5
Яркий солнечный лучик нашёл лазейку, пробиваясь сквозь деревянную крышу давно заброшенной постройки. В помещении послышалось шумное жужжание шмеля. Кус высунул язык и томно вздохнул, уронив голову на покрытые мхом дощатые полы.
«Тише, дружище. Он проснётся. Вот увидишь, — послышался нежный женский голос в голове зверя. — Куза ждёт тебя снаружи. Побудь с девочкой, ей сейчас очень нужно твоё внимание»
«Что-то изменилось, Лиара, — неторопливо поднимаясь на лапы, ответил волк в сознании эльфийки. — В тебе. И я не про внешность. Твой запах, теперь ты пахнешь иначе. Ты уже не та девочка, которую я нашёл в лесу»
Девушка прижалась к волчьему лбу, более не произнося ни слова. Этим жестом Лиара выразила всё, что хотела сказать зверю — всю благодарность и любовь. Взгляд её глаз ещё несколько минут наблюдал за тем, сколь радостно Куза встречала верного друга. Улыбнулась.
За прошедшие дни, дочь Лорота и Ильсин успела свершить то, что должна была сделать уже давно, но не могла в силу обстоятельств. Она отправилась к святилищу Силанны и в полном одиночестве высвободила все накопившиеся внутри эмоции. Она оплакивала память родных и близких, память о минувших днях внутри сожжённого эльфийского поселения, память о своей матери, отце, муже и брате, коего у неё никогда не было. Вслед за слезами и пустотой пришло тепло. Грудь Лиары вспыхнула огнём благодарности и умиротворения. Теперь, в душе эльфийки из клана «Иль-Вэн» наступил мир. Пришло время начать новую жизнь, хотя бы ради той крохотной искры, что, несмотря на все трудности и испытания, всё ещё теплилась под её сердцем.
— Всё будет хорошо, Аги, — тихо прошептала девушка, припав губами ко влажному бурому лбу. — Духи не оставят нас. Sirlay-sal.
— Сирлай…? — неожиданно послышался ответ. — Клятва?
— Крог, — девушка улыбнулась. — Ты вернулся.
— Похоже… — с болью в голосе ответил орк, пытаясь приоткрыть глаза. — Где мы? Куза? Кус?
— Не волнуйся. Мы в безопасности. Кус и Куза на улице. Тише-тише. Подожди. Ещё успеешь. Много костей сломано. Магия Силанны исцелит раны, но тело всё ещё слабо. Тебе нужно отдых и покой. Помнишь, что произошло?
— Смутно. Помню храм… минотавра и… дракона.
— Уже хорошо. Помнишь, как ты закрыл нас собой?
— Шеймус?
— Шеймус ушёл два дня назад. Он… ничего толком не объяснил, но сказал, что это важно. Обещал, что мы ещё свидимся. Он оставил тебе послание. Попросил передать. Прочтёшь, когда… Крог, что-то не так?
— Лиара? — орк всё же приоткрыл взор, ослеплённый светом солнца. В его голосе прозвучало недоумение.
Карие глаза всё ещё плохо различали грани, оставляя орку лишь очертания силуэтов. Но вот проморгавши вновь и даже тряхнув больной головой, воин всё ещё не мог поверить увиденному. Без сомнения, это была Лиара. Всё те же длинные шелковистые волосы цвета первого снега, всё те же мягкие руки с тонкими пальцами и серебряным перстнем, всё те же одеяния, всё те же сияющие сапфиры глаз. Всё та же кожа… но теперь, совершенно иного оттенка. Рука Лиары в очередной раз прикоснулась к лицу орка. Крог прищурился и прикоснулся к ней перевязанной ладонью. Прямо перед ним, сидя на коленях и гладя его по лицу, улыбалась обыкновенная светлокожая эльфийка.
— Да, — кивнула Лиара.
— Тёмный… нравился больше, — расцвёл в клыкастой улыбке орк.
Лиара не смогла сдержать порыв. Руки эльфийки сомкнулись на широкой орочьей шее. Нежные прикосновения отдались болью. Каждая клетка орочьего тела изнывала от ран, а каждое, даже мельчайшее движение, заставляло сердце замирать. Тра’вага по-прежнему находился на грани жизни и смерти, но даже в подобном состоянии, он отыскал в себе силы, дабы прижаться к Лиаре и прижать её к себе.
— Папа? — послышался дрожащий голосок, доносящийся из дверного проёма. — Па-па!
