились, чтобы король выглядел просто уснувшим, а не несвежим трупом. Скончался Брониус Первый не вчера, а по нему и не скажешь. Просто гроб должен быть открытым, чтобы исключить возможность обмана. Протокол не запрещает проверить, того ли хоронят. Например, вырвать волосок и подвергнуть его чародейскому анализу.
Первыми последнюю дань уважения королю отдавали равные.
Эльфийский король, светлоликий, голубоглазый, гибкий, как ива, приблизился первым. Склонился над гробом и что-то напевно произнёс - будто колокольчики зазвенели. Его тонкие пальцы коснулись век короля и провели невидимую линию, начертав треугольник.
- Пусть тебе сняться только радужные сны, - уже на человеческом языке произнёс эльф. - Река забвения смывает горести. Выпей чашу забвения и без страха вступи на земли Изнанки, дабы возродиться потом. Ибо дух грифона не умирает навеки.
Затем король обратил взор на нас. Выглядел он молодо, но я знала, что это видимость - эльфийскому владыке не одна сотня лет. Всё же, чувствуешь себя рядом с ним гадким уродцем. И жутко жалеешь, что не зелёноглазая брюнетка Аккэлия. Комплекс неполноценности развивался на глазах, а самооценка давно упала на начищенный до блеска паркет.
Странно, Аккэлия удостоилась лишь пары скупых слов, а вот мной эльф заинтересовался.
Зардевшись, почтительно склонила голову, с трепетом ожидая, что же будет дальше.
Король шагнул ко мне, в своём золотистом наряде напоминая солнечное сияние - эльфы были единственными, кто не изменил любви к ярким краскам в угоду празднику смерти, - и осторожно коснулся руки:
- Могу я увидеть вашу ладонь, госпожа?
Недоумевая, зачем ему это понадобилось, сняла перчатку.
Тонкие пальцы эльфа перевернули руку, указательный упёрся в ложбинку посредине ладони. Стало щекотно, а потом вдруг горячо.
- Долгих лет здравия крылатой союзнице, - певуче произнёс король, всё ещё не отрывая взгляда от моей ладони. - В госпоже только-только пробуждается дар, но она станет достойна славного рода Фавел. Остаётся надеяться, что госпожа будет столь же умна, как и красива, чтобы принять магию крови. Хороводу опавших листьев подобны её волосы, а лучшим камням короны Конрана её глаза.
Я не знала, куда деваться. Мне никогда не делали таких комплиментов. Да ещё кто - эльф! Создание, которому бы я продала душу.
Мелькнула шальная мысль: если уж всё равно сосватают, то, может, за одного из этих божественных блондинов? А что, они все маги, все уважаемее любого дворянина в королевстве. Насколько помню, эльфийская кровь особо ценилась в династических браках. Эх, мечты, мечты…
Эльф наконец отпустил мою руку, чопорно поклонился обеим принцессам и гордо ступая, будто делает большое одолжение миру, направился к своим.
Настала очередь других представителей светлого народа приблизиться к гробу.
Первый, кажется, брат эльфийского короля, вложил что-то в руку усопшего. Приглядевшись, поняла, что это цветок. Белый цветок, всё ещё хранивший капельки росы на лепестках - эльфийская магия в действии.
Следующими подошли драконовы во главе с Правителем. Они двигались иначе, нежели эльфы, но внешне были схожи со светлым народом. Только не все поголовно блондины и шире в плечах. Оно и понятно: эльфы - лучники, а драконовы - мечники. Глаза у них воистину необычные - с меняющимся, как у кошки, зрачком. То его почти нет, то он теснит радужку. Только страшно на некоторых смотреть, тех, у которых чёрные глаза - будто агаты между век вставлены, не разберёшь, где радужка, где зрачок. Но одновременно притягательно.
