— Кто-нибудь…Помогите, — всхлипнула она.
Кругом стояла пронзительная тишина. Она чувствовала себя странно — хотя бы потому, что физически не ощущала абсолютно ничего. Осторожно поднявшись, на пыльном полу рядом с собой она увидела девушку.
Обе руки были сломаны, из правой торчала окровавленная кость. Алая лужа под ней стремительно растекалась, заполняя странные, упорядоченные определённой схемой углубления пола. В одежде изувеченной девушки и длинных намокших тёмно-русых волосах она узнала себя.
— Что…как?
— Ты умираешь.
Она вздрогнула, услышав этот тихий, нечеловеческой окраски голос, и начала оглядываться, ища его владельца. Она стояла в каком-то старом, заброшенном храме, не имеющем окон — единственным скудным источником света служила дыра в крыше. Всюду валялись обломки и элементы мебели, на каменных стенах были высечены странные узоры и остроконечные символы, повторяющиеся и на полу. Её тело, как оказалось, лежало на возвышенной части пола прямо на высеченном знаке; кровь уже заполнила все его углубления.
Деми смотрела на всё пустыми глазами. Она должна была что-то сделать, но что, и как — понять не могла. Ею овладела лишь одна мысль: «Я не хочу умирать».
— Твоё время истекает, — произнёс голос. — Те двое наверху не смогут помочь. Не успеют. Я — смогу.
— Кто говорит со мной?
— Единственный, кто во всём мире способен спасти жизнь смертной.
— Так спаси! — вдруг вырвалось у неё. — Спаси мою жизнь!
Только сейчас она ощутила чьё-то присутствие, и почувствовала на себе пристальный взгляд. Время шло, а некто отвечать не торопился.
— Я чувствую отчаяние, чувствую страх. Пришедшей стала ты не по своей воле, однако, сути это не меняет; но знаком жертвы не запятнана твоя душа, а кровь твоя помечена проклятьем…Возможно, я спасу тебя, отвечу на мольбы страдающей и жизнью одарю. Но что ты дашь взамен?
— У меня ничего нет, — она затихла, а потом её взгляд непроизвольно упал на собственное тело. Зловещая усмешка заставила её вздрогнуть вновь; сначала рядом с телом появился чёрный дымок, который плавно разросся, приняв расплывчатые очертания человеческой фигуры.
— Подойди, — скомандовал он, и Деми тут же повиновалась. Она нерешительно посмотрела на дымящийся силуэт, на заполненные кровью углубления символа и своё бездыханное тело.
— Я предлагаю сделку.
— Сделку?
— Всегда питал я к смертным слабость; увы — отсюда выйти я не в силах сам, от одиночества устал порядком. Тебе я предлагаю вот что: ты снова оживёшь; сила и знания мои тебе послужат, а ты — послужишь мне. Но срок твой будет ограничен двадцатью годами — не здешними, но временем родного мира. Лишь когда срок твой истечёт, покинет тебя жизнь, а дух твой будет мне принадлежать, — он рассмеялся, а затем добавил: последнее, возможно, произойдёт и раньше. Но, тем не менее — я обещаю помогать и действовать тебе во благо. Что скажешь, смертная? Решишься?
Деми колебалась. Она осознала лишь половину услышанного, но, посмотрев на своё беспомощное, бездыханное тело, она поняла, что готова цепляться за любой шанс выжить.
— Как зовут тебя?
— Каждый зовёт меня по-своему.
— Кто ты?
— Решишь сама, если на сделку согласишься.
— Я согласна.
Дым мигом рассеялся и перекинулся на неё, глаза застлала чёрная пелена. Не в силах сопротивляться, она поддалась неведомой силе, тянущей её куда-то вниз.
Его глаза были закрыты. Тяжело дыша, он лежал животом вниз на покрытой мелкими трещинами, сухой земле. Сумрак опустился на мёртвые пустоши, и ему открывалось сокрытое от взора любого человека; но он был не в силах оценить красоту первозданного Руимо. Только Ментор мог увидеть, как в ночи самые обычные, с первого взгляда, острые каменные глыбы меняют свой облик. Испещрённые трещинами, они светились изнутри алым цветом, вобрав его в себя за день. К утру из трещин, словно рубиновые светлячки вылетали искорки, и волшебство покидало холодный камень. Перед тем, как снова окрасить небо, они на несколько часов застывали под облаками блестящей россыпью, и рассеивались.
Вдалеке завыл ветер. Ричард слушал его протяжную песню и размышлял о том, что его ждёт. Он должен был привести Пришедшую в Хамир-Ракод ещё несколько часов назад, когда её тело уже должно было достаточно окрепнуть и смогло бы перенести переход в пространстве. Скоро его хватятся и начнут искать, и найдут быстро. Единственное, что он сейчас мог сделать — это намеренно привлечь к себе внимание, использовав такое заклинание, которое сложно не заметить. Привстав на локтях он скривился от боли, вытянул вперёд руку и коснулся земли. Сосредоточился, придал голосу нужную интонацию и начал плести заклинание. Кончики пальцев на мгновение засветились, и от них по земле стала разрастаться тонкая ледяная кора. Покрыв ею площадь в несколько десятков метров, Ричард решил, что этого достаточно.
А будет ли кто-нибудь его искать? Даже если никто не придёт за ним, он не умрёт, но вернётся в крепость, в лучшем случае, через несколько недель, и то — маловероятно. Заклинанием он остановил кровотечение, но раны Менторов заживают очень долго, и это он знал не понаслышке. Неприятное, но справедливое взыскание за силу и колдовство.
Вспомнив, как беспомощно упал на колени, Ричард стиснул зубы. Как теперь объяснить Маркусу, что он провалил миссию? На самом деле его никогда не привлекала охота на Пришедших. Должно быть, отчасти потому, что он сам, возможно, им был; но помнил он себя исключительно как Ментора.
В нескольких метрах он почувствовал вибрацию, и всё вокруг осветил голубой свет круглого портала. Два высоких силуэта — мужской и женский, ступили на сухую землю.
— Вот это да, — начал знакомый, хрипловатый мужской голос. — Позорно побеждён, но жив.
— Уж это не надолго, — прошипела Катрина, стиснув зубы, и Ричард увидел, что она, вручив своё копьё Фиру, быстро приближается. Ричард не успел увернуться, и она наступила ему на спину.
— Не хочешь ничего сказать? Как жаль! — она давила всё сильнее, с нескрываемым восхищением наблюдая за тем, как на его спине открывается глубокая резаная рана и расползается кожа. Ричард громко выдохнул и захрипел. Найдя в себе силы, он резко перевернулся, схватил её за ногу и повалил. В этот короткий миг он увидел её глаза, полные ненависти. Когда его ладонь слабо засияла и стала излучать холод, он попытался схватить её за шею, но осуществить задуманное не успел: Фир ухватил его за предплечье и отшвырнул в сторону, словно тряпичную куклу. Он упал пластом, подняв вокруг столб пыли.
