Никто из рабов не обратил внимания, что она очнулась. Здесь, похоже, вообще никому не было дела до того, что происходит с кем-то, прикованным рядом с тобой. Лишь бы не умер, да не начал разлагаться. Хотя, судя по вони, почти осязаемо висящей в воздухе, даже труп здесь заметили бы не сразу.
Занила попыталась приподняться, опираясь на скованные руки, и чуть снова не рухнула: настолько сильно у нее закружилась голова. И руки подгибались, не выдерживая веса даже собственного тела. На свои руки смотреть, кстати, было страшно — руки скелета — кости, обтянутые кожей. Рваные раны от хлыста не зажили, только немного затянулись. И боль. В ее теле вряд ли осталось хоть одно место, которое бы не болело.
Занила предпочла снова лечь. Выбор, собственно, был не большой: лечь по собственной воле или рухнуть лицом в полу гнилую солому, когда руки подогнуться. А еще эта качка… Каждый раз, когда корабль скатывается с волны, на секунду возникает ощущение, что он просто повисает в воздухе. Странно, что она не замечала ее, пока была без сознания. Занила прикрыла глаза: вокруг смотреть все равно было не на что. Она помнила, что перед тем, как потерять сознание в доме Бакура, она залечила собственные раны. Во всяком случае, ей так казалось. Сейчас она начинала в этом сомневаться. Она не знала, сколько уже плывет корабль, но ее раны выглядели свежими. Они заживали ничуть не быстрее, чем у любого обычного человека! Занила мысленно усмехнулась над собой: как-то она от этого уже отвыкла.
Она вновь приподнялась: тяжелые кандалы на запястьях мешали, не позволяя развести руки и опереться на них как следует. Цепь, прикрепленная к ошейнику, глухо звякнула. Каждое движение отдавалось болью в измученном теле, но Занила просто не могла оставаться в неведении. На одну свою рану она должна посмотреть. Занила выгнула шею, прижимая подбородок к груди, пытаясь рассмотреть, на что похожа ее кожа под левой ключицей. Хорошенько не рассмотреть, видно только, что красная. Занила не знала, сразу ли на коже проявляется рисунок клейма, но пока ничего такого ей заметить не удалось! Кожа была воспаленной, но достаточно гладкой. Значит ей все-таки удалось восстановить плоть! Немного полегчало.
Немного?! Полегчало настолько, что Занила наконец-то заметила, что она одета в платье: обычное такое мешковатое рабское платье из грубого холста, без рукавов и воротника. Интересно, кто и зачем решил одеть рабыню, прежде чем кинуть ее в этот трюм?
Впрочем, Заниле было все равно: и без платья она вряд ли чувствовала бы себя намного хуже. Хуже было просто некуда. Занила вновь заставила себя лечь и закрыть глаза: силы нужно было беречь. Потом заставила себя сосредоточиться на одной точке на внутренней поверхности век и представила, как открывает глаза. Темнота привычно расступилась, из плоской став объемной, густой и как будто живой. С этого уровня зрения она могла посмотреть на собственное кружево. Зрелище, как она и предполагала, оказалось печальным. Нити были целыми: восстанавливая их, она потрудилась на славу, но настолько бледными, что самые тонкие почти сливались с окружающей чернотой. Оставалось только догадываться, как им удается не раствориться в этой вечно голодной пустоте. Да, она собрала свое кружево, срастив его из обрывков и клочков, но где взять силу, которая должна течь по нему? Нет ничего удивительного, что ее раны, слегка затянувшись, дальше заживать не могли!
Занила открыла глаза, не возвращаясь на первый уровень зрения. Полутемное помещение мало чем отличалось от уже увиденного: грязно-серый цвет, только воздух отливает легким перламутром. Да еще ярко-рыжее светящееся пятно рядом с ней…
Занила с силой зажмурилась, выталкивая себя на первый уровень зрения и вновь открывая глаза. Ей не померещилось: прямо перед ней сидел Кор! Передние лапки с длинными изогнутыми когтями поджаты и аккуратно сложены на голом животике, пушистая кисточка на невозможно длинном лысом хвосте нервно подметает солому вокруг, кожистые уши отведены назад, словно тревожно прислушиваясь к чему-то, а в огромных темно-фиолетовых глазах такое беспокойство!.. Занила протянула к нему руку, не обращая внимания на глухо звякнувшие кандалы.
— Ты здесь! Ты все-таки нашел меня! — прошептала она. Значит там, в доме Бакура, она тоже видела его, и это был не бред! И так же, как тогда, она не могла к нему прикоснуться: не дотягивалась, а сесть просто не было сил. Кор все понял. Тревожно застрекотав, он подскочил к своей хозяйке, уцепился коготками за платье и взобрался ей на бедро. Занила тихонько прикоснулась к пушистой шерстке на его головке, к шелковистым кисточкам на кончиках огромных ушей. Руки дрожали. Так же, как предательски дрожал голос. От слабости и от чего-то еще…
Никто из рабов вокруг не обратил внимания на появление звереныша, и все равно Заниле не хотелось говорить с ним вслух, даже шепотом. Занила нырнула на другой уровень зрения. Она знала, что так сможет дотянуться до него: она уже это делала, да и его эмоции здесь она сможет читать не только по выражению сморщенной мордочки и круглых глазенок. Занила осторожно нащупала нити перламутра, висящие в воздухе. Здесь в трюме корабля их было не так уж и много, но по сравнению с ее собственным выжатым состоянием это казалось богатством! Она потянулась к Кору. Золотисто-рыжее кружево словно раскрылось перед ней, встретив волной тепла.
«Как ты меня нашел?» — спросила Занила. В свое время у нее не сразу получилось общаться с Кором. Потом она поняла, что нужно всего лишь думать не просто так, а «направлено на него» и еще не нужно облекать мысли в слова: слов Кор не понимает. Нужно передавать эмоции, ну или образ. И отвечал он также.
На этот раз в ответ на вопрос Занила получила цепочку образов: школьный двор, догатские улицы, дом Бакура, корабль… Корабль, кстати, Занила до этого никогда снаружи не видела, поэтому лишь догадалась, что двухмачтовый парусник, показавшийся крошке-Кору просто гигантским, и есть «Перелетная птица». Если бы Занила захотела, Кор и подробнее описал бы ей свой путь, но самое главное она уже поняла: он просто все время чувствовал, где она находится, и шел за ней!
Кор кстати передавал свои «мысли» не через воздух, а ей напрямую. Все верно, он ведь сидит на ее ноге, а значит, их кружева практически соприкасаются, и ткань платья ничуть не мешает…
Кор сожалел, что ничем не смог ей помочь там, в доме Бакура! Волна его горя, такая горячая, прокатилась по ее телу. Занила ни в чем его не винила. Глупость какая? Кого угодно, только не его!
Кор показал ей образ кандалов на ее руках, и послал еще одну волну недоумения и горя. Он может чем-то помочь? Занила отказалась: сейчас они не слишком ее волновали. А Кор почувствовал, что ее беспокоит. Ей не пришлось даже специально посылать ему образ. Раны на ее теле не заживали, а у нее не было даже сил шевелиться. На этот раз Кор ответил ей теплой успокаивающей волной: он все понимал и не хотел, чтобы она тревожилась. А потом он открыл перед ней свое кружево еще больше. Если было, куда больше. Занила задохнулась, осознав, что он ей предлагает!
