Узнав, где находится ведущий в Волшебную Страну проход, Сашка не удивился. Всякий раз, как он проходил по пешеходному мосту над спуском Пассионарии, у него возникало странные ощущения. То голова закружится, то вдруг заноет где-то внизу живота, то зубы заболят, все и сразу. Подметив эту особенность, он старался без крайней необходимости там не ходить. Теперь же ему предстояло пойти туда ночью. При одной мысли, что придется идти по темному городу, у него внутри все сжималось, но отступать было поздно. С рюкзаком на плечах Сашка шел по темным аллеям сада Шевченко, стараясь не бежать, но от страха все время ускорял шаг. В ушах стучала кровь. Наконец, он подошел к мосту. Вокруг было темно и тихо, улица по ту сторону моста была безлюдна. Фонари не горели, темными были и фонари в начале моста. Въезд на мост перегораживала бетонная тумба, от автомобилей. Сашка остановился возле нее, и достал приготовленную Дори торбочку.
— Вперед, в атаку! — пропищал за спиной у Сашки тоненький голосок. Злые фэйри не оставили мост без присмотра. Сашка обернулся. Неподалеку, точно светлячки, в воздухе зависли трое фэйри.
— Вперед, я кому сказал! — пропищал один из них и двое оставшихся медленно, точно нехотя, стали приближаться к Сашке. Сашка без дела не стоял. Открыв торбочку, он кинул щепотку за левое плечо, щепотку за правое, третью высыпал на тумбу, выпил содержимое пузырька, и скороговоркой забормотал заклинание. Дори заставил его выучить три простенькие фразы. Фэйри были уже рядом, боковым зрением Сашка заметил справа и слева от себя свечение. Он выхватил спрятанный под курточкой дедушкин кортик. Дедушка всю войну прослужил на Северном Флоте, командовал «морским охотником», сторожевым катером. Охотился на подводные лодки фашистов. Кортик этот, и дедушкины ордена и медали, мама хранила, как реликвию. Сам не зная почему, Сашка взял в свой поход именно его, а не какой-то другой нож.
— Не подходите, гады, порежу, — крикнул Сашка, и выставил кортик перед собой. В мертвенно-желтом свете луны тускло блеснуло лезвие. В детской руке Сашки кортик смотрелся, точно короткий меч.
— Железо! — взвизгнул ближайший фэйри, и, заложив вираж, отдалился от Сашки, второй завис в отдалении, не решаясь приблизиться. Сашка опять забормотал себе под нос заклинание. Обернувшись к мосту, он увидел, как дрожит и смазывается еще мгновение назад казавшаяся четкой улица по ту сторону моста. Светящиеся прямоугольники окон расплывались, наползая друг на друга. Пора, решил Сашка и шагнул на мост. Доски пружинили под ногами. В свете полной луны было видно, как дрожит на середине моста воздух. Сашка подошел вплотную к дрожащей стене, постоял, набираясь смелости, посмотрел вниз. Спуск Пассионарии был темен и пуст, на Клочковскую сбегали блестящие в лунном свете трамвайные рельсы. Сашка сделал глубокий вдох, и шагнул вперед. На мгновение у него закружилась голова, он покачнулся, теряя равновесие, а когда выпрямился, за ним уже не было улицы, а под ногами вместо досок моста была земля. Свет луны еле-еле пробивался сквозь густые кроны огромных деревьев. Где-то там, в вышине, шелестели на ветру листья. Перекликались ночные птицы. Меж деревьев, исчезая вдали, вилась утоптанная тропинка. Заклинание сработало, Сашка был в Волшебной Стране.
Дори объяснил ему, как добраться до сада Оберона, даже карту нарисовал, с ориентирами. Но все его усилия попали даром. Сашка какое-то время постоял на тропинке, вертя головой, потом осторожно пошел вперед. Прихваченный из дому фонарик включать Сашка не стал, не желая привлекать к себе внимание. Со слов Дори он понял, что даже во владениях Лета обитатели были… не весегда дружелюбны. Лунного света вполне хватало, чтобы не споткнуться, тропинка была ровной, и Сашка бодро зашагал вперед. Он прошел совсем немного, и вдруг заметил, что вокруг что-то происходит. Лес вплотную подступал к тропинке, огромные, толстые деревья шелестели кронами, точно переговариваясь. Но если бы только шелестели! Сначала Сашка услышал слева странное потрескивание, точно кто-то быстро пролистал колоду карт, потом что-то зашуршало. Вскоре такие же звуки раздались и справа от тропы. В довершение ко всему, в кронах деревьев один за другим стали зажигаться мерцающим серебристым светом глаза. Сашка остановился, испуганно озираясь. Только сейчас он заметил, что вокруг стало неестественно тихо. Обычный лесной шум стих, кроме странных шуршащих звуков не было слышно ничего, ни переклички ночных птиц, ни стрекота сверчков. Невидимые существа, перепрыгивая с ветки на ветку, приближались, их становилось все больше. Они сжимали кольцо вокруг Сашки, а он от страха не мог сделать ни шагу. «Мама», пересохшими губами прошептал Сашка. И это простое короткое слово словно бы наполнило его энергией. Он перестал бояться, потому что вспомнил, зачем оказался в этом лесу. Сорвавшись с места, он побежал по тропинке.
