А может, я могу, не перешагивая грань, подойти поближе? Коснуться ее волос, края одежды? Просто обнять ее? Хочу быть рядом… Наверное, смогу, а если почувствую, что срываюсь, всегда смогу уйти прочь. Надо попробовать…
Но она пресекла все мои мечты, неожиданно щелкнула пальцами и умчалась в палатку, через пару мгновений примчавшись обратно со своей курткой в руках. Внимательно, оценивающе пробежалась по мне взглядом, я медленно выдохнул, повторяя про себя, что это совершенно не то, о чем я подумал, критически по куртке. И с радостной и победной улыбкой отцепила от нее капюшон, бросила ее на землю, а сама шагнула ко мне, замершему подобно статуе, скорее от неожиданности, что ее спасло, и накинула на мою голову этот самый капюшон. И отошла назад, с довольным видом и только сильнее разгоревшейся улыбкой.
Я отмер, подвигал подбородком, кажется, она еще шнурки завязала… надеюсь, что не бантиком, и саркастически изогнув бровь, скрестив руки.
— Ну и что это значит?
— Теперь тебя вряд ли кто узнает! — радостно сообщила она, видно уже предвкушая мою "радость" по данному поводу. Нет, я не спорю, в ТАКОМ виде, когда я похож больше на какого-нибуль нищего, чем на наследника трона, у которого одежда как мусора, меня точно и абсолютно никто не узнает. Но есть одно, большое такое "но": идиот в простой белой майке с длинными дырками на спине и в серо-бежевом капюшоне на голове среди толпы аристократов будет привлекать еще больше внимания, чем я — наследник, но без него. Определенно.
Я потянул за шнурок, развязывая, да, действительно, это был позорный узел "бантиком", и начал было стягивать этот злосчастный деталь одежды, как подскочившая Алекс с недовольным видом, довольно грубо поправила его, положив частично холодные ладошки поверх моих рук, и не два даже ничего толком сообразить, отступила.
— Ну что тебе не нравится? Ведь замечательная идея!
Скривившись, я пересказал, только теперь уже в слух, свои умозаключения. Нои тут она нашла, что возразить:
— Так можно одеть куртку!
Я скептически осмотрел куртку, составляющей пару капюшону.
— Да у меня туда даже руки не пролезут.
Она тряхнула головой, отчего по ее коротким, рыжим волосам пробежалась золотистая искра солнечных лучей.
— Я же не про мою — про твою говорила! — недовольно воскликнула она.
— Черная куртка и серый капюшон… — протянул я, — И как ты себе это представляешь?
Она с непередаваемым умоляющим взглядом небесных глаз и состроенными домиком тонкими бровями посмотрела на меня.
— Ну, Демм, пожалуйста, что тебе стоит? Один только разочек! Мы просто посмотрим, что собирается делать Хранитель Илдран с Цун, я хочу понять, что же с ней случилось, и вернемся назад! Дело на пару часов! — Она подалась вперед. — Ну, хочешь, я сделаю все, что попросишь! Только отнеси меня к Неаме.
Медленно дойдя до палатки, вышел из нее уже с курткой, завязанной рукавами на талии.
Я услышал заветные слова, обещание, сейчас для меня составляющее наибольшую ценность в этом мире. "Сделаю что попросишь…" По телу пробежала волна дрожи. Слишком манящее обещание… Да, я не буду перешагивать границы… но я буду балансировать на грани, опасной, как острие меча.
— Все, что попросишь… — прошептал я, преодолевая расстояние, разделявшее нас. Взял ее ладони в свои, не отводя взгляда от ее расширившихся глаз, подержал их немного дольше, чем нужно было, и положил их на свои плечи. — Помни, ты обещала.
Она моргнула и мило покраснела. Наверное, поняла, что мое желание будет отнюдь не простым. Или простым… это с какой стороны посмотреть. Если с моей… хотя и здесь все сложно.
Что-то уж слишком задумался. Пора зарабатывать желание!
— Держись крепче. — Алексин послушно сомкнула руки на моей шее, пряча глаза. Подхватив ее, я пробежался и взлетел.
Капюшон Алекс прижимала в груди, чтобы его не унесло сильным ветром, а ее саму я завернул в собственную куртку. Мне совсем не хочется, чтобы ее продуло.
Происходящее повторяется… три раза в своей жизни я летал вот так, с ней на руках, и два раза из этих не остались в ее памяти. Одно стерла Хранительница, приставленная для ее защиты, та, кого она называет бабушкой, другое — я. Тогда, при второй нашей встрече на горном плато, так боялся, что она, увидев мои крылья, поймет, кто я… да, я очень боялся из-за глупости потерять ее. И поэтому лишил ее воспоминаний. Если бы я не сделал это — кто знает, быть может этого настоящего не было… В нем быть может существовал только односторонний страх и неприязнь. Не как сейчас. Доверие… она подпустила меня к себе.
Она близко… так близко, что ее дыхание щекочет мою кожу, а прохлада тела холодит. Как же я раньше не задумывался и на миг, что это так волнующе? Я прижал ее сильней.
Хрупкая, я не должен забывать, насколько она хрупка и нежна. Как цветок, настолько экзотически красивый, что захватывает дух и замирает сердце, от его аромата кружится голова. Хочется дотронуться, но боишься, что как-то повредишь его красоту своими неосторожными желаниями или вовсе переломишь пополам хрупкий стебелек… Странная ассоциация у меня возникла, но как же она точно описывает происходящее.
Я слишком дорожу ей, чтобы нанести хоть какой-то вред. После долгого ожидания — не хочу потерять, лишиться ее доверия. Я боюсь себя и за нее. Когда она рядом… Ведь когда-нибудь сделаю неосторожное движение, и вполне возможно, буду жалеть об этом всю жизнь.
Что мне делать?
Хранитель действительно ушел в столицу и скрылся в Лаборатории, дугой нависающей над городом. Там я видеть его перестал, что неудивительно. После войны, ученые понаделали множество защит от нас. На всякий случай.
Я сообщил об увиденном Алексин. Она кивнула и прокричала сквозь свист ветра:
— Тогда снижаемся и подождем его около Лаборатории, хорошо?
Я вздохнул.
— Только вот как? Меня могут легко засечь с этой самой Лаборатории.
Она состроила задумчивое личико. Я завис в воздухе, недалеко от города, дальний край которого был совершенно не виден из-за низких туч. Алексин, повернув голову, смотрела туда же. И вот ее личико озарилось и она развернулась ко мне.
— Демм, а ведь можно приземлиться на какую-нибудь высотку! На крыше точно должны быть люки, ведущие внутрь, я точно знаю, ведь чистоту работы уловителя, расположенного там, часто проверяют! И среди облаков тебя не будет видно!
Хм… Ну что я могу сказать, неплохая идея… имеющая свою долю риска. Но за неимением лучшего, поступим так.
— Мы промокнем, — предупредил, внимательно смотря на нее. Так близко… каких-то двадцать сантиметров. Я еще четче ощутил ее запах… запах души… Она отвернулась как ни в чем не бывало.
