Стол был накрыт прямо под открытым небом. По обычаю главы свит несли караул во время такого обеда. Мы выстроились в три разных угла, каждый в окружении двух своих стражников. Я взяла с собой Алика, (он был свитским княжича), и Рене, (он представлял младшего герцога). Мы стояли в почетной стойке часа три и слушали разговоры ни о чем. Глаза мы не поднимали, но я точно знала, что Тиор и Эраст страдают от ничего неделанья еще больше чем я. Но моих подопечных было страшно смотреть. Они пытались стоять неподвижно у них это не получалось, они то и дело переминались с ноги на ногу, переглядывались, улыбались. Я стояла и горела желанием надрать им уши. Довершал ситуации сухой тон господина княжича. За время путешествия я успела выучить перемены в тоне господина Георга, и сейчас была уверена, что он больше, чем раздражен. Да, своеобразные тонкости Шахрезадского этикета кого угодно могли свести с ума. Наконец, обед был завершен. Послы встали, низко поклонились княжичу и отправились в сторону своих шатров. Княжич поднялся вслед за ними, отдал кое-какие распоряжения пажам, сделал нам отпускающий жест и направился к своему шатру. Мы облегченно вздохнули. Вечером, когда мы собрались у костра, Тиор вдруг спросил:
— Кто-нибудь, хоть что-то понимает?
— О чем вы, господин Тиор? — спросила я.
— Айрин, либо я чего-то не понимаю, либо в этой стране слишком много странного. Деревни нищие — а платья послов стоят больше, чем годичный оброк со всей Валенсы.
— Нет. Не больше. Примерно столько же, даже чуть меньше, — сказала я. Я пыталась добавить в голос немного задора, но у меня ничего не получилось. — К тому же это отнюдь не самое печальное. Вы еще увидите здешние города, это вообще печальное зрелище. Две трети города живут в трущобах, имея возможность покупать полбулки хлеба раз в два дня, а вельможи строят себе золоченые замки. Но нам всем лучше не обсуждать это на людях, своими рассуждениями мы можем оскорбить светлейших послов. — Почти все вокруг костра замолчали. Вскоре нам предстояла возможность воочию увидеть мой рассказ. Через три дня мы вступили в самый загадочный город Шахрези, его столицу — Имуаль.
Имуаль был столь же контрастным городом, как и все в Шахрези. Мы въехали в город через северные ворота, поэтому могли полюбоваться всеми тремя частями (а если выразиться точнее — слоями) города. Самая первая часть — квартал бедняков, или попросту трущобы. Маленькие, перекошенные глиняные домики, подчас даже без очагов. В маленьких дворах было полным-полно детей, перемазанных всеми возможными видами грязи. Завидев свадебный поезд, детвора в полном составе попыталась вывалить на узкие улочки, но была сдержана с двух сторон — матерями, в длинных черных балахонах и таких же платках и городской стражей, которой, судя по всему, были даны строгие указания па сей счет.
Мы ехали молча, переглядывались, но лица оставались неизменными. Своей реакцией, неосторожными словами и выражениями лиц мы могли нанести оскорбление принимающей стороне и накликать беду на весь поезд. Вскоре десятки кварталов трущоб сменились кварталами немного более аккуратными. Дома здесь были с очагами, тоже глиняные, но зато все сплошь побеленные, дворы были побольше, с огородиками пестрящими зеленью. В таких домах жили мастеровые, мелкие уличные торговцы, вольные стражи, но таких домов было уж очень мало.
Потом эти дома сменились домами совсем другого рода. Богатые, красивые особняки, достойные князя, а иногда даже герцога. Они были обнесены высокими стенами, с удивительной ковкой, диковинными украшениями. Сами дома редко были ниже трех этажей. На балконах стояли достойные матроны со своим потомством и приветствовали свадебный поезд. На каждой такой матроне было платье ценой в два-три скромных, надежных домика, которых так не хватало в соседним квартале. Это был квартал богачей ювелиров и именитых купцов, чуть дальше расположились еще более богатые дома местных вельмож. Дома были красивыми, богато отделанными даже с внешней стороны, но после бедного квартала смотрелись как-то глупо.
Но впереди нас ожидал еще больший сюрприз. Покинув богатый квартал, мы какое-то время ехали вдоль высокой каменной стены, потом, наконец, проехали внутрь, через большие кованые ворота, которые закрылись сразу за нашим поездом. Мы попали в дворцовый комплекс герцога Шахрези. Он состоял из бесчисленного количества небольших (по меркам богатого квартала) домов, домов больших и очень больших. В этих домах жила многочисленная свита герцога, их слуги, слуги их слуг. Но самым большим сооружением был дворец. Это было высокое здание с четырьмя башнями, направленными к четырем частям света. К каждой башне было пристроено свое крыло, а внутри был разбит замечательный сад с огромным количеством диковинных растений. Таких даже я не видела, хотя в своей жизни я видела много всего.
При приезде мы остановились на придворцовой площади. Княжич велел всем ждать, а Господина Тиора. господина Эраста, меня и по двое наших свитских пригласил за собой. Послы герцога Шахрези проводили нас в большой зал для приемов. Зал был велик, очень велик. Стены были украшены большим количеством гобеленов ручной работы, расшитыми золотыми, серебряными нитями разного вида, полудрагоценными камнями. Мебель было роскошной — из дорогого дерева, с бархатными обтяжками, золотым шитьем. Трон герцога представлял произведение ручной работы, он бы выкован из серебряной руды, украшен золотом, мастерскими росписями, дорогими драгоценными камнями. Человек, который сидел на троне ему явно не соответствовал. На вид ему можно было дать лет сорок — сорок пять. Он был моложе герцога Вериара, но если последний выглядел сильным цветущим мужчиной, возраст которого выдавал лишь взрослый наследник, то герцог Шахрези, напротив, выглядел старцем. Его волосы уже основательно тронула седина, глаза погасли. Его одежда была очень богатой, но смотрелась на нем как-то нелепо.
Когда наша компания вошла в зал, княжич сразу же вышел вперед, низко поклонился, мы немного раньше сделали, положенный в этих случаях реверанс начальники свит стоя на одном колене, поклон в пояс, свитские на обоих, поклон еще ниже.
— Приветствую тебя, княжич Валенсы, сын герцога Вериара.
— Разреши поприветствовать и тебя, светлый герцог Шахрези. поклон стал еще ниже.
— Какое дело привело тебя в наш славный чертог?
— А он что, не знает — шепотом спросил кто-то из свитских.
— Тише, — шепотом рыкнула я.
— Я выполняю поручение, данное моим отцом, герцогом Вериара и моим братом, младшим герцогом. Мне велено привести в Вериар невесту младшего герцога, достопочтенную герцогиню Миланду.
