Ознакомительная версия.
– Довольно, Коршун, – примирительно, без прежнего апломба заговорил ночной гость. – Если это так уж важно для тебя, еще раз прошу прощения и каюсь – был грех, не хотел тебя допустить к Громыхале, но убивать ни в коем случае я не собирался…
– Ладно, прокатили. – Я великодушно махнул рукой в знак примирения. – Выкладывай, чего хотел и проваливай – мне действительно необходимо хорошенько отдохнуть.
– Не буду дальше испытывать твое терпение и сразу перехожу к делу. Видишь ли, Избранный, завтра ты отправишься в мир Лабиринта. Как только ты попадешь туда, само существование Вселенной окажется в твоих руках. Чтобы не допустить самого страшного, я должен быть рядом с тобой, а точнее, в тебе – в твоем сознании…
А теперь представьте мое состояние после того, как из уст (правильнее, из зубастой пасти) Хранителя вылетели последние слова. Мало того, что этот наглый тип покушался на мою жизнь, теперь он ни много ни мало жаждет проникнуть в мое сознание и там обосноваться, как в собственной берлоге. Видите ли, ему срочно нужно попасть внутрь шкатулки вместе с Коршуном, чтобы непосредственно глазами героя наблюдать за ходом операции и в случае необходимости сразу вмешаться в ее ход и перехватить инициативу. Кажется, я все правильно понял.
– Чего-то я не догоняю, господин Пасть и Глаза. А что тебе мешает самому отправиться внутрь Агрондаха хотя бы вместо меня и выполнить миссию Аватара? Заранее отказываюсь в твою пользу не только от огней и вод, но и медных труб, цветов и бесчисленных поклонниц. Если не веришь, завтра в присутствии Громыхалы или Громовержца, уж и не знаю, как сам-то ты его величаешь, я готов подписать в твою пользу все соответствующие бумаги. Даже не благодари – Коршун по натуре человек весьма скромный, ему не нужна сомнительная слава Спасителя Мира. Маленький уютный домик в тихом месте у речушки, домовитая жена и шестеро детишек: три мальчика и три девочки – вот предел его амбициозных мечтаний…
Мои демагогические разглагольствования были прерваны хриплыми звуками, отдаленно напоминающими смех и явно доносящимися из зубастой крокодильей пасти. Странно, раньше я считал, что для подобных типов чувство юмора – вещь сугубо абстрактная, о которой им известно лишь со слов народных сказителей и прочих доморощенных краснобаев. Рад, весьма рад, что Хранитель оказался совершенным милягой, способным по достоинству оценить чужую шутку. Если окажется, что и сам он может вот так, запросто отмочить что-нибудь эдакое, у него есть реальный шанс превратиться в моих глазах из невыносимого зануды, перестраховщика и брюзги в отличного парня.
– Ну, Коршун, уморил! – весело оскалилась Пасть. – Да я бы с радостью, но кто ж меня туда пустит в моем теперешнем виде. Вспомни, как еще называют Агрондах?.. Ловушка для богов… Усек? Попав туда, я окажусь в беспомощном положении подобно Некросеру и Аэрину, поскольку сам пока что являюсь каким-никаким богом. Более того, расчеты показывают, что моя сущность там сразу же дематериализуется, ибо не может существовать в пространствах с более сложной структурой, чем этот мир. Поэтому, для того чтобы иметь способность ориентироваться и действовать внутри закапсулированной реальности, мне нужен добровольный носитель моей информационной сущности. Подчеркиваю: «добровольный», потому что существующие морально-этические нормы не позволяют без ведома хозяина внедриться в его сознание даже всемогущим богам. Ну, разве только в исключительных случаях…
– Ага!.. Рассказывай сказки! Я до сих пор с содроганием вспоминаю, как, руководствуясь теми самыми моральными нормами, о которых только что ты так красиво распинался, ты пытался развеять в пыль мою бессмертную душу или что-то в этом роде.
– Бред, Коршун! Я всего лишь хотел заглянуть в твое сознание и кое-что там подправить, чтобы навсегда отвадить от этих мест тебя и твою банду. Если бы ты не сопротивлялся, сейчас бы не задумывался о судьбах Мира, а грел пузо у моря Лайр или какого другого подходящего водоема…
– …а шкатулку сюда притащили бы эльфы, освободили Некросера и получили неограниченную власть над прочими народами? – не удержался я и перебил мудреные увещевания Хранителя: – Признайся, тебя устраивает именно такой сценарий?
– Это вряд ли, – ухмыльнулась Пасть. – У остроухих, при всем их желании, не было ни единого шанса выполнить миссию. Их действия основывались на ошибочной предпосылке, подброшенной Эзергу Утиолу сумасшедшим Некросером через своего преданного адепта Шестипалого. Кстати, они же и подсказали заговорщикам, где найти Агрондах. Мятежному богу надоело сидеть в заточении, и для своего освобождения он сделал ставку на некоторых представителей лесного народа. А что ему оставалось делать? Как известно, утопающий хватается за соломинку. Подобной соломинкой стала для него банда Утиола. Благодаря инициативным действиям вашей группы хитроумный, но совершенно бессмысленный план Некросера получить свободу с помощью эльфов полностью провалился. Мало того, сам мятежный бог невольно спровоцировал появление на свет Вызванного, то есть тебя, Коршун, или, другими словами, привел в действие исполнение пророчества.
Теперь моя задача как хранителя этой Вселенной сделать все, чтобы твоя миссия по освобождению Аэрина закончилась благополучно, поскольку от этого зависит существование нашего Мира в целом. Есть еще одна сугубо меркантильная причина, по которой я хочу тебе помочь. Дело в том, что моя теперешняя сущность лишь проекция, по сути, давно умершего бога. Выражаясь более понятным языком, я всего лишь призрак и как индивидуум могу существовать только в этом измерении. Это означает, что гибель данного пространственно-временного континуума автоматически приведет к моему окончательному уходу из жизни. Пойми меня, Коршун. Давным-давно, будучи всемогущим богом, я всей душой жаждал расстаться с жизнью, а теперь, когда я смог воплотить свои суицидальные замыслы в жизнь и от моего былого могущества остались жалкие крохи, мне ужасно не хочется умирать. Пройдя через смерть, я понял одну вещь: ничего прекраснее жизни на свете не существует, лучше быть живым бродягой, копающимся в мусорном баке в поисках пропитания, чем мертвым всемогущим богом.
Хранитель еще раз пристально посмотрел на меня, и я вдруг во всей полноте осознал, как одиноко и тоскливо этому существу, но еще я понял, что на сей раз он не пытается ввести меня в заблуждение. Жизнь для него или то, что от нее осталось, – бесценное сокровище, от которого он вовсе не желает отказываться добровольно.
– Как же тебя угораздило стать призраком? – с жалостью в голосе спросил я.
Ознакомительная версия.