Девочка тут же бросилась на отца, заключив их с Лиарой в объятия. Она не пыталась сдерживаться, плевала на всё окружение и травмы отца. Главное, он был жив. Куза захныкала, растворившись в хвате его рук и ладонях Лиары. Плакала и Лиара. Плакал и Крог.
— Куза знала, что папа вернётся! Куза ждала!
6
— Уверен, что не хочешь… остаться? Дираэль сказала, в Тарладе проживают племена орков. Они с радостью примут вас.
— Тра’вага исполнена. Лиара в безопасности. Теперь, Крог должен идти дальше.
— Может, всё же подумаешь? — вмешался разговор Виктор. — Вскоре здесь будет император, и я буду рад рекомендовать тебя как посланца от орочьего народа. Я даже промолчу про форт Карадан…
— Нет, рыцарь! — покачав косматой головой, пробурчал Крог. Спустя несколько дней после пробуждения, магия друидов окончательно вернула орка в строй. Да, тело ещё изнывало, как и сросшиеся переломы костей, но более орка не тяготила хромота, а рука, как и прежде, могла крепко сжимать рукоять «Кроворуба». — Крог — воин. Не дипломат.
— Понимаю. Похоже, пора прощаться с малышкой. Думаю, я должен кое-что ей вернуть, — рыцарь тряхнул яшмовым амулетом на запястье
— Береги себя, Вик’тор, — ухмыльнулся орк. — И спасибо за дочь.
Столь же скупая, но добрая улыбка проступила на лице рыцаря. Виктор коротко поклонился и удалился к братьям по оружию, что ныне проводили последние минуты с юной зеленоглазой орчихой, ворвавшейся в их жизни сродни урагану и навсегда ставшей частью каждого из них. Крог и Лиара остались наедине.
— И куда же вы отправитесь теперь?
— Домой, — остатки клыков обнажились улыбке. Карие глаза уткнулись в линию горизонта, приветствуя восходящее солнце. — Бояр ждёт.
— Я буду скучать, — Лиара выдохнула. Внутри наворачивались слёзы, к горлу подступил ком. — По тебе и малышке Кузе, по злодею Ку’сибу. Вы… вы стали моей семьёй.
Кончиком указательного пальца орк прочертил по лезвию клинка. Поверх бурой кожи проступила алая капля.
— У Крога свой путь, у Лиары свой, — промолвил орк. Его палец, словно карандаш, прикоснулся к белой эльфийской щеке, оставив на ней знак в виде незамысловатой орочьей руны. — Теперь у Лиары есть дом. Есть семья… и то, ради чего стоит жить. Лиара не пропадёт… но если когда-то Мать-Земля вновь сведёт наши пути… Крог, будет счастлив.
— Спасибо тебе за всё, — прильнув в объятья, промолвила девушка. — За всё, что ты сделал для меня… для нас. Пусть Силанна благоволит вам!
— Прощай, дочь Лорота.
Могучие бурые руки сомкнулись на эльфийской спине в последний раз. Орк молчал. Так же безмолвна оказалась и Лиара. Мгновение тишины, в котором они сообщили друг другу много больше, чем могли сообщить слова. Слёзы Лиары всё же прорвались наружу, но вопреки расставанию, то не были слёзы горечи или пустоты. Этот плач знаменовал собой новый этап жизни для двух столь разных, но схожих душ, что отыскали друг друга в этом огромном мире и превратились в путеводные звёзды. Превратились в настоящую семью.
— Значит, Куза всё же решила оставить амулет Виктору? — приветствуя дочь взором, промолвил орк.
Юная орчиха в компании Су’уры, двух укомплектованных ак’рик и толстого кота, что нашёл вольготное место в орочьем шлеме, приблизилась к отцу.
— Да. На память, — кивнула девочка, что более не походила на сироту ни во внешности, ни в душе. — Жаль… что мы не можем остаться. Куза будет скучать. По Вик’тору и Лиаре. Шеймусу. Арти. Дираэль. Но… Куза справится! Главное, что рядом папа… и Су’ура. Теперь… мы одна семья. Правда, ведь?
Крог коротко кивнул. Лицо тра’вага округлилось в улыбке, а взгляд прикоснулся к охотнице. На щеках Су’уры проступил лёгкий румянец. Дочь Волка ответила кивком. Эльфийские следопыты вновь ступили на тропы тарладских лесов, дабы проводить гостей в приграничные земли. Уже в пути Крог нащупал в кармане аккуратно сложенный листок…
***
«Мой уважаемый друг! Если ты читаешь это послание, значит, твоему здоровью более ничего не грозит. Надеюсь, что магия друидов быстро поставит тебя на ноги.
