В то же время, несмотря на все разгорающееся нетерпение, реально я делать ничего не могла. Наоборот, отвлекалась, погружаясь в собственные размышления, и часто ловила себя на том, что уже не слушаю болтовню Этны и Сианны, рассказывающей о своем парне, или пропускаю мимо ушей нотации сестер Самсоновых.
— Эй, Найта, ты как? Нормально? — беззаботно спросила Этна, когда у меня в очередной раз наступил период зависания.
— А что? — я покосилась на подругу, с энтузиазмом уплетающую завтрак, как будто это и не она только что распространялась на тему диет и правильного питания. Рыжая расплылась в самой язвительной из улыбок.
— Ничего. Просто ты сегодня так улыбалась во сне, что тебя будить было жалко. Что-то хорошее снилось?
Я задумалась.
— Наверно. Я не помню. Кажется, какая-то песня…
Этна беззаботно рассмеялась, а вот Сианна выглядела обеспокоенной.
— Тебя так впечатлила та певица?
— Нет, — я покачала головой. — Это была не она. Вроде бы голос снился мужской…
— Ага. Сирен, значит, — опять хихикнула Этна.
Я не ответила. Меня преследовало странное чувство — будто нужно вспомнить нечто важное, а вот что… И на море все время тянуло, как магнитом.
Сны по-прежнему не задерживались в моей памяти. Оставалось только смутное ощущение — как с этой песней сегодня. Говорят, психологи в таких случаях рекомендуют заводить отдельные тетради и скрупулезно записывать в них свои сновидения. Попробовать, что ли?
И еще одно происшествие в копилку странностей… Вчера, когда мы возвращались с пляжа, в какую-то секунду я очень четко ощутила присутствие постороннего. Шакаи-ар. Аура его была смазанной и обезличенной, как при неумелой или небрежной маскировке, но определенно шакарской. Интересно, что делает шакаи-ар на человеческом курорте? Вряд ли загар обновляет…
— Эй, о чем опять задумалась? — ворвался в мои мысли жизнерадостный голос Этны — вот уж кто быстро приходит в себя. Словно и не было никакого загадочного трупа. Мне бы такие стальные нервы!
— Ни о чем, — я кинула косой взгляд на Сианну. Та увлеклась десертом и, казалось, не обращала внимания на наш с Этной разговор. Я решилась. Как можно более непринужденным тоном я начала: — Слушай, Этна, а вчера вечером на аллее ты не видела никого посто…
Монотонный гул обеденного зала разорвал дикий, вибрирующий вопль, донесшийся откуда-то снаружи. Я вскочила на ноги, опрокидывая кресло, стол качнулся, бутылка с кетчупом опрокинулась и на скатерти опять расцвели алые пятна. Этна почти зеркально повторила мое движение. В рыжих волосах вспыхнули багровые колдовские искры.
— Парк, — одними губами обозначила слово она. Я кивнула. Парк, который располагался прямо за пляжем… Не сговариваясь, мы с Этной выскочили из столовой и, срезая углы, понеслись к источнику звука. Я только и успела ляпнуть оправдание для Сианны — «Подожди здесь, мы в туалет, скоро вернемся», и услышать в ответ удивленно: «Обе одновременно?!»
Впрочем, не стоило так торопиться. Место, где разворачивались события, можно было определить за километр. С чего бы еще на неприметном пятачке возле можжевеловой оградки собралась такая толпа? Мы с Этной притормозили, перешли на спокойный, размеренный шаг и незаметно влились в ряды любопытствующих.
«А место и впрямь милое, уютное такое… — подумалось мне. — Живая изгородь, фонтанчик, девушка наклонилась попить. Еще упадет, ишь, как перегнулась. И чего ради поднимали крик?»
Последние слова я произнесла и вслух.
— Смотри левее, — побелевшая Этна дернула меня за рукав. Я послушно последовала ее совету… и резко отвернулась. Труп. Исполосованный.
— П-пошли отсюда, — заикаясь, пробормотала я.
— Куда?
— В номер. Мне прилечь надо…
К счастью, сестры Самсоновы отправились прогревать свои косточки на пляж, и никто не мог помешать Этне использовать магию для того, чтобы быстро прибраться в номере и студить воздух. А в холодильнике обнаружился томатный сок… Спасибо Сианне, обожающей этот напиток. Гадость, конечно, но когда желудок к горлу подкатывает — самое то. И без всякого колдовства.
— Ты это видела? — вяло спросила меня Этна с соседней кровати. Похоже, худо было не только мне, но подруга до последнего момента скрывала свое состояние.
— Еще бы. И вряд ли теперь забуду.
— И что думаешь?
Думаю, что у нас большие проблемы. Как и у всех постояльцев отеля.
— Это не мог быть человек, Этна, — сказала я вслух, ловя ртом прохладный воздух. С заклинанием моя подруга перестаралась, сейчас в комнате было около десяти градусов тепла, но ошибка пришлась кстати. — Разве что он вдохновился примером незабвенного обгорелого маньяка из заокеанского ужастика и примотал к пальцам лезвия. И все равно, так искромсать тело… Но меня больше беспокоит другое. Вернее, другая.
Этна перекатилась по кровати и уставилась на меня мутными глазищами. Бедняга, кажется, ей даже хуже, чем мне пришлось.
— Что ты имеешь в виду?
Я прикрыла глаза, стараясь получше припомнить злополучную картинку, фрагменты которой и так стояли у меня перед глазами. Газон, фонтан, сумочка… Газон, фонтан, сумочка… и…
— Та девушка в фонтане. Она тоже была мертва, думаю, хоть я не приглядывалась и не знаю наверняка. Но ее неподвижность и прочее… Заметь, на ней не было ни единой царапины.
Этна надолго замолчала, обдумывая сведения, вспоминая и анализируя. Я почти видела, как в голове у нее все раскладывается по полочкам. Логический анализ — конек моей подруги. Как бы вспыльчива, груба и несдержанна порой она не была, умения мыслить и делать выводы ей не занимать. А это значит, что я могу расслабиться и просто подождать.
— Итак, что мы имеем на данный момент? — задумчиво проговорила она спустя несколько минут. — Три трупа. Всех прикончили по-разному, но недалеко от моря.
— Тут везде море недалеко.
— Допустим. Ладно, недалеко от воды. Из того, что объединяет… У того первого мужика и парня из парка — предположительно раны от когтей. Кроме того, девушка утонула в фонтане, причем в воде была только голова, как и у мужика с пляжа. Все были убиты ночью.
— Что логично. Вряд ли бы маньяк стал действовать в разгар дня. Слишком много народу кругом шатается.
— Да что ты все придираешься? — возмутилась Этна и даже привстала на кровати. Взгляд у моей подруги снова стал ясным и внимательным, ни следа сонной мути. — Я, между прочим, пытаюсь выдвинуть жизнеспособную гипотезу. Может, сама что интересное скажешь? Что сразу все прояснит, а?
— Скажу. Вчера вечером по дороге в номер я заметила шакаи-ар.
