— У ты какая, — сказал Курьер, сел в машину и понёсся в Городскую ратушу, поднимая клубы пыли и разгоняя сигналом всё тех же свиней, гусей и попрошаек. Колдунья между тем вошла в столовую залу и подошла к стойке.
— Чем могу послужить? — широко улыбнулся хозяин.
— Налейте мне, пожалуйста, молочка и подайте парочку бисквитов, — мило прощебетала девочка.
— Ай, цвай, драй — всё готово, крошка, — хозяин тут же налил молоко и подал девочке, достал бисквиты и протянул ей с той же щедрой улыбочкой.
— Я посижу в уголочке, а потом расплачусь. Хорошо?
— Конечно, милая, у нас все так делают.
Красная девочка взяла молоко, бисквиты на блюдечке и прошла к угловому столику. К тому самому, за которым совсем недавно сидел Тильм Улленстоун. Колдунья сенсорным чутьём почувствовала его биослед, который с каждой минутой таял в пространстве. Красная девочка уселась на его место и, наколдовав волшебный нос, попыталась разобраться куда ушёл «вольный стрелок» — на второй этаж спать или на улицу по делам. Особенно затрудняло её задачу наличие пересекающихся следов. Но старая шпионка скоро разобралась в их хитросплетениях и к своему ужасу обнаружила, что Тильма в кабаке нет, а так как на свежем воздухе биоследы исчезают намного быстрее, чем в помещении, ей нужно было срочно бросать все дела и бежать на его поиски. Красная девочка уткнула нос в кушанье и не заметила, как к ней подошёл молодой мужчина, нечаянно заглянувший в окно кабака, пытаясь найти своего приятеля, и к своему несчастью увидевший молоденькую девчушку. Ну не знал он, что под личиной красотки скрывается разыскиваемая во многих мирах необъятной вселенной колдунья-шпионка. И, конечно, не думал он, что её нежный носик порозовел не от алкоголя, а из-за не снятого с него волшебного заклинания.
— У-тю-тю-тю, какие мы хорошенькие, — начал он разговор, пьяно подхихикивая, — ах, какие мы скромненькие.
Красная девочка могла бы в одно мгновение стереть его в порошок, но она прекрасно понимала, чем чреваты магические действия в Городе, принадлежавшим по сути своей не поставленному Королём Мэру, а её заклятому врагу Пассиусу Геллеру. С испугом посмотрела она на хозяина кабака с надеждой о помощи. Керми поймал её взгляд и, оценив ситуацию, поспешил к угловому столику, но не успел. Пьяный парень схватил Красную девочку за волосы и приподнял со стула.
— Ух, ты, моя козочка, — сказал он и потянулся губами к алым девичьим губкам.
— Отстань от меня, — закричала девочка, пытаясь вырваться из мужской ручищи.
— Эй, сударь, отпустите девчонку, или Вам мало гулящих девок? — крикнул хозяин кабака. Он хотел ещё что-то крикнуть, но отвратительное зрелище остановило его на полуслове и полушаге — в процессе борьбы парень нечаянно дотронулся губами до волшебного носика и тут же превратился в огромную, скользкую жабу. Красная девочка не заколдовала его, просто от гадливости и презрения ей на мгновение показалось, что к ней пристаёт лягуха, и поэтому произошло Случайное колдовство. Снять которое очень и очень не просто. По крайней мере, ей ещё ни разу не приходилось сталкиваться с ним за всю свою немаленькую жизнь. И теперь немногочисленные посетители кабака молча смотрели на получившееся чудовище ростом с хорошую собаку. Сам парень, не поняв, что с ним произошло, попытался выразить своё неудовольствие, но из его горла раздалось немудрёное кваканье. Быстрее всех разобрался вышибала кабака, он рявкнул так, что зазвенело стекло на окнах:
— Стоять всем, ни с места! Сядь, колдунья, и не шевелись, а то в момент продырявлю, — он показал присутствующим арбалет с тяжёлой, вложенной стрелой и натянутой до предела тетивой. Хозяин бросился к стойке и вызвал Патруль жандармов, а заодно и Доброго Городского волшебника. Вышибала продолжал изгаляться над колдуньей:
— А ну-ка подними руки выше головы, чтобы я каждый твой пальчик видел.
— Да не виноватая я, он сам ко мне полез, — чуть не взвыла от досады Красная девочка, поднимая руки.
— Закрой рот, паскуда. В нашем Городе нет места ведьмам и колдуньям. Что, он, по-твоему, сам себя превратил в жабу? Так что лучше заткнись и ничего не колдуй, а то вмиг стрелу схлопочешь.
— Молчу, молчу, — прошептала Красная девочка, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, но было поздно — жандармы сработали на редкость оперативно и уже входили в двери кабака.
* * *
Сидя в кресле со связанными руками, Тильм слушал монолог Эспера, который длинно и витиевато объяснял своему пленнику сложные взаимоотношения Добра и Зла: о заблудившихся «вольных стрелках», тайно организующих свои секты, где обучали богатых юнцов воинскому искусству, игнорируя моральные принципы христианства, буддизма и даосизма; о переметнувшихся колдунах на сторону Добра и Света и примкнувших к официальным, научно-религиозным союзам и организациям. Эспер ради красного словца упомянул и о Добром волшебнике Пассиусе Геллере, давно забросившего свои прямые обязанности и в настоящее время озабоченного тем, чтобы оставить после себя хорошее воспоминание в грядущих поколениях (что само по себе в связи с усиливающимся разкулом «охоты на ведьм» уже нонсенс). Наконец Тильму надоело слушать анекдоты и байки, собранные со всей Европы, и он грубовато оборвал колдуна:
— А я зачем понадобился вашей тёмности?
— Так ведь я без тебя ничего сделать не могу.
— А что ты собрался сделать? Объясни поконкретнее.
— Хорошо, я к этому и вёл наш разговор, — Тильм усмехнулся на такое объяснение монолога колдуна, но продолжал внимательно его слушать, — в тридевятом царстве, в тридесятом государстве, за высокими горами, за широкими морями сидит в заточении молодая и красивая принцесса…
— И ты решил на ней жениться, — не удержался и захохотал «вольный стрелок», колдун злобно цыкнул:
— Не перебивай старших, молокосос. Совсем никакого уважения к моим сединам.
И тут перед ним появился шарик Личного вызова, из которого на колдуна смотрел Геллер:
— Привет, старина.
— Привет, привет, — ответил Эспер, — чем обязан твоему вниманию?
— Мы поймали твою шпионку Красную девочку. Сегодня же вечером её сожгут на Городской площади. Когда ты успокоишься, Эспер?
— Стой-ка, Добрый друг, это как так ты мог отдать её на сожжение без суда и следствия? — обеспокоился колдун, — какие у тебя доказательства её шпионской деятельности?
— А мне доказательства не потребовались. Она на глазах более чем десяти человек превратила доброго отца семейства и хорошего работника, да просто приятного собеседника, в огромную жабу. И Город лишился одного налогоплательщика. Эта невиданная наглость обязательно будет наказана на глазах всех горожан.
