— Охотятся за тобой? Но почему? — Лойал выглядел почти таким же растерянным, как до того Фэйли, а та, напротив, самодовольно усмехнулась.
Перрина это насторожило, но он продолжил:
— Почему — это неважно. У них на то есть причины. Важно, что, разыскивая меня, они могут погубить ни в чем не повинных людей, в том числе и моих родных. Одному Свету ведомо, что они уже успели натворить. Я могу остановить беду, если сумею быстро добраться домой. Проведи меня Путями, Лойал. Ты как-то говорил, что здесь поблизости находятся Путевые Врата, а я знаю, что Врата были и в Манетерене. Надо думать, они и сейчас там, в горах над Эмондовым Лугом, — ты сам уверял, что ничто не в силах разрушить Врата. Ты мне очень нужен, Лойал.
— Ну конечно. Я помогу тебе, — промолвил огир. — Пути… — Он шумно вздохнул, и уши его слегка поникли. — Признаться, я предпочитаю писать о приключениях, а не участвовать в них. Но все же лишнее приключение и мне не повредит. Думаю, сам Свет посылает мне его, — закончил он с воодушевлением.
Фэйли деликатно прочистила горло:
— Лойал, а ты ничего не забыл? Разве ты не обещал взять в Пути меня? И разве не говорил, что, пока не сводишь меня, никого другого туда не поведешь?
— Я действительно обещал показать тебе Врата и то, что лежит за ними, — признал огир. — Вот и посмотришь, когда мы с Перрином туда отправимся. Ты можешь пойти с нами, если хочешь. Но предупреждаю: путешествовать Путями — дело нелегкое. Я бы и сам туда не сунулся, если бы не надо было помочь Перрину.
— Фэйли не пойдет, — твердо заявил Перрин, — только ты и я.
Не обращая на него внимания, Фэйли лукаво улыбнулась огир:
— Ты обещал не просто показать мне Врата. Ты обещал взять меня, куда я захочу, когда я захочу, и не водить до меня никого другого. Ты поклялся.
— Это правда, — согласился огир, — ты вынудила меня поклясться, твердила, что я только обещаю, а как дойдет до дела, обману. Я сдержу свое слово, обязательно, но не будешь же ты встревать перед Перрином, коли у него такая нужда.
— Ты поклялся, — спокойно произнесла Фэйли, — поклялся своей матерью, бабушкой и прабабушкой.
— Верно, Фэйли, но Перрин…
— Ты поклялся, Лойал. Уж не собираешься ли ты нарушить клятву?
На огир было жалко смотреть: он понурился, плечи его поникли, уши опали. Длинные брови опустились на щеки.
— Она провела тебя, Лойал! — Перрин заскрежетал зубами. — Специально все подстроила — и надула тебя.
Краска залила щеки Фэйли, но она совладала с собой и сказала:
— Это так, но мне пришлось это сделать. Из-за того, что один болван считает, будто вправе распоряжаться моей жизнью. Иначе я бы ни за что так не поступила, уж поверь.
— То, что она хитростью вынудила тебя поклясться, не меняет дела? — спросил Перрин, и огир печально покачал головой.
— Огир всегда держат свое слово, — заявила Фэйли, — и поэтому Лойал отведет меня в Двуречье. Во всяком случае, к манетеренским Вратам. Что-то мне захотелось побывать в Двуречье.
— Но ведь это значит, что я не смогу помочь Перрину, — растерянно сказал Лойал. — Фэйли, зачем ты это устроила? Такое даже Файлару не показалось бы смешным. — В голосе его послышались нотки гнева, а чтобы рассердить огир, надо было постараться.
— Пусть он попросит меня взять его с собой, — решительно заявила Фэйли, — попросит — возьму, а нет — мы отправимся вдвоем.
Огир открыл было рот, но тут заговорил Перрин:
— Ни за что. Я приду в Эмондов Луг первым. Я отправлюсь один. Так что выброси из головы эту дурь, Фэйли. Нечего дурачить Лойала и лезть, куда тебя не просят.
Фэйли, державшаяся до сих пор с деланным спокойствием, вспылила:
— Пока ты туда доберешься, остолоп, мы с Лойалом уже будем там и покончим с Белоплащниками. Что ты упрямишься? Сразу видно — кузнец, у тебя и башка как наковальня. Попроси разрешения — и можешь отправляться с нами.
Перрин молчал — что толку спорить, все равно ее не переубедить. Но просить он не будет. Конечно, она права: верхом до Двуречья добираться не одну неделю, а Путями можно попасть туда за два дня. Но просить ее после того, как она обхитрила Лойала, а теперь пытается диктовать условия ему — ни за что!
— Можете отправляться в Манетерен одни, а я последую за вами. Буду держаться позади, в отдалении, так что считайте, что к вашей компании я отношения не имею. Таким образом Лойал клятвы не нарушит. А кто может запретить мне идти, за кем пожелаю.
— Это очень опасно, Перрин, — с тревогой сказал Лойал. — В Путях темно. Если ты пропустишь нужный поворот или ненароком пройдешь не тем мостом — потеряешься навсегда. Или до тех пор, пока тебя не настигнет Мачин Шин. Попроси ее, Перрин, она же говорит, что, если попросишь, можешь идти с нами.
Бас огир дрогнул, когда он помянул Мачин Шин, да и по спине Перрина пробежал холодок. Мачин Шин. Черный Ветер. Даже Айз Седай толком не знали, то ли это одно из Порождений Тени, то ли он возник сам собой, в результате порчи Путей. Но именно из-за Мачин Шин путешествия Путями были смертельно опасны. Айз Седай говорили, что Черный Ветер пожирает души, и Перрин в это верил. Но лицо его было решительно и голос звучал твердо. Чтоб мне сгореть, если я дам ей заметить, что дал слабину.
— Я не могу просить, Лойал. И не стану. Огир поморщился и обратился к Фэйли:
— Он сильно рискует, собираясь идти за нами следом. Пожалуйста, разреши ему…
— Нет. Если он такой гордый, что и попросить не желает, с какой стати я должна уступать? И если он сгинет — какое мне до этого дело? — Она обернулась к Перрину:
— Коли охота, следуй за нами, но на расстоянии. Будешь тащиться за мной, точно щенок, пока не попросишь. Ну что, будешь просить?
— Ох уж эти люди, — пробормотал огир, — до чего упрямы и нетерпеливы. Вечно торопятся, а спешка до добра не доводит.
— Я бы хотел выступить сегодня, — промолвил Перрин, не глядя на Фэйли.
— Если уж отправляться, лучше не мешкать, — согласился Лойал и с сожалением глянул на тетрадь. — Прихвачу-ка я в дорогу свои заметки. Глядишь, смогу кое-что подправить. Жаль, одному Свету ведомо, какие события я пропущу, не оставшись с Рандом.
— Перрин, — позвала Фэйли, — ты меня слышишь?
— Я только возьму коня и кое-какие припасы, Лойал. Мы выступим еще до полудня.
— Перрин Айбара, чтоб тебе сгореть, ответь мне!
Лойал посмотрел на Фэйли с тревогой и обратился к юноше:
— Перрин, ты твердо уверен, что не…
— Это дело решенное, — промолвил Перрин. — Она мастерица на уловки и хочет хитростью заставить меня плясать под ее дудку, но ничего у нее не получится. — Он не обратил внимания на возмущенный возглас, вырвавшийся у Фэйли, девушка смотрела на него, словно кошка на приблудного пса, и уже выпустила коготки. — Как только буду готов, дам тебе знать. — Перрин двинулся к двери, но Фэйли в ярости крикнула ему вслед:
