Мужчина затих, и глаза его остекленели.
— А-а-а… — тонко завыла Халифа, и тут же зажала себе рот. Сейчас не время для истерик.
Из ее убежища прекрасно просматривалась лестница. Снизу поднимались янычары, тесня охрану.
Халифа оглянулась на убитого. Палочка!
На площадке, позади всех охранников, стоял сутулый здоровяк, метко обстреливающий янычар. Халифа схватила палочку убитого и прицелилась. Руки дрожали — ей еще никогда не приходилось использовать заклинания вот так, по назначению, в бою…
— Stupefy!
Сутулый рухнул, как подкошенный, и покатился по лестнице, сбивая с ног других.
Янычары тут же заняли пролет. И тут девушка увидела отца. Он сражался плечом к плечу с Мустафой.
Возликовав, она теперь уже гораздо увереннее сшибла еще двоих. Бой подходил к концу. Исход был ясен.
* * *
— О, хайби, слава Аллаху, ты цела! — обнял дочь Мохаммед.
— Меня спас Кур, папочка, — всхлипнула девушка. — Ты нашел его?
— Еще нет. Но не волнуйся, его найдут. Верный див заслужил нашу благодарность.
Пока янычары осматривали залы, Халифа метнулась наверх, к той комнате, что была ее тюрьмой. И, вздрогнув от ужаса, замешкалась на лестнице. Мохаммед поднимался следом, кликнув за собой шестерых людей.
— Соберите трупы, помогите раненым, — распорядился он. Оглянувшись по сторонам, горько заметил: — Исмаил просто глупец. Так бездарно пожертвовать жизнями своих слуг. И ведь знал, что ничего не выйдет, что я все равно верну тебя.
Халифа всхлипнула.
— Они все погибли из-за меня…
— Не надо, хайби, не думай так. Исмаилу теперь нужна не столько ты, сколько возможность отомстить мне любой ценой. Он хотел войны — он ее получит.
Из-за угла выбежал один из янычар.
— Князь сбежал, у него оказался портключ. Мы нашли там вашего дива, ханым-эфенди.
Взвизгнув, Халифа бросилась за ним. На пороге той самой комнаты ее встретил мрачный Мустафа.
— Не надо, ханым-эфенди. Не смотрите.
Оттолкнув его, девушка влетела внутрь. В углу, на запачканном кровью ковре, лежало маленькое, скрюченное черное тельце. Халифа опустилась на колени, вцепившись руками в волосы, ничего не видя и не слыша. Ее всю трясло, дыхание перехватило, горло судорожно сжалось…
Вбежавший следом Мохаммед первым заметил неладное. Внезапно задрожав, его палочка начала светиться.
— Всем бросить палочки! Ложись! — заорал он не своим голосом, и первым подал пример.
И вовремя. Халифа закричала…
Те, кто были снаружи, в саду, сперва даже не поняли, что произошло. Раздался предупредительный окрик, а потом дикий, надрывный женский вопль. У тех, кто находился ближе к дому, палочки, заискрив, соединились разрядами, словно электрической дугой, те, кто подальше — отделались лишь искрами. Потом из дворца покатилась ударная волна. Земля под ногами дрогнула, внутри дома раздался грохот и звон. Через несколько мгновений витражный купол с оглушительным хлопком разнесло на тысячи осколков. Они со свистом разлетелись в разные стороны, вонзаясь в стволы деревьев, мраморные колонны и оказавшихся на их пути людей. К счастью, как только купол взорвался, все попадали на землю, и никто серьезно не пострадал. И снова наступила тишина, только пыль повисла в воздухе…
Мохаммед мотнул головой, стряхивая камешки и стеклянную крошку, и огляделся.
Вокруг царил полный хаос. Все, что было более-менее хрупким, оказалось уничтожено. Все остальное — изломано, искорежено, изрезано осколками. Стерев со щеки струйку крови, он поднялся и потянулся к дочери. Ее засыпало обломками барельефа, минутой раньше украшавшего стену.
— Хайби, ты цела? Халифа! — он принялся отбрасывать мраморное крошево, но тут куча зашевелилась, стала осыпаться, и девушка, кашляя и отплевываясь, вынырнула на свежий воздух. — Доченька! — Мохаммед прижал ее к груди, еще не веря, что все осталось позади. Рядом отряхивался и потирал ушибленный затылок Мустафа. Подняв голову, он блеснул белозубым оскалом, дико смотревшимся на пыльном лице:
— Ну, ханым-эфенди, теперь подлый шайтан долго не сможет жить в этом дворце.
На грязных щеках Халифы пролегли две дорожки от слез. Она зарыдала в голос. Отец баюкал ее, гладя по спине.
— Плачь, хайби, плачь…
Мустафа отыскал среди мусора и обломков несколько палочек и с мрачной усмешкой показал их Мохаммеду. Тот взял одну в руки. Она была обуглена, магическая сердцевина выгорела.
— Более-менее уцелели только палочки со струнами сердца дракона, — произнес Мустафа. — Но и они полностью вышли из строя. В доме не осталось ни одной работающей.
— А на улице? Надо найти хотя бы одну.
— Сейчас проверим.
У тех, кто оставался в саду, палочки не были повреждены, только слегка барахлили.
Расстояние смягчило магическую волну, и у тех, кто караулил за воротами сада, палочки остались в целости и сохранности.
— Соберите всех, у кого палочки работают, — приказал Мохаммед. — Они окажут первую помощь и отправят нас домой.
* * *
Вообще-то это было не принято. Но ради убивающейся от горя Халифы отец решил сделать исключение.
Могилку для преданного дива вырыли в саду, под старым самшитом. Девушка сама завернула его в шелковый саван и уложила внутрь. Насыпанный холмик покрыли ковром из живых цветов.
— Ты знал, что так и будет, — шептала Халифа, прижимаясь мокрой от слез щекой к шершавой коре дерева. — Ты предвидел все это. Почему же ты не предупредил нас?
Все сложилось бы совсем по-другому.
Старый самшит тихонько шелестел листьями на ветру. Девушка опустилась на траву и запустила пальцы в горсть осыпавшихся цветочных лепестков.
— Ты сделал это нарочно, я знаю. Не знаю, зачем, но ты все предусмотрел.
Кровавое солнце медленно опускалось за горизонт.
* * *
Утром Халифа с опухшими глазами пришла в кабинет отца.
— Папа, а когда меня отвезут обратно?
Мохаммед помрачнел.
— Тебе нельзя возвращаться в школу.
— Папа, я же отстану от программы!
Отец не выдержал:
— Хайби, тебе вообще нельзя туда возвращаться!
Халифа поникла.
— А как же моя учеба?
— Побудь пока дома.
— Как дома? Я что, останусь недоучкой? О, Аллах! Я стану сквибом!
— Никто еще не превратился в сквиба оттого, что не закончил школу. К тому же, ты сдала экзамены на С.О.В. Пока этого хватит.
— Но С.О.В. — это еще не все. Я же хотела…
— Хайби, мы обязательно решим эту проблему. И ты снова вернешься к учебе. Может быть, через год…
— Ага, а может, через десять! Я все забуду! А потом мне придется доучиваться с малявками! — Халифа капризно топнула ногой и выбежала вон.