Пробежав с полкилометра, он остановился и посмотрел назад. Отставшие, было, огоньки быстро его догоняли, и Сашка снова побежал, а затем, оторвавшись от преследователей, нырнул в лес, и побежал, точнее, побрел, спотыкаясь и прикрывая лицо от хлещущих по лицу веток, в темную глубину леса. Он шел, насколько хватило сил, затем обессилено рухнул на землю, и сел, прислонившись спиной к необъятному стволу огромного дуба. Вокруг было тихо, было слышно обычный для ночного леса шум. Никаких подозрительных звуков, никаких серебристых глаз. Вокруг была обычная дубовая роща. В роще было удивительно спокойно, от нее веяло безопасностью и надежностью. Сашка откинулся к дубу, положил голову на круглый нарост на коре, и сам не заметил, как заснул.
Когда он проснулся, солнце уже встало. Сашка открыл глаза, и тут же прикрыл их рукой — пробившийся сквозь густую листву луч уколол его в глаз. Сашка встал, потянулся, разминая затекшие за ночь мышцы, и осмотрелся. Пели птички, ветер шелестел травой и опавшими листьями. Под дубами, как водится, начисто отсутствовала мелкая поросль — гиганты вытягивали из земли все соки. Дубы были огромные, даже десять таких как Сашка, взявшись за руки, вряд ли смогли бы обнять такой дуб. Сашка достал из рюкзака бутерброд, съел, запил водой из фляжки, и стал думать, что делать дальше. Он потерялся, и не знал куда идти. В лесу, без ориентиров, нарисованная Дори карта была бесполезна. Компас у Сашки был, но проку от него не было, север в Волшебной Стране отсутствовал как идея, стрелка крутилась, куда бог на душу положит. Оставалось одно, влезть на дерево, и осмотреться. Глядишь, что-то и прояснится.
Лазить по деревьям Сашка любил. Собирая для мамы облепиховый цвет, часто забирался на самую верхотуру, где погуще. Цепляясь за наросты на стволе самого большого в роще дуба, Сашка обезьянкой полез вверх. В кроне лезть было труднее, чем по стволу, через густо растущие ветви приходилось продираться. Когда он достиг вершины, то порядком запыхался. Дальше лезть было некуда, слишком тонкие ветви того и гляди обломятся. Сашка завертел головой. Вокруг, сколько хватало глаз, был лес, где-то вдали терялись в дымке горы. Присмотревшись получше, Сашка с радостью понял, что лес вовсе не бесконечный. Дуб, на котором сидел Сашка, находился в самом центре отходящего от огромного леса позади «языка». Это означало, что, если он спустится и пойдет так, чтобы солнце оставалось справа, то, скорее всего, выйдет из леса. Воодушевленный такими мыслями Сашка полез вниз. Где-то на половине пути, он снова услышал странные звуки — стук и хлопанье крыльев. По дороге наверх он уже слышал их, но тогда не обратил внимания. Решив посмотреть, что же там такое происходит, он пошел по ветке вбок. Не сделал он и десяти шагов, как увидел источник шума. Там, на ветке висела клетка. Клетку со всех сторон оплетали ветви, так, что только подойдя вплотную, Сашка увидел, что она сделана из светлого металла. За всю свою жизнь Сашка видел серебро только в кино, да еще у мамы был сделанный из серебра крестик, поэтому не сразу понял, что клетка сделана из серебра. Сашка раздвинул оплетающие клетку ветки, и заглянул внутрь. В клетке сидела ворона. Точнее, ворон, ведь все его перья были черными, как смола. Увидев Сашку, он громко каркнул, и, наклонив голову, стал стучать по прутьям клетки клювом. Взгляд его был очень выразительным, ворон точно умолял: «выпусти меня!». Сашка заколебался. С одной стороны, ему не хотелось ссориться с хозяином клетки, ведь кто-то же посадил туда ворону. Хозяин явно не обрадуется, если Сашка выпустит ворона. С другой стороны, хозяина поблизости нет, и никто не узнает, кто именно освободил узника. Клеток Сашка не любил, сама мысль о том, что можно посадить живое существо в клетку, была ему противна. Он был добрый и справедливый мальчик, наш Сашка. Он нашел, где у клетки дверца, и стал раздвигать ветви, пытаясь открыть клетку. Ветви упорно не желали отодвигаться, стоило Сашке потянув, отпустить, как они возвращались на место, еще сильнее сжимаясь. Сашка достал из ножен кортик. Проснувшись утром, он, немного подумав, прицепил кортик к поясу, поэтому, когда он залез на дерево, кортик был при нем, а не в оставленном внизу рюкзаке. Примерившись, он несколько раз рубанул по веткам кортиком. Когда остро отточенная сталь коснулась коры, раздалось шипение, ветки, на удивление легко поддавшись, разошлись. Нож резал их как масло. Из обрубков закапала ярко-зеленая, похожая на кровь, жидкость. Дуб содрогнулся, крона угрожающе зашелестела, со всех сторон раздался тягучий воющий скрип. Сашка перепугался, но, все же, решил закончить начатое. Рванув засов, Сашка распахнул дверцу клетки, и ворона тут же черной молнией рванулась наружу. С громким «каууу» она взлетел в небо, и пропала, а Сашка стал торопливо слезать с дуба. Дуб ходил ходуном, Сашку мотало из стороны в сторону, пару раз он чуть не упал, удержавшись чудом. Когда он оказался, наконец, на земле, то испугался еще больше. Земля в роще шевелилась. Корни, это шевелятся корни, с ужасом понял Сашка. Хорошо еще, что подробности скрывал невесть откуда взявшийся туман. Белые клубы наползали со всех сторон. Сквозь туман доносился скрип, стоны, вздохи. Лес на глазах оживал. Сашка подхватил с земли рюкзак, и понесся куда глаза глядят, подальше от страшных деревьев.
