Год назад они ушли в эти места.
Обосновались, переговорили со Строгановым, получили проводников и людей — и обосновались на Амуре-реке, там, где от него отходит Сунгари.
Свалили деревьев, построили острог, принялись охотиться и запасаться на зиму.
Первая стычка ждать себя не заставила. Китайцы оказались не худшими воинами, умели держать в руках оружие, но и казаки были не в крапиве найдены. И пушки у них были, и огненное зелье — крепко получив несколько раз по рукам, китайцы присмирели, а там и зима легла.
Трещали морозы, усыпал землю глубокий снег — и если б не помогали местные людишки, тяжко бы пришлось казакам. Но помогали ведь!
Не задаром — за все было уплачено полновесными монетами. Кто-то ворчал, стоит ли, может, все можно и мечом взять, но тут уж атаман запретил, и строго. Государь-де сказал — никаких распрей. Более того, местным надо помогать, их защищать надобно…
Так что — все по доброй воле. Никакого насилия ни в торговле, ни в личном… мало ли какому парню какая девка понравится?
Сложно, конечно, было — и окажись атаманом кто другой, не Иван Сирко, не миновать бы бед. Но старый гетман среди казаков пользовался непререкаемым авторитетом. А уж после Крыма — и тем более.
А как лед сошел — казаки отправились вниз по реке. До устья Амура.
Задание было простое — гонять китайские корабли, ежели то не корабли княжеств. С последними торговать. А вот врагов…
Топить, топить и еще раз топить. Трофеи — ваши, все, что с бою возьмете, — тоже ваше, сможете домой отослать, на Сечь, али казне продать, али еще что придумаете, но — ни один китайский корабль в море себя спокойно чувствовать не должен. А то развели тут… маньчжуров.
Этот вид охоты казакам был знаком, приятен и выгоден. Так что…
Иван Сирко встретился с послом У Саньгуя, обговорил систему знаков «свой-чужой» — и Охотское море живо стало напоминать картину неизвестного художника «пчелы в атаке».
Казаки были неуловимы, они налетами грабили, убивали, пускали китайские джонки на дно — и исчезали. Тактика привычная. И как ни бесился император, но даже выяснить, кто это такие и откуда они взялись, — не удавалось.
В море стало опасно. Блокаду с трех княжеств пришлось снимать, чем и воспользовались мятежники. Весы борьбы между династией Мин и династией Цин опять закачались, выходя из равновесия. Победа маньчжуров отдалялась на неопределенный срок.
А казаки поглядывали на Сахалин, прикидывая, не устроить ли там базу?
Сначала временную, потом постоянную?
Союзники поддерживали! Еще бы! Именно военные силы извне спаяли и скрепили Тройственный союз. Ну и браки тоже…
И У Саньгуй готов был помочь русским обосноваться под боком! Пусть! Много они не просят, так у него много и нет. А коли маньчжуры победят — и того не будет.
* * *
— Что скажешь, сестренка?
— Что надо ждать гадостей.
— Все же хорошо. Что опять не так?
— Не знаю, Ванечка. Но уверена — долго такое благолепие продолжаться не может.
Трое ребят сильно повзрослели за два года, прошедших после венчания на царство. Алексей обзавелся морщинками в уголках рта и сильно раздался в плечах, Иван больше не выглядел долговязой жердью, нарастив хоть какое-то мясцо на кости, Софья чуть округлилась и теперь больше походила на девушку, чем на подростка.
Семейная жизнь шла ей на пользу, хотя от детей она покамест стереглась, отвар пила. Не до того еще. Примерно полгода тому назад они отправили Евдокию в Картли, за что Ираклий был весьма благодарен. Дуняша тоже. И буквально на днях получили весточку из Персии.
Там — вот ужас-то, вот трагедия! — буквально полгода назад шахом стал Аббас Сефевид.
Чисто случайно, после совершенно неожиданной смерти старшего брата. У того сердце не выдержало. Попойки, понимаете ли, многодневные празднества — и в один из дней он просто не проснулся. Тихо умер во сне.
А уж что там было и что подсыпали мужчине, Софья не знала да и знать не хотела. Ей было достаточно того, что в Персии на троне окажется умный и решительный товарищ. А где своего ума не хватит — девушки займут. Личные. Софьины, подобранные на должности наложниц-наушниц-телохранительниц.
После Сулеймана, конечно, остались дети, но разве они могли занимать престол? В разгаре были конфликты с османами, требовалась сильная и твердая рука, опять же русские войска стояли на границах, делая вид, что не прочь откусить кусочек от соседа… ну и…
Совет евнухов был, конечно, против, не одобрял этого выбора и главный визирь, но другого-то варианта не предоставлялось.
За Аббаса была армия, у него были деньги, за ним шел народ, которому надоели бесконечные гулянки правителя на их, между прочим, деньги. Всем хотелось спокойствия и безопасности, Аббас мог это дать — или хотя бы делал вид, так что долго решать не пришлось.
Визирь понял, что его просто разорвут на части — и сдался.
Аббас же решительно разогнал всех евнухов, раздал большую часть гарема, отправил куда подальше родственников и принялся заниматься государственными делами. Кстати, с детьми своего брата он поступил порядочнее, чем в свое время Михаил Романов, а точнее, его отец-патриарх. Никого казнить не стали, но жить и сыну и дочерям до смерти предстояло взаперти, под присмотром доверенных людей. Жестоко?
Ну, дочерей брата можно потом и замуж выдать. Сына же…
Смотря каким вырастет. Своих-то пока не было, но это и понятно. Раньше боялся рисковать, ребенок — это ж какой рычаг давления. А сейчас и жена есть, и возможность.
Теперь требовалось пристроить Марью и подыскивать невест мальчишкам. А вот со вторым в Европе был решительный непорядок.
Просто решительная недостача приличных невест!
У Леопольда была дочь Мария Анна и вроде как подходила по возрасту, но сам император не хотел ее отдавать ни за кого. Кроме Алексея. А тому, понятное дело, не хотелось жениться абы на ком. Сначала бы посмотреть…
Да и здоровьем слаба невеста. Еще сколько проживет-то?
Карл шведский детьми пока не обзавелся — сам еще сопляк совсем.
В Дании пока была Ульрика Элеонора, но ту пытались просватать как раз за Карла — оно и понятно, Дании и Швеции было выгодно дружить домами. Если только влезать нагло и перебивать сватовство?
Попробовать можно, но стоит ли? Софья ждала информацию от своих людей.
Карл испанский… Но там такая родословная, что ей-ей, легче пристрелить что женихов, что невест. Софья помнила, что кроме фамильной губы Габсбурги отличались таким же фамильным безумием. И к чему это нам на Русь тащить? Своих юродивых хватает.
Нет уж, никаких больных!
