— Изгоняла нечисть? — уточнила Яга. — Считай артефакт сделал свое. Девчонка то жива! А мальчишка ее итак родился бы. Здоровенький и хорошенький. Правда, те беды, которые в них заложены были, в итоге проявились бы чуть позже: они бы часто болели, страдали от случайных несчастий. Я просто чуток почистила их судьбы. Вот с другой твоей сестрой все хуже. Уж не знаю, чем она провинилась перед боженькой, но столько в ней дряни скопилось. Подозреваю, это из-за того, что она до сих пор не смогла найти прощения. Отца не простила за его алкоголизм и вечные скандалы в семье. И Ирку за то, что оставила их одних. Вот эти обиды и грызли ее. Видела, как в малого вцепились? Да-да, все наши эмоции, особенно плохие приобретают форму. Скажем, если ты счастлива, то от тебя исходит свет. Он превращается в зонтик или покрывало, которое укутывает тебя и не позволяет горестям приставать к тебе. Но только в тебе поселится горе, как оно размножается, растет и вскоре начинает вредить тебе, окружающим, близким. Притягивает, магнитом другие несчастья.
Я огляделась вокруг, нет ли в комнате, вокруг меня мелких черных существ. Яга расхохоталась.
— Вот раньше ты была более отходчивой. Сейчас, как зациклишься на чем-то! Ты давай, прекращай это! — Она смеялась надо мной всласть. — Скажу тебе, люблю посмотреть мыльные сериалы наяву! Спасибо тебе. Просто реалити-шоу устроила. Твой Ромео клыкастый тут бродил под окнами: "Любимая, выгляни в окошко, я тебя поцелую немножко" А ты выглядывала. Крутила ему дули, и снова пряталась. Представляешь, что бы сказал Шекспир, увидев такую сцену?
— "Молодец девка"? — предположила я. — А ты, что, и с Шекспиром знакома?
Бес хрюкнул и подавился смешком.
— Он с нее свою Джульетту списывал! — покатывался рогатый. Получил ложкой по лбу. Немного обиделся. Пообещал испортить ее любимую ступу.
— Нет. Не знакома. — Отмахнулась Яга. — Пошла бы и поговорила со своим вампиром. Серьезно. Откровенно. Или до конца жизни мучиться собираешься?
— Не любит он меня. Я его с другой застала. И второго тоже с другой! Никому я не нужна.
Только собиралась впасть в истерику, попричитать, слезы по пятилитровым бутылям разлить, как Яга хлопнула кулаком по столу.
— Не сметь, мокрое дело устраивать!
Я шмыгнула носом, подтерла выступившую слезинку и послушно сложила ручки, приняв позу первоклашки на классном уроке.
— Ну, мужики такие: путают право и лево. — Философски подметила бабка. — Прости уж ему эту вольность. От измен, как и от случая, никто не застрахован. Любить то он тебя не перестал. А то, что ты видела… Думаю, то ошибка. Спиши это на обман зрения. Ты же тоже очень его любишь. И не ври мне!
Как тут соврать! У нее ж глаза-рентгены. Она все на перед знает.
— Люблю, — призналась я. Но обида моя никуда не делась и я немного вспылила. — Не хочу прощать. Надоело. Я от него столько натерпелась. Мне нужно быть единственной для него. А он…
— А он у тебя единственный? — подловила Яга. — То-то же! Собирай мозги в кучку, дуй к своему мужику. Мне его уже жалко. Днем и ночью, пока вы тут пьете, не просыхая, стоит под домом. Караулит. С места не двигается. Дождь льет — он стоит. Солнце жарит — он стоит. Скоро в пень превратится. И грибы на ём расти начнут. Мухоморы! Ты вампира в мухоморах видела? Что башкой машешь? Не видела? Так иди, посмотри. Очень веселенький.
— Может… — вяло повозила ложкой в тарелке я, надеясь найти там повод остаться и не встречаться с Кураном.
— Не может! — отрезала Яга. — Никаких отмазок, как вы, молодые, говорите. Хватит мне тут жилплощадь занимать. Дуй отседова!
И меня просто безжалостно вытолкали на улицу. Я посмотрела на запертую входную дверь, представила, как буду колотить кулаками и требовать, чтобы меня пустили обратно. Комичная ситуация! Поэтому, чтобы не уронить достоинство, уж совсем ниже плинтуса, медленно пошла к воротам. Около них тоже постояла минут двадцать, пока они сами не отворились — терпение Курана лопнуло, он потянул за ручку.
— Привет, — сказала, притворяясь будто все замечательно.
— Пойдем, — потянул меня уставший и грязный вампир. — Поговорим о твоем поведении.
— О моем? — взбесилась я.
Даниэль не собирался спорить. Он вытащил меня на дорожку, ведущую к остановке, и обошелся самым действенным способом закрыть рот истеричной ведьме — поцеловал. Чувствуя его губы, теплые, нежные, такие любимые, я расслабилась, прекратила сопротивляться, и приготовилась выслушать его объяснения. Не исключено, что поверила бы, и измену списала бы на плохое зрение.
Но разговор дальше поцелуя не продвинулся. Потому что к сладкому, как полагается, примешалась горечь. Горечь резкой и неожиданной боли. Откуда она пришла? Кто ее принес? Узнать ответы я смогла только, когда очнулась. На полу. В незнакомом помещении.
Глава 40. Всем нужна помощь и… автомат
Большое помещение. Светлое, к моему удивлению. Но уюта это ему не предавало. Так как здесь в каждой стене имелся проем со стеклянным саркофагом. А в них находились неудачные плоды экспериментов — жуткие творения сумасшедшего. Лишь в одном, по центру, прямо напротив меня в жидком растворе покоился человек. Мужчина. Он распух и напоминал зародыш в баночке, стоящий на полке в подсобке медицинского института. Зрелище не привлекательное. И я отреагировала на него правильно.
— Эй, не пачкай пол! — выкрикнул знакомый голос.
Я разинула рот, увидев, мужчину, стоявшего около моего Курана, прибитого к стене серебреными палками. Причем Даниэль был жив — это радовало. Но его состояние меня заставляло нервничать. Двигаться он не мог, висел, опустив голову на грудь, и, судя по всему, наслаждался действием какого-то ядерного лекарства. Мало того, из парня сцеживали кровь. Множество трубок, по которым сочилась бесценная жидкость, тянулись от его рук к большим стеклянным сосудам. Самый значимый для меня человек терял крупицы жизни минута за минутой.
— Поль? — распознала довольного сложившейся ситуацией упыря я.
— Не ожидала? Тебе почти удалось стереть мою память. Но после первого же убийства, все вернулось на свои места. Та женщина, к которой меня притащили… эм… твои друзья, голод не утолила, зато усилила. — Сказал он. — Не шевелись ведьма, и забудь о своих фокусах. Те символы, вокруг тебя, не просто так нарисованы. Не для украшения! Кстати, своих рогатых, ты тоже не позовешь — язык не повернется!
Я была бы дурой, если бы не попробовала что-то сделать… Однако через три минуты добавила себе новое звание "Идиотка редкостная! И истощенная!". Моя магия обращалась против меня же из-за круга из символов. Это напомнило о заточении в прошлой лаборатории. Позвать на помощь я тоже не смогла. Что-то мешало. Как только собиралась произнести "Черт тебя подери!", язык немел.
