– Тогда хватит меня лапать.
– Что вы, и в мыслях не было. Просто поговорить, причём исключительно о деле. Впрочем, я уже заранее предвижу, что разговор наш успехом не увенчается.
Я с сомнением осмотрела субтильную фигурку незнакомца. В голове тем временем мелькнули две версии возможного развития событий: врезать ему сразу, чтоб под ногами не путался, или сначала выслушать, а уже потом врезать. Коротышка кажется, прочитал мои мысли. Или правильно растолковал то, что было большими буквами написано на лбу.
– Но молю, не надо меня бить, я же всего лишь посредник, существо подневольное. Я же о малом прошу – выслушайте меня, и всё.
– Ну?
– Эээ… Я правильно понимаю, что вам бесполезно предлагать деньги за проигрыш в этом поединке?
Я наконец-то перестала колебаться и выбрала версию "врезать сразу". Но стоило только замахнуться, как вкрадчивая речь незнакомца резко ускорилась, и мне невольно пришлось дослушать до конца.
– Мне не важно, какое решение вы примете, я ведь только посредник. Скажу лишь, что в случае вашего проигрыша, намеренного или случайного, вас будет ждать сумма в сто золотых. Я лично передам её. Видите ли, это как раз тот случай, когда быть проигравшим очень выгодно, и наоборот…
– Марго, вот ты где! – Замах оборвался на середине. Я оглянулась и увидела, как ко мне бегом приближается Кьяло, – Ты что тут делаешь? Тебе давно пора одеваться, весь турнир хотят впихнуть в один день, поэтому поединки начнутся сразу же, как только закончится жеребьёвка. А ты первая, помнишь?!
– Я не первая, я – сорок восьмая, – уныло сообщила я парню. – А где…?
– Кто?
– Да тут стоял такой мелкий, весь в плаще… Неужели не видел, я с ним разговаривала.
– Никого я не видел, – пожал плечами Кьяло.
Но ещё некоторое время я тупо глазела по сторонам, пытаясь засечь коротышку-посредника. Естественно, безрезультатно.
А потом Кьяло отволок меня, нерасторопную, в какой-то тёмный уголок и принялся методично запаковывать в доспех. Я этот процесс никогда не любила, но без должной защиты на турнир никого не пускали, даже на показательный.
Хотя нет, не так – особенно на показательный. На Большой-то как раз многие выходили даже без кольчуги, благо вся ответственность за жизнь этих камикадзе ложилась на них самих. А вот в академии с этим делом было строго. Оружие – только тупое, защита – по полному разряду, и куча лекарей по краям ристалища бегает, караулит. Тоска зелёная, в общем.
Совершенно убийственные очертания эта тоска обрела, когда Кьяло со всего размаху нахлобучил на меня шлем, безжалостно придавив уши.
– Садюга, – огрызнулась я, тряся головой.
– Ничего, целее будешь, – ответил этот нехороший человек, затягивая последний ремешок. – Ну давай, покажи этому сивому мерину, где раки зимуют.
– А где они зимуют? – машинально поинтересовалась я. На самом-то деле меня сейчас занимал совсем другой вопрос, но надо же разговор поддерживать.
– Откуда я знаю!
– И я не знаю! А куда тогда показывать?
– Можно в сторону сортиров, он оценит.
– С ума сойти, как же вы друг друга любите, – хихикнула я. И наконец-то решилась, -Кьяло, а сто золотых – это очень много, правда?
– Это год учёбы в академии. Включая питание. Или очень неплохой меч, комплект доспехов и ещё какой-нибудь кинжальчик в довесок. Или призовая лошадь. Короче, прилично. А что?
– Да так, просто вдруг подумалось… не важно!
– Раз не важно, тогда не выпендривайся, а иди уже! Удачи, – парень подтолкнул меня к ристалищу, сунул в руки клинок, а сам нырнул за ограждение для зрителей.
А я пошла вперёд, лениво размышляя над предложением коротышки. Где-то в глубине фраз явственно чудилось двойное дно. Если я проиграю, даже случайно, то получу деньги. А если выиграю? Что тогда? Прирежут меня в тёмной подворотне? Или повесят, как Вильду? Ага, а Хозяин их тогда… А если они его?
Но в любом случае, проигрывать я не собиралась, поэтому поспешила выкинуть из головы дурные мысли. А чтоб хоть как-то отвлечься, забубнила себе под нос первое, что пришло в голову.
Меч тупой, кольчуга старая,
В шлеме не видать ни зги,
Потерялась наручь правая,
И натёрли сапоги,
Поддоспешник – рвань кошмарная,
Рукавицы велики.
Всё равно иду упрямо я
По дороге, где враги.
Врагов, впрочем, на горизонте видно не было. Даже мой противник не спешил идти на встречу. Видимо, его тоже кто-то спешно экипировал. Поэтому я продолжила.
А враги на это зрелище
Без улыбки не глядят.
Что за чудное нелепище
Обрядилось в сей наряд?
Ржут они, а мне до смеха ли?!
Мне обидно – прямо жуть!
Над моими ржут доспехами,
Но назад не повернуть!
Пробежав глазами по трибунам я уловила взгляд Хозяина. Он лукаво подмигнул мне и улыбнулся. Я почувствовала, что краснею. Ой, ну какого чёрта, а? Ведь только что всё было нормально, душевное равновесие на месте, желание выиграть бурлит и искриться… Последнее, впрочем, никуда не делось. Но общее настроение как-то сразу перестало быть воинственным.
Тем временем Флай всё-таки появился, отсалютовал мне клинком, я послала ему шутливый воздушный поцелуй – и завертелось.
Дальнейшее описывать не буду. Рассказывать о поединках – вообще занятие неблагодарное. Во-первых, очень сложно вспомнить, что именно ты там делал с мечом, собственным телом и противником. И даже если вспомнишь (это уже во-вторых), то кто-нибудь шибко умный обязательно скажет, что так не бывает. Это, видите ли, вопреки законам физики, здравому смыслу и технике безопасности.
Есть, конечно, и те, кто прекрасно знает, что ещё и не такое бывает, а рассказчику нужно верить на слово. Только встречаются они очень редко, к сожалению.
Короче, наше неописуемое мельтешение с мечами закончилось для меня в тот момент, когда я пропустила удар сверху. Очень неплохой удар, к слову сказать. Аж в мозгах зазвенело.
Честно говоря, за последнее время я уже успела отвыкнуть от того, что самый многострадальный орган в моём организме – голова. Даже на поединках я так старательно берегла её от посторонних вмешательств, что удары приходились только вскользь. А уж таких ощущений как сейчас, я не испытывала уже года два. С тех пор, как на меня упала люстра.
Вообще, подозреваю, что люстры в жилых комнатах висели исключительно для красоты, потому что ни один здравомыслящий человек не будет каждый вечер лазить на трёхметровую высоту, чтобы зажечь свечи. Но я была бы не я, если бы однажды не решила устроить полную иллюминацию. Подтащила в середину комнаты стол, на него взгромоздила стул, сверху себя… Подпалила шесть свечек из семи, и никак не могла дотянуться до последней. Тянулась, тянулась… Что было дальше, я думаю, и так понятно. Стул качнулся, на мгновение застыл на одной ножке и вдруг резко ухнул куда-то вниз. Я следом, судорожно хватаясь за люстру. Зря! Если бы я просто упала – это ещё ничего. Но падать в обнимку с горящей люстрой?!
