***
Мартин взбрыкивал, пытаясь отвадить от себя психа. Перспектива пугала. А ну и вправду отрежет? Подстегнутый страхом и забыв боль, он пытался лягнуть спортсмена. Натужное сопение и борьбу внезапно оборвал скрип двери туалета.
- Хилый, я же сказал: будь на стреме!!!
- О, я погляжу, мальчики, вы тут славно развлекаетесь!
Смутно знакомый девичий голос. Мартин где-то его слышал. Причем очень много раз!
Если спортсмен и был шокирован неожиданным появлением девушки в мужском туалете, он этого не показал. Быстро оглянувшись, он отдал приказ другу:
- Фил, хватай японку! Мне не нужны свидетели.
- Фу, как грубо. Вообще-то я китаянка.
- Насрать! ФИЛ!!!
- Я не могу... пошевелиться... - похоже, что парень в капюшоне сам не верил своим словам. Мартин видел, как Фил тужится, пытаясь сдвинуться с места, но все без толку.
- Сука, - сплюнул спортсмен и направился к залетной гостье. Точнее хотел направиться. Тело не слушалось.
- Чё за?
- Ой, простите меня, - девушка звонко рассмеялась. Этот смех. Определённо Мартин где-то его слышал. - Знаете, как-то нечестно нападать вдвоём на одного. Тем более ширяться всякими железками.
- У, какая необъезженная кобылка... Подойди ко мне, почувствуешь как быть с настоящим мужиком, - парень в спортивном костюме не собирался сдаваться.
- Мужиком? - девушка засмеялась во весь голос. Смех эхом разлетелся по помещению. Мартин не мог видеть, как на это прореагировал спортсмен (всё-таки тот стоял к нему спиной), но сам он точно бы от такого смутился и покраснел. Мужскую гордость очень легко уязвить, а этот просто издевательский хохот мог растоптать в пух и прах самоуважение любому парню. Но девушке показалось мало, и она продолжила глумиться:
- У-ти, моя лапочка! Дай-ка вытру молоко на твоих губах, щеночек...
Ух, чертовски знакомая фраза! Так говорила Пэтра, когда в одном из спаррингов он хотел провести серию заклинаний с целью обездвижить китаянку и поцеловать, но в итоге сам рухнул на пол, полностью потеряв контроль над телом. Пэтра, как тогда узнал Мартин, сумела прочитать его мысли и поэтому наказала. По-своему наказала.
- Так, хватит играться, - голос девушки внезапно стал слишком серьёзным. Невольно пробежали мурашки по телу. Ухо уловило два глухих стука - это упали тела его садистов. Повеяло легким ароматом спелой вишни. Так всегда пахла Пэтра. Мартин проморгался, наводя резкость. Он уже не сомневался, кого увидит. Над ним склонилось миниатюрное личико. Узкие глаза с какой-то подозрительной настороженностью разглядывали его. При виде старой знакомой на лице само собой появилась широкая улыбка. Наконец-то свиделись! Радость заполнила сердце и разум. Всё-таки сон оказался вещим. Он попадёт в Цитадель Магии.
- Привет, Пэтра...
***
Хм, странно. Откуда он меня знает? Я же с ним не контактировала. Надо рассказать Арханиусу. Хотя... Может, это Арханиус и подстроил? Захотел вдруг разыграть? Не похоже на него, но чем чёрт не шутит? Тогда тем более не надо ничего рассказывать. Засмеёт ещё. Дурочку нашёл! Ага, небось спит и видит, как буду его предупреждать о странностях. Нет уж! Обойдёмся без этой позорной сцены!
Повеселев, Пэтра отправила мысленный зов своему Мастеру-магу. Тот, словно ждал, ответил сразу. Девушка усмехнулась, ведь точно захотел разыграть. Вон как не терпится услышать!
"- Мастер-маг, я его нашла. Доставила в комнату. Пока лежит без сознания".
"- Отлично, Пэтра. Молодец! Как все прошло? Не было эксцессов?"
"- Нет", - ученица фыркнула. Вот ведь хитрец, явно на что-то намекает. Но кайф обломался!
"- Понятно. Возвращайся к источнику. Как сделаешь все замеры, можешь быть свободна. Меня не беспокой, буду целый день возиться с Мартином".
Привет, Цитадель Магии!
Великий Маг Арханиус не раз успел пожалеть, что согласился стать главой Цитадели. Холод, с которым подчинённые встретили его инициативы, сразу должен был насторожить Великого Мага. Но пользующиеся уважением старожилы Цитадели, то ли боясь возвращения Клементы, то ли опасаясь активации Стража, выразили поддержку Арханиусу. Остальным недовольным оставалось только заткнуться.
Покушения на жизнь сначала воспринимались как нелепые случайности. Подумаешь, лопнула энергоконструкция. Такое ведь со всеми бывает. А то, что чуть не прибила высвобожденная сила, так и заклинание создавалось совсем не детское. Дальше такая "случайность" повторилась с вдруг взбесившимся артефактом, потом с еще одним, и еще. Заклятье, вместо атаки чучела, набросилось на своего создателя. Арханиус догадался, что за всеми этими неудачами кто-то стоит. С каждым новым днём убеждение крепло, хотя доказательств чьей-либо вины оставалось ничтожно мало. Позже Арханиус будет винить себя и обзывать тупицей, что закрывал глаза на очевидные факты.
Чрезвычайное происшествие в одном из тренировочных залов поставило точку в сомнениях Великого Мага. Его двадцать пять учеников, разных возрастов и состоящих в разных группах, почему-то всем составом оказались в одном помещении в одно и то же время. Как потом стало известно, в том тренировочном зале вдруг сдетонировал артефакт, который не оставил ребятам шансов на спасение.
Потеря учеников добила Арханиуса. Он сломался.
- И ради чего? Из-за какой-то должности? - вопрошал Великий Маг стены своего кабинета. - Если так, пускай забирают треклятый "Идентификатор" и правят Цитаделью!
Принимать вызов и развязывать войну против своих же Великих Магов не хотелось. Арханиус давно для себя выбрал бесконфликтное существование. Все видят его трусом, но это не так. Любой конфликт рано или поздно приведёт к потерям, считает Великий Маг. Тот, кто применяет силу, кто идёт по чужим головам ради достижения своих целей, намного раньше оказывается мёртвым. Пусть пройдёт двадцать-тридцать-сто лет, но победителей конфликтов настигает злой рок. Появляются новые личности, удачливей и наглей своих оппонентов. Набирают силу затаившие обиду мстители... В жизни есть много чего прекрасного, но наиболее прекрасна сама жизнь.
С первого дня в качестве главы Цитадели Арханиус мечтал остановить кровавые разборки. Он думал, что правильная, мягкая политика, установление добросердечных, дружеских отношений, корректировка программы подготовки к Соревнованию поможет сплотить цитадельцев и прекратит внутреннюю вражду. Но мягкая политика вызвала усмешку, доброту никто не понял, а сплочение ради Соревнования откровенно высмеяли... Покинь он тогда пост главы, и его ученики смогли бы выжить...
