— Я — нет. Но я могу достать тебе великолепный драконий язык. Недалеко отсюда испустил дух один дракон. Я могу слетать туда и…
— Вы никуда не полетите, — сказал Джереми, а меч оживился.
— Тогда полетим вместе, — предложил Бруно. — Ты вырежешь язык у мертвого дракона и предъявишь его королю, а я испарюсь отсюда и больше никогда не появлюсь в Феодонии.
— Гм, — сказал Джереми, — надо подумать.
— Да, конечно, ни один человек не отличит этот язык от моего, — горячо уверял Бруно.
Джереми мысленно приказал мечу опуститься. Бруно как можно осторожнее развернулся и направился в пещеру. Джереми пошел за ним. В нескольких шагах от входа он увидел горы драгоценностей, золотых монет и серебра, собранных Бруно за эти годы. Джереми тихо присвистнул от удивления.
— Правда неплохо? — спросил Бруно самодовольно. — Проделана тяжелая работа, но она стоила того. Возьми, что хочешь… кроме этого, — сказал дракон, увидев, что взгляд Джереми остановился на алмазе Озрама, который таинственно сверкал даже при сумеречном свете.
— Что это? — спросил пораженный такой красотой Джереми.
— Алмаз Озрама, самый большой в мире, — гордо ответил дракон. — Моя собственность уже двести тридцать лет.
— Он великолепен, — сказал Джереми и протянул к нему руку.
— Руки прочь! — резко сказал Бруно. Меч-рассекатель выпрыгнул из ножен и на этот раз замер в воздухе всего лишь в двух сантиметрах от его глаза. — Я хотел сказать: осторожнее, я его только что отполировал, — добавил дракон не очень убедительно.
Джереми убрал меч в ножны и засмеялся:
— Не беспокойтесь! Вы можете оставить алмаз у себя. Вижу, он вам дорог. Я возьму, если не возражаете, немного вот этих драгоценных камней. — Он показал на гору изумрудов, сапфиров и рубинов величиной с орех; и одного из них было бы достаточно, чтобы привести в порядок замок Беррифилд.
— Пожалуйста, — сказал Брунофилакс с кривой усмешкой.
Джереми набил карманы драгоценностями. По пути в Феодонию он намеревался остановиться в одном небольшом городке и купить себе новую одежду, коня и подарок Мелинде. Бруно увидел на лице Джереми счастливую улыбку и против своей воли растрогался: быть настолько благодарным за десяток каких-то камушков…
— Где-то у меня было еще кольцо, которое делает надевшего его невидимкой, — пробормотал он рассеянно. — Мне-то оно ни к чему, потому что не лезет ни на один коготь, а вот человеку… — Он прикусил язык. С ума он, что ли, сошел? Если этот парень наденет кольцо, то сможет в любую минуту напасть на него из-за угла, ограбить и убить.
Но Джереми слушал его краем уха и не обратил внимания на эти слова.
— Чего тут только нет! — Он оглянулся. — Уже полдень. Пора лететь к твоему мертвому дракону. Мне нужно засветло отправиться в обратный путь.
— Да, самое время, — дракон облегченно вздохнул и поспешил к выходу. Джереми последовал за ним.
Это был не очень приятный полет. Бруно все время чувствовал у себя на затылке острие меча-рассекателя, а Джереми было неудобно сидеть между зубцами на спине дракона. Кроме того, у него кружилась голова от вида плывущих далеко внизу горных вершин, искрящихся в лучах полуденного солнца. Он был рад, когда они приземлились у пещеры мертвого дракона. Вместе они вошли в нее и наткнулись на огромное тело.
— Он действительно мертв? — спросил Джереми. Вопрос был излишним, так как, если бы в драконе теплилась хоть искра жизни, меч Джереми рванулся бы в его сторону. — Что обычно берут в качестве трофеев, когда убивают дракона? — спросил Джереми.
Бруно проворчал:
— Откуда я знаю? Зубы, конечно, потом… последний зубец хвоста, язык, глаза — ужасная безвкусица, по-моему!
— Тогда я возьму всего понемногу, — сказал Джереми и начал отрезать последний зубец хвоста. Из раны хлынула черная кровь. Бруно с отвращением отвернулся.
— Смотреть невозможно! Скажи, когда закончишь.
Джереми тоже охватило отвращение, но раз он начал, надо было закончить. Это была тяжелая работа. Меч-рассекатель не помогал: он должен был находить и уничтожать живых драконов. Проходили часы; начало смеркаться. Джереми, не спавший уже несколько суток и еле стоявший на ногах, думал только о том, как он предстанет перед королем Феодором и будет просить руки Мелинды.
Издавна крови дракона приписывали чудодейственные свойства: говорили, что тот, кто выкупается в ней, останется невредимым в любом бою, ходили сказки, что тот, кто выпьет этой крови, сам превращается в дракона. На самом же деле, если кровь мертвого дракона, который не был убит в честном бою, попадает на человека, то она может его погубить, ибо алчность дракона проникает в его душу. И чем дольше на нем несмытая кровь, тем страшнее он становится. А Джереми измазался кровью мертвого дракона с головы до ног. Его одежда промокла, потемнела и дурно пахла от крови (все-таки дракон умер несколько недель назад). Наконец он сунул меч-рассекатель в ножны и повернулся к Брунофилаксу:
— Я готов.
Брунофилакс приоткрыл один глаз и посмотрел на запачканный пол своего будущего жилища.
— Ты мог бы, по крайней мере, завернуть все это в старый мешок, который лежит вон там, в углу. Отойди в сторону! — Сильный огонь вырвался из его ноздрей, и иссохшее тело коллеги охватило пламя.
— Ты с ума сошел! — воскликнул Джереми, с трудом сдерживавший меч, который прыгнул в руку и танцевал туда-сюда как сумасшедший.
— Должен же я что-то сделать со стариком, — пробормотал Бруно и покосился на рассекатель. — Ты не находишь, что меч ведет себя слишком истерично: ведь к тебе это не имеет отношения. Ладно, надо смываться!
Джереми не нужно было повторять дважды. С мешком и мечом-рассекателем в руках он вскочил на спину Брунофилакса. Едкий дым щипал глаза до слез. Кашляя и чихая, он нащупал в карманах драгоценные камни и с удивлением обнаружил, что они не такие уж большие, как казалось. Джереми вдруг почувствовал себя обманутым.
— А что ты говорил о кольце, которое делает невидимым? — спросил он, и Бруно ощутил укол меча-рассекателя.
— Чепуха, — с деланым спокойствием ответил дракон, — просто глупая легенда. Я вообще не помню, куда девалось это старье. Ой, посмотри, звезды появились.
Но Джереми не поддался на эту хитрость.
— Если я завладею кольцом, которое делает невидимым, то смогу пробраться в сокровищницы Гайлсбери и вернуть все, что его отец забрал у Беррифилдов, — бормотал он себе под нос. — Я стану самым богатым и могущественным человеком…
— Я же сказал, что искать это кольцо все равно что иголку в стоге сена. Легенда, сказка, и больше ничего, — продолжал Бруно и приземлился перед своей старой пещерой.
